Перевернутая луна

На плоском экране мелькали знакомые картины. Днем всё выглядело безобидно, тут с журналистами не поспоришь. Вот только соваться к перевертам, среди которых встречались воины высших уровней, Наоки без причины не стала бы. Эти засранцы освоили дневные трансы и могут запросто поотрывать головы съемочной бригаде. Или отрубить, поскольку владеют клинковым оружием.

Наоки поставила на варочную панель кастрюлю с рисом и взялась за кобачи. Помыла и почистила овощи, стала неспешно нарезать салат. Много зелени, огурцы, оливковое масло.

Чай – позже.

Или кофе.

Она не решила.

– Власти города отказываются комментировать происходящее, но нам удалось выяснить, что МПД стягивает к Хабаровску все свои подразделения. Вероятно, сегодняшняя ночь будет горячей. Традиционно советуем нашим зрителям заполнить холодильники едой и переждать тяжелые времена в своих квартирах. Помните о том, что неподготовленный человек – легкая добыча для переверта.

Стук ножа о бамбуковую доску успокаивал.

Похоже, оборотни решили захватить новый плацдарм. Такое Наоки уже видела – в Японии и Сингапуре. Главный архипелаг протектората отбился. Сингапур пал. Твари стремительно расползались по Индонезии, но официальные новостные каналы об этом не говорили. Не хотели подрывать моральный дух и сеять панику. Наоки перевелась в одну из северных префектур с умыслом – здесь перевертов почти не было. Холодно, неуютно…

Времена меняются.

– Запусти сообщение, – вздохнула Наоки.

– Звонок поступил с номера плюс восемьдесят один четыреста двадцать три двести сорок двадцать семнадцать, – заговорил компьютер. Наоки хорошо знала этот номер, хоть и пользовалась им всего дважды. Кацуо Хадаси, заместитель начальника сектора спецподразделений МПД. Это даже не босс. Это босс большого босса. – Вызов в режиме видео.

Наоки всыпала измельченные овощи в тарелку.

– Выводи в телек. Глуши новости.

Компьютер послушно выполнил приказ. В правом верхнем углу появился суровый японец лет пятидесяти – насупленный и невыспавшийся. Звук новостных лент исчез, а господин Хадаси загромоздил собой всю телевизионную плоскость. В Японии Наоки привыкла к оцифровке стекол – передачи с одобренных властями каналов транслируются прямо в окно. За пределами центральных префектур технологии попроще. Видеопанели монтируются в стены и при выключении притворяются деталью интерьера. Кухонным фартуком, например.

– Наоки Вада, – большой босс в упор посмотрел на девушку. – Боюсь, тебе придется сегодня посетить наше управление. Я бы не стал настаивать, но ситуация неординарная. С тобой хочет встретиться один человек. И этот человек принес недобрые вести.

Девушка открыла рот, чтобы спросить, какие именно вести. Но тут же вспомнила, что просматривает запись.

Перспектива тащиться в управление через весь город не радовала.

– Скажу прямо, – продолжил господин Хадаси. – Решается вопрос о твоем переводе в другое ведомство. Будет лучше, если мы оформим перевод в твоем присутствии. Приезжай.

Конец сообщения.

Окно с большим боссом свернулось. На первый план вылез корреспондент NHK, который вел репортаж с какого-то спортивного мероприятия в Нагано.

– Выключи, – попросила Наоки.

Квартира погрузилась в тишину.

Перевод в другое ведомство? Это серьезно. Обычно такие вещи не практикуются, если, конечно, ты сама добровольно не напишешь заявление. Бывает и так, что сотрудник МПД настолько ценен, что без него никак не обойтись в одной из префектур или автономий. Наоки – обычный штурмовик. К тому же, сейчас прорыв. Силы стягиваются в Хаб, а не выводятся из него.

Бред.

Или – ошибка.

В любом случае, надо разобраться. Наоки успела прижиться в Хабаровске, ей тут нравилось. Да и аренда дешевле, чем на островах метрополии.

Что ж, сперва она поест и соберется с мыслями. Рис почти готов, в салат надо добавить немного оливкового масла.

– К вам пришли, – заявил компьютер.

– Что?

– Вывожу на экран картинку с домофона.

Никто не может проникнуть в подъезд «Водолея» с улицы, если он не относится к числу жильцов. Или не получил прямого разрешения на вход. Бронированные двери внизу оснащены биометрическими считывателями.

В телеплоскости – новая картинка.

Худой японец лет восемнадцати. Сумасшедший синий начес на голове, идиотские косички. Короткая кожаная куртка с меховыми отворотами. Черные джинсы с кучей заклепок. Ботинки высокие, армейский образец. Босодзоку? Нет, скорее – кавайный паренек, пересмотревшийся анимешных сериалов. Что это еще за клоун? Она его видит впервые в жизни.

Придурок чувствовал себя вполне уверенно.

И нагло ухмылялся.

***

– Ты кто такой? – нахмурилась Наоки.

Половину риса из кастрюли она выложила на тарелку.

– Поговорить надо.

– Я тебя не знаю.

– Меня зовут Тейн.

Дурацкое какое-то имя. Не японское совершенно. И не русское. На американца странный пришелец не похож.

Мошенник, решила Наоки.

Или продавец какой-нибудь мелочевки.

– Мне ничего не нужно. Проваливай, Тейн.

Патлатый мальчик никуда валить не собирался.

– Открой дверь, Наоки.

Девушка напряглась.

– Я знаю твое имя и бла-бла-бла, – кавайный парнишка закатил глаза. – Пропустим эту прелюдию. Тебя что, начальство не предупредило о моем визите?

Слово-то какое – «визит».