Навигаторы. Затерянная планета

Эти грибочки успокаивающе действуют на нервную систему многих разумных видов.

Вэрд продолжил:

– В прошлом году мы выбрали верную тактику, начав помогать друг другу. На первом курсе основная нагрузка в этом деле легла на Льету. Мы научились помогать друг другу, несмотря на неприязнь, втянулись в учёбу, хотя и поздновато.

Он посмотрел на меня, я пожала плечами.

– Ну, извини, не я это начала.

– А ты не можешь не язвить, да, Льета? Не можешь не промолчать?

– Могу и даже практикую. – Уступать этому парню я не желала, первым-то начал он. – Но только когда это справедливо по отношению ко мне.

Он закатил глаза, но даже не выругался.

– В этом году у нас появятся новые предметы. Давайте определим, кто в чём силён, кому и с чем потребуется помощь. Уверен, навёрстывать знания надо с первых дней учёбы, иначе потеряем время, как в начале прошлого года. Итак, среди новых предметов основы робототехники, лётное дело, анатомия. На физической подготовке будет плавание, в том числе с завязанными руками и ногами, а также с привязанным к ногам грузом.

Я непроизвольно зажала руками рот.

Как плавать связанной, да ещё и с грузом на ногах?! Ааа! Может, всё же лучше под бочок к ветреному Валериану?

Вэрд спросил:

– У кого проблемы с робототехникой?

Руки подняли все, кроме Огатика. Наш электронный гений даже принял участие в ежегодном забеге ботов. Говорят, одна из дочерей принцессы Кайсы принимала участие в таком же и выиграла забег, учась на первом курсе. Никто не смог добиться такого результата ни до, ни после неё. Наш Гат пришёл вторым, что само по себе было очень, очень, очень круто, ведь первокурсники чаще всего выбывали практически сразу после начала забега.

Вэрд усмехнулся.

– Значит, Гат, тебе придётся натаскивать нас, если у звена возникнут проблемы по этому предмету. А кто знает хоть немного об устройстве катера и хоть раз пилотировал его?

Мы промолчали. Вэрд вздохнул:

– Ну что ж… Тогда в этом вопросе буду помогать я.

Я встала с кресла.

– Могу я сообщить важную информацию о преподавателе лётного дела? – спросила я. – Дэйван просто достал меня рассказами о том, какой преподаватель лётного дела любвеобильный, и предупредил, чтобы я не велась на его смазливую мордашку.

Вэрд кивнул, и я сообщила всё, что знала о господине Нарсане Соолаве. У парней нашего звена от услышанного вытянулись лица. Вэрд, надо признаться, быстро сориентировался.

– Кей, Льета, если всё обстоит так, сразу сообщите нам. Вместе мы найдем выход!

Бесхвостая комета, когда он стал таким спокойным и уравновешенным?

– У кого нет проблем с анатомией? – Восемь пар глаз уставились на меня.

– Ну, знаете ли, – возмутилась я, – моя страсть – химия и биология, анатомию я знаю ровно так же, как и вы, придётся нам всем окунуться в этот предмет. Дэйван предупредил, что будет очень тяжело, если не начать учить теорию с первых же лекций! Ещё у нас будут лабораторные работы. Леди Ростакс с выдумкой подходит к обучению своих учеников.

Ребята скривились. О фантазии этой элефины мы прекрасно знали. Леди Ростакс действительно имела своеобразное чувство юмора и не отличалась тактичностью. Не смотря на всю её внешнюю мягкость и приветливость, она была довольно жёстким преподавателем. Очень часто повторяла, что некоторые предметы не приемлют оценки «удовлетворительно». В глубине души я была с ней согласна.

– Хорошо, Льета, – кивнул Вэрд.

Почему он так невозмутим?! Может, и правда грибы употребляет? Знаю один простенький тест на наличие в крови успокоительных веществ. Нужно только добыть эту самую кровь.

– Кто обладает навыками плавания со связанными руками?

В этот раз промолчали все.

– Что ж, будем решать проблемы по мере их возникновения.

