Мировая художественная культура: Античный мир. Древние славяне

чья низость на пиру ввела их в гнев.
Своим обманом мудрость их презрев,
изведал он, что значит их опала:
к воде ладони тянет он устало,
почти касается рукой дерев,
но Эридан уходит, обмелев,
и дерево ему плода не дало.
Ты удивлен, страдальцу сострадая,
что плод, в его уста не попадая,
приманкой служит для его очей?
Ну что ж, окинь округу трезвым взглядом,
и ты увидишь сто Танталов рядом —
несчастных, средь богатства, богачей[18 - Пер. с исп. П. Грушко.].

Ю.С. Вельхавен. Тантал

Безмерно гордый, что любим богами,
Дерзнул Тантал с небес позвать их в дом,
Они вошли неслышными шагами
И сели за столом.
И вот, всегда ласкаемый на небе,
Вновь был почтен он всех богов отцом:
Дать н?ектара ему велел он Гебе
И наградить венцом.
Он пил – и грудь охватывало пламя;
С тех пор и до конца он был томим
Тоской, не исцеляемой богами,
По радостям земным.
Над ним свершилось Эвменид деянье:
Как повествует древний, темный миф,
Сошел он в дол отверженных, к страданью,
Питья богов испив;
Тугие гроздья, сладким соком полны,
Касались тих жаркого чела,
И, чистые свои вздымая волны,
У губ река текла,
Но от него отшатывался каждый
Ему в мученьях вожделенный плод,
И мимо уст, не утоляя жажды,
Струилась пена вод.
От пития земного нет блаженства
Тому, кем кубок Гебы был испит:
Он в гордом сердце жажды совершенства
Вовек не утолит[19 - Пер. с норвеж. А. Шараповой.].

Сизиф

Х. де Аргихо. Сизиф

Стеная от усталости фатальной[20 - Фатальный – безнадежный и неизбежный.],
За шагом шаг, пятой ища опору,
Он тяжкий камень вкатывает в гору;
Но лишь приблизится к вершине скальной,
Выскальзывает камень колоссальный
Из рук – и вновь, согласно приговору
Судьбы враждебной, вверх по косогору
Он должен груз толкать первоначальный.
Но, как бы ни был труд Сизифа тяжек,
Его измученные казнью руки
Порою ведают отдохновенье;
Лишь мне судьбина не дает поблажек:
От гнета памяти моей и муки
Нет передышки даже на мгновенье[21 - Пер. с исп. Г. Кружкова.].

Ю.С. Вельхавен. Сизиф

Счастливые могли сойти гурьбою
В Элизиум, где медленная влага
Бесшумных рек и полнота покоя
Напоминала им земные блага.
Но мне открылась даль иного мифа:
Зеленый куст, склонившийся над Летой,
Стон музыки и немота Сизифа.
Проходят дни. Зима сменяет лето.
Счастливые несутся пестрой стаей.
Ничтожные бредут толпой унылой.
Он рвется вверх, безмерно вырастая —
Еще гордясь закабаленной силой.
Уже вот-вот он будет на вершине,
Толпа теней его припомнит имя.
Но камень рухнул – и опять в долине
Его следы пересеклись с другими,
Высот не испытавшими следами.
И сам себе он кажется безвольным
Ничтожеством: он не осилил камень,
Который мог бы стать краеугольным.
Нагорный храм мог сделаться итогом
Его мечты, возвысившись над бездной.
Несчастный грешник, ты осмеян богом —
Ты побежден в сраженье с бесполезным.
Но каждым низвержением гранита
Ты давишь змей, крадущихся по склонам.
Храм не воздвигнут, но змея убита.
Ты победил в стремленье непреклонном[22 - Пер. с норвеж. А. Шараповой.].

В. Вирпша. Сизиф

После того как он в очередной раз
Вкатил камень в гору и тот скатился,
Сизиф сошел с горы и уселся