Контракт со зверем. Особый ген

Йолан воткнул вилку в кусок мяса с не присущей интерналом раздраженностью. Да, это были не те эмоции, которые можно наблюдать у нормальных людей, но они были. Плохо скрываемые, уловимые движения выдавали интернала. Он явно нервничал и злился. Я кратко наблюдала за ним. Что-то было не так.

Обстановка накалялась. Обращая внимание на мелкие детали, подметила сдвинутые на переносице брови и плотно сжатые губы. Мой взгляд ловил его напряжение. На руке Йолана, сжимающей столовый прибор, вздулись вены и он продолжал терзать еду, даже не употребляя. Это чудовище, по ошибке ставшее высшей кастой, способно было причинить боль не поведя бровью. Но сейчас он что-то обдумывал и был раздражен.

Пока я приглядывалась к Йолану, ловя изменения в его поведении, не заметила еще одну странность, прямо перед моим носом. Еда на столе рядом с ним – представляла собой блюдо с мясом и фасолью. Белок и протеины. Просто и сытно. А вот стоящие передо мной блюда выходили за рамки этой простоты.

Он решил меня подкормить, чтобы голова лучше соображала или хочет таким образом подкупить для сговорчивости?

– Могу я спросить? – обратилась к нему.

– Нет, – резко бросил он и поднял на меня ледяные глаза. В них проскочили искры и я словно схватила солнечный удар, подобный тому, что бывают в пустыне за пределами городов.

Йолан моргнул светлыми ресницами и откинулся на спинку стула, будто сумел обуздать свой гнев.

– О чем ты хотела спросить, субъект? – снисходительно, но в тоже время холодно осведомился он.

– Эмбер, – выпалила я, наврав, – у меня есть имя. Я Эмбер, а не субъект.

Он растерялся. Его взор наполнился непроницаемой свинцовой завесой, от которой меня бросало в дрожь. Я все чаще ловила себя на этом ощущении. Его холодность и жестокость вместе с присущей его касте бесстрастности, вначале меня почти не трогала. Я знала, что он «нечто». Искусственно созданная ошибка, для которой я пустое место. Идеальная чистая ненависть, без путаницы с моей стороны. И технический интерес ко мне, как к подопытному кролику – с его. Но примесь непонятных, нетипичных взглядов и поведенческих отклонений, все это вносило приличный шухер в мое отношение к этому интерналу.

Раньше я просто ненавидела его. Бояться смысла не было и так было все очевидно. Какой смысл бояться очевидного? Разве это не простая трата сил. Но теперь я его боялась. Постоянный сумбур в мыслях и ощущение непредсказуемости, недосказанности, вместе взятые постоянно вызывали у меня смятение и замирание сердца в ожидании чего-то неизбежного и неосознанного.