Соблазн

– Мы куда быстрей закончили бы, если взялись бы перечислять тебе, чего он не умеет, – ответил первый, очень серьезно. – Он профессионал по части забора анализов, использует лучшие системы расшифровки ДНК и стравливания отпечатков пальцев, под конец сканирует тело… Что тебе еще нужно? Он знает информатику, разбирается в медицине…

– В общем, как любой в наше время… – уточнил Начо. – Нынешний всеобщий доступ к информации виртуально делает нас экспертами в чем угодно.

– Таким образом, не обязательно, что он медик либо полицейский…

Профилировщики переглянулись.

– На сайте «eBay» продаются расшифровщики ДНК последнего поколения, – припомнил Начо.

– Любой пацан со средним интеллектом смог бы иметь те же познания, что и он, если бы поставил перед собой такую цель, Диана, – прибавил Монтемайор.

Какое-то время я увлеченно стучала по клавиатуре, а когда подняла глаза, то поймала Начо за разглядыванием моих грудей, ничем не стесненных под топом на бретельках. Ничуть не смутившись, он улыбнулся, а я улыбнулась в ответ. Как будто он хотел сказать мне: «Работа и удовольствие не есть нечто несовместное».

– А то, что вы мне уже поведали, – это хорошая часть или мы уже в худшей? – поинтересовалась я.

Начо заерзал, по его бархатистому пиджаку побежали опаловые тени.

– Мы еще и не подобрались к плохой, honey[27 - Дорогой – ласковое обращение к человеку (англ.).]. А ты что скажешь, Монте?

– Скажу, что плохая начинается, когда узнаёшь, что он – эксперт по псиномам.

– Что?

Оба смотрели на меня, подтверждая сказанное молчанием. Монтемайор указкой закрыл папку с лицами жертв и оставил ее висеть в воздухе.

– Мы уверены, что он знаком с миром наживок и избегает нас, Диана. Соответственно, с ним не сработают классические трюки. Например, возьмем костюмы. Ты, естественно, знаешь, что приверженцы Жертвоприношения реализуют захват в момент выбора. Это уже доказано. Охота может затянуться, но захват неизменно совершается при выборе, и, следовательно, внешность играет ключевую роль, так?

Я кивнула. Это мне было известно.

– Однако нельзя сказать, что каждая жертва была одета в полном соответствии со вкусами любителя Жертвоприношения. Француженка, Сабина Бернар, была одета вот в это пальто… – Монтемайор лазерной указкой тронул папку.

В полутьме комнаты, одного из четырех кабинетов перфис в «Хранителях», появилось изображение манекена в пальто. Монте покрутил его во всех трех измерениях.

– Обрати внимание на участки, исключенные квантовым анализом. Такое пальто не цепляет филика Жертвоприношения, оно, скорей, указывает на филию Обличия. Еще пример: немка, приехавшая в рамках студенческого обмена, Силке-Хедрун Ланг. Она одевалась просто, брюки на ней были свободные, вот такие. – И он коснулся красной точкой лазерной указки краев призрачных брюк, которые сменили в воздухе пальто. – Эта стертость половых различий от пояса и ниже понравится, скорей уж, филику Падения. Но Надя Хименес, проститутка, которую он умыкнул месяцем позже, разгуливала почти что голой: только цветной топ и дизайнерские очки – такой костюмчик понравится прежде всего филикам Эксгибиции. Филик Жертвоприношения не испытывает влечения к голым ногам.

Я была сбита с толку.

– Тогда почему вы рекомендуете нам выходить в костюмах для любителей Жертвоприношения?

– Потому что статистический анализ данных по костюмам показывает, что этот тип процентов на пятьдесят-семьдесят – приверженец Жертвоприношения, – пояснил Монтемайор. – А остальное распределяется между разными филиями. Мы пытались ввести кое-что из этих деталей в ваши одеяния, но пока без видимого успеха…

– А откуда они берутся, эти другие филии?

– Погоди. Мы покажем и другие примеры.

Еще одна быстрая пробежка пальцев по клавиатуре – и в воздухе повис квадрат. Соты с квадратными ячейками, в каждой из которых помещался некий элемент декораций: фонари, тротуары, стены.

– Сценарий также не очень-то вписывается во все случаи, – продолжил Монтемайор. – У нас есть свидетель похищения польской студентки Сувенки Заяц, в мае. Одна женщина как раз смотрела в окно и видела, как девушка садилась в машину…

– Она обратила внимание на марку и номер машины и запомнила их, бедняжка, – встрял Начо, – однако сеньора была уже в очень почтенном возрасте, ясное дело. Она не в курсе, что существует технология портативного скоростного тюнинга. У меня есть такая штука. Помещается в багажнике. В этом-то вся соль: можешь отогнать машину в чисто поле – и через полчаса она станет неузнаваемой. И это не считая таких изощренных методов, как… О, извините, dear professor… Я вас перебил.

Прежде чем продолжить, Монтемайор тяжело вздохнул, одновременно совершая некие манипуляции с висящей в воздухе картинкой.

