Неос

Видения.

Психоделические фрактальные конструкты, сопровождаемые странными мелодиями и осколками запахов. Отличный способ скоротать время, оставшееся до стыковки. На внешнем ободе пассажиры пройдут досмотр – их сетчатку отсканируют, их приращения и вставки просветят. Машины «оборонки» влезут в багаж, проанализируют каждую мелочь на предмет безопасности.

У Нины всё в порядке.

Она просто летит домой.

Туда, где нет неосов.

13

Мыслящая среда запустила процесс передачи полномочий. Иерархия власти перестраивалась в автоматическом режиме – сообразно указанию свыше. Самым странным здесь был тот факт, что официально Теневой Комитет не существовал. Из реальности также выпали коллеги Дюрана, возглавившие эту структуру. Аналитик с отстраненностью философа наблюдал за тем, как его жизнь превращается в пыль. Исчезают целые кластеры информации, растворяются в звездной черноте биографические справки, характеристики, дипломы, идентификаторы. Распадаются связи, пропадают адреса.

Меня нет, думает Дюран.

Меня больше нет.

И никого из нас.

Человек на протяжении всей жизни оставляет кучу цифровых следов. Работаешь где-то, потом уволился – сохраняются данные в архиве кадрового отдела. Открыл кредитную линию – получи упоминание в банковской сфере. Забронировал билет на лайнер или номер в гостинице на Титане – и это зафиксировано. При желании можно найти биометрию нужного человека, получить представление о его финансовых возможностях, друзьях, коллегах и членах семьи. Можно добыть ролики с камер наблюдения – даже если ты запечатлен пару десятилетий назад за углом ночного клуба где-нибудь на Венере. Всё возможно. Но если за дело берется Департамент в связке с ИИ мыслящей среды, тебя удалят. Процесс распада происходит медленно, но неотвратимо.

Реальность – условная штука.

Декарт утверждал, что он существует, потому что мыслит. Человек живет, воспринимает окружающий мир, общается с кем-то, дышит и ест. Но если личность удаляется из цифрового пространства, она становится невидимой для кого угодно – государственных органов, недоброжелателей, маркетинговых отделов корпораций.

В наш век, подумал Дюран, это и есть настоящая свобода.

Пожалуй, он испытывал благодарность по отношению к неосу за этот шикарный подарок. Жить вне системы или над ней… Кто не мечтает о таком? Почти абсолютная власть. Почти – если забыть о Покровителе. И об ответственности, которую Теневой Комитет несет перед человечеством.

Всё это нужно переварить.

Дюран решил воспользоваться короткими каникулами и встретиться с Вики Сафутдиновой. В неформальной обстановке. Ему нравилось общаться с этой таинственной женщиной – сила ее интеллекта завораживала. Найти Вики в мыслящей среде удалось не сразу – из-за редких, непродолжительных подключений. Новые уровни допуска еще не загрузились, поэтому в рабочих конструктах царила неразбериха. В итоге они пересеклись на техническом совещании высшего звена ДБЗ. Дюран пробил личный канал связи, выдернул Сафутдинову на штормовую набережную одного из земных морей и предложил пообедать вместе. Вики согласилась. Разумеется, Дюран понимал, что встретится не с оригиналом, а с болванкой. Это не имело значения.

Ресторан выбрала Вики, и ехать туда пришлось достаточно долго. Какая-то глушь на краю недостроенного сектора. Зоны невесомости смахивают на слоеный пирог, вдобавок там практикуются плановые отключения силы тяжести. Почему-то район облюбовала творческая богема – создатели конструктов, игровые сценаристы, наноскульпторы и художники. Чтобы попасть в ресторан, нужно было взять напрокат легкий скафандр, проплыть по вакуумной трубе около тридцати метров, проникнуть в шлюзовой отсек и еще несколько минут ждать, пока уравняется давление, а воздух наполнит компактный бокс. Внутри посетителя ждал настоящий оазис. Деревья, трава, поющие птички и голографическое небо. Панорамные окна, защищенные энергетическими полями, выходили на внешнюю сторону Сферы.

Дюран поднял голову.

Искусственное небо заволокли тучи. Издалека донесся громовой раскат. Порыв ветра взъерошил волосы на голове аналитика.

– Давай сюда!

Вики махала ему руками из-за столика, расположенного в тени раскидистого платана. Дюран двинулся в том направлении, лавируя между официантами и прогуливающимися по траве парочками. До слуха доносились звуки пианино. Аналитик увидел среди ветвей допотопный музыкальный инструмент с откинутой лакированной крышкой. Рядом сидел пожилой музыкант, пальцы которого с умопомрачительной легкостью порхали над клавишами.

– Тебе нравится? – поинтересовалась Вики.

Болванка представляла собой стройную брюнетку, загорелую и подтянутую. Волосы были уложены в строгую прическу. Легкое белое платье, сандалии, никаких татуировок и плазменных вставок. Подчеркнутая естественность.

– Дождь тоже пойдет? – усмехнулся Дюран. Плетеные ротанговые стулья дополняли общий антураж.

– Нет, – Вики покачала головой. – Ты боишься дождя?

– Скучаю по нему, – признался аналитик.

Подали обед. Что-то веганское, насколько мог судить Дюран. Нарезные фрукты и овощи, холодный суп, смузи в высоких бокалах. Вики настояла на выборе меню, и Дюран не противился. Ему нравились сюрпризы, все эти милые выходы из плоскости.

Звуки пианино вплетались в шорох листвы на ветру.

– Это андроиды? – поинтересовался Дюран, имея в виду официантов.

– Разумеется, – кивнула Вики, уплетавшая за обе щеки холодный суп. – Но только не музыкант.

– Кто-то из местных?

Девушка кивнула.

Концептуальность этого места пришлась Дюрану по вкусу. Климатические установки работали на полную катушку, но ветер не был слишком холодным, а дождь не спешил обрушиваться на деревянные столешницы. Дизайнеры умело воздействовали на чувства гостей, создавая ощущение зеленого островка, плывущего в безграничной космической ночи. За окном постоянно что-то двигалось. Автоматические сборочные платформы, транспортные суда, челноки с бригадами рабочих и юркие дроны. Монтаж не останавливался ни на секунду.

– Когда ты в последний раз был на Земле? – вдруг спросила Вики.

Дюран задумался.

И пожал плечами:

– Давно.

– Не тянет?

Среди древесных стволов неторопливо двигался официант. Никто не нервничал и никуда не спешил в этом заповеднике спокойствия.

– Много работы, – отмахнулся Дюран. – К тому же…

– Что?

Он неопределенно повел рукой:

– У меня всё есть. При желании я могу вселиться в болванку и побывать на одном из ваших курортов. Это не принципиально.

– Я другое имела в виду.

– Другое?

– Тягу. Непреодолимое желание увидеть мир, из которого ты родом. Мир, из которого выдернуты все местные парки. Знаешь, ИИ так скрупулёзно их имитируют…

– Ладно, – сдался Дюран. – Я слетал бы на Землю. Почему нет?

Девушка потянулась к бокалу смузи.

– Я приглашаю тебя.