***

– Ай! Оно… он снова укусил меня! – взвизгнула Кейрата. – Ненавижу ксеноботанику! Я думала, что все эти ваши, – она глянула на меня, – веточки-листочки безобидные. А они ещё и кусаются!

Да, действительно, каждый развитый листок сегодняшней нашей контрольной работы имел небольшую челюсть, нье' Халего досталось задание протереть их. При должной осмотрительности и изворотливости укусов можно было избежать.

Исцарапанные и покусанные Гат и Вэрд засмеялись, Мэт же притащил полное ведро буро-красной вязкой жидкости. Он тоже был не в восторге.

– Этот твой малекуст, Льета, очень прожорливая скотина! Когда же он нажрётся?! Я устал замешивать эту гадкую вонючую смесь!

Я, стараясь не двигаться, равнодушно ответила:

– Он не мой, это собственность школы, и от скотины он отличается тем же, чем ты отличаешься от моллюска. Можешь не смешивать питательную смесь, тогда наш рейтинг поползёт вниз. Кстати, тебе досталась самая безобидная часть работы.

– Льета, какая же ты….

– Какая? – безучастно спросила я, не шевелясь, потому что абсолютно всё моё тело, одежду и волосы покрывал желудочный сок малекуста. Вот мне-то досталась самая отвратительная часть этой дранкзовой работы! Это они подписали меня на это. «Не зря же ты посещаешь факультатив леди Ростакс!»

Мой вопрос остался без ответа. Ребята опустили глаза.

Всё просто: милый кустик с Синаписа любит покушать, только тогда он развивается; растут почки, новые ветки, которые обладают целебными свойствами и помогают при простудах. Недавно возникла теория, что это растение, выращенное в неволе, облегчает симптомы чихушки. Потому оно и появилось в нашей теплице десять месяцев назад. Леди Ростакс загорелась идеей изучить его свойства.

В чуждых условиях малекуст питался только подобранным под его настроение способом. Пока мы поняли, чего хочется этому зловредному растению, прошло часов семь. Леди Ростакс не зря отвела на контрольную навигаторские сутки – двадцать шесть часов. Сначала мы поливали питательным раствором корни. Зубастые листики шипели. Потом мы попробовали подрыть грунт вокруг куста и влить пищу туда. Растение попыталось цапнуть Вэрда за ухо, а Кей укусило за мизинец. Гат случайно обнаружил, что еду нужно подавать к длинной узкой щели, расположившейся вокруг ствола. На высоте примерно двух метров. Измазавшись в пищевом растворе, он стряхнул вязкий раствор с рук. Капли полетели в разные стороны, в том числе к голодному растению. Оно чуть приоткрыло «рот». Мы взбодрились, Мэт притащил полное ведро питательной смеси и попробовал влить её в малекуст. Ага, не тут-то было! Кустик просто выплюнул все пятнадцать литров нам под ноги. Если бы не отскочили, все оказались бы в липкой жидкости.

– Льета, – обратился ко мне Вэрд, – только ты разбираешься в растениях, может, посмотришь, в чём дело?

Закралось нехорошее предчувствие. А он предложил:

– Давай мы тебя поднимем? Чтобы ты ему заглянула туда, внутрь.

Я неуверенно кивнула. Ребята подняли меня, растение открыло полость, и я увидела, что прохода в пищевод нет.

Я крикнула:

– Эй, кто-нибудь дайте воронку! Попробую вставить, будем постепенно вливать через неё пищу!

И вот сейчас Вэрд и Гат снова поднимали меня на руках и осторожно опускали головой вниз в открывающуюся ротовую полость. Я снова держала в руках огромную воронку. Щель в пищевод оказалась очень узкой, и приходилось раздвигать её руками, после чего Мэт вливал питательную смесь. Пару раз ребята не успевали вытянуть меня, и растение, которое не могло есть мясную пищу, покатав меня в условной ротовой полости, срыгивало себе под ствол. Я катилась по полу, обмазанная его вязким желудочным соком, под смешки ребят и тихо зверела.