– Сувенка ждала на остановке автобуса, и именно в этот момент он ее и выбрал. Взгляни на то, что ее окружало. Кукла показывает местонахождение девушки: она располагалась в углу. Довольно хорошая рамка вокруг, сказал бы я. И как только она видит, что приближается машина, она разворачивается, вот так, увеличивая тем самым вероятность того, что любитель Жертвоприношения выберет именно ее… Но смотри внимательно: вот с этого ракурса или с этого, то есть с тех двух направлений, откуда могла подъезжать машина… – Он разворачивал тело изображавшего женщину манекена в разных плоскостях, разъяв его на части, которые, в свою очередь, автономно изменяли позицию: талия, грудь, ноги… – Видишь? Сценарий, в котором он совершил свой выбор, не был чистым случаем Жертвоприношения, он гибридный – смешан со сценарием Ауры или Загадки, даже если мы примем во внимание детали поведения жертвы… Без сомнения, палач, который взял свою жертву в таких условиях, – это не приверженец Жертвоприношения, держу пари на свою годовую зарплату…

– Не ставь на кон кусок дерьма, а то нам никто не поверит, – возразил Начо.

Монтемайор его проигнорировал:

– А при выборе Геррит ван Оостен…

Я решила его остановить:

– Но ведь может быть, что не эти моменты оказались моментами выбора… – Я осеклась, увидев выражения их лиц. – Но, конечно, вы разбираетесь в этом лучше меня…

– Псином, дорогая Диана, – это математика, – холодно возразил Монтемайор. – Ты смотришь на это дело глазами актрисы на сцене, но тот, кто тебя разглядывает, реагирует точно и просчитываемо – всегда.

– Шерлок Холмс – это уж слишком «элементарно», dear Ватсон, – отметил Начо. – Сегодня каждое преступление – это уравнение, решаемое квантовыми компьютерами…

– Кончились сыщики, полицейские, судмедэксперты… – подобно прокурору, вынес приговор Монте. – Теперь в деле только компьютеры, профилировщики, наживки и Шекспир.

– Ну хорошо, – согласилась я.

– О нет, не хорошо, сеньорита Бланко, – в шутку пригрозил Начо. – Вы нас обидели.

– Лучше мы расскажем о том, что имеет к тебе самое прямое отношение, – решил Монтемайор, пока я с напускным смирением бормотала «мне очень жаль, сеньор Пуэнтес».

И вдруг в воздухе поплыли картины чистого, беспримесного ужаса.

– Половые органы жертв. – Монтемайор указал на голографии. – Неорганические объекты, обнаруживаемые в вагине, могут быть двух типов – фаллоидные и нефаллоидные. Приверженцы Жертвоприношения никогда не используют нефаллоидные объекты: это просто-напросто не их способ получить наслаждение. Но в вагине Сувенки Заяц находилось пятнадцать осколков бутылочного стекла, введенных туда один за другим при помощи щипцов. Объект нефаллоидный – осколки стекла, но в приемах их введения есть незначительный процент Жертвоприношения. Чтобы ты составила себе некоторое представление: это как если бы Начо действовал щипцами, ты лишь вводила бутылочные осколки, а я проталкивал бы их поглубже… и каждый из нас влиял своим псиномом на псином другого. А вот в вагине Вероники Касадо, напротив, не было ничего, зафиксировано только покушение на изнасилование…

– Ей было всего пятнадцать лет, понятное дело, – подключился Начо. – Это безусловный teenager[28 - Подросток (англ.).] в группе его жертв. Среди филиков Жертвоприношения есть такие, кто не практикует проникновение в жертву, если она слишком юна…

– Принято, дорогой ученик. Но вот сломанные суставы вновь подкидывают проблему. Перелом суставов может быть открытым и закрытым, первый способ практикуется для того, чтобы облегчить доступ к гениталиям. Для палача жертвы это некий способ заявить: «Я сломал твои затворы». Наблюдатель использует специальное оборудование, чтобы сломать головку бедренной или плечевой кости и разъединить суставы конечностей. Но у нескольких жертв отмечены вывихи или ампутация фаланг. – Он пошевелил пальцами левой руки. – А это – закрытые формы, не характерные для Жертвоприношения, мой ученик, хотя анализ показывает и некоторый уклон в Жертвоприношение…

Монтемайор еще некоторое время распространялся в том же духе, несомненно, из-за уязвленного самолюбия Начо. Он говорил о «покушениях на просверливание», «незавершенных прободениях», о «гиперразрывах» и все это сопровождал иллюстрациями. Я, глядя на них, окаменела, словно под гипнозом. И даже перестала слышать медицинскую тягомотину Монте. На протяжении своей службы я поймала или помогла поймать с десяток монстров, но все еще испытывала, как и в первый день, то же изумление, тот же ужас, то же безграничное отвращение по отношению к их безумным деяниям. «Почему?» – спрашивала я себя. И хотя хорошо знала, что объяснение этому одно – псином, продолжала задавать себе все тот же вопрос: «Почему?»