Братство бумажного самолётика

– Конечно! – Ри кивнул. – Еще один плюс в пользу инициации.

– Я так не думаю, – покачал головой Ит. – Ладно, неважно. Давай по делу. Неглупые, как я уже говорил, в последние полтора года у них очень хорошо пошла математика…

Берта безмятежно улыбнулась.

– Догадываюсь, почему, – Ри нахмурился. – Не смейте вмешиваться и влиять на эксперимент.

– Никто ни во что не вмешивается, – Берта разом посерьезнела. – Считки могу сдать в любой момент.

– Сдашь. Потом сдашь, – пообещал Ри. – Дальше.

– Лето, – снова напомнил Ит. – Я их только мельком вижу. Несколько дней назад попали под «крысу», сперли у меня из кабинета запчасть от звонка, – Ит усмехнулся. – Но, видимо, принесли мало, сейчас снова ходят побитые.

– А где они ходят? Ты узнавал, чем они в свободное время занимаются? – с интересом спросил Ри.

– Шатаются по окрестностям, – пожал плечами Ит. – Чем тут еще можно заниматься без гроша в кармане, и с постоянным риском? Сам подумай.

– А всё-таки? Можешь конкретнее?

– Конкретнее – что? – удивился Ит. – Где они бывают?

– Ну да, хотя бы.

– Завод, лес, аэродром, река, – принялся перечислять Ит. – Морозново, разумеется, рынок, главная улица. Там же, где и остальные мальчишки, то есть везде, где только можно. Ночевать, кстати, приходят каждую ночь, – добавил он. – В отличие от других из их же группы. Самое проблемное – это рынок, конечно.

– Почему?

– Потому что растущий организм постоянно хочет жрать, – развел руками Ит, – а как тут со жратвой, ты отлично знаешь…

– Лин и Пятый на третьем предприятии были этого лишены, и ничего, выдержали, – напомнил Ри.

– Ну ты сравнил! – Берта рассмеялась. – Во-первых, они были старше, девятнадцать и двадцать лет, соответственно, и до того, как попасть на «трёшку», ели вполне нормально, да и вообще, жизнь на Окисте бедной назвать сложно. Во-вторых, там была неслабая внутренняя основа, которая превалировала над любой жратвой. А эти… Ри, это просто голодные подростки, и не более, без какой бы то ни было идеи или идеологии, подростки, которые в жизни никогда досыта не ели, и которых ты здесь намеренно запер, сам знаешь с какой целью. Мало того, что запер, ты еще в четыре глаза следишь, чтобы мы им не помогли, а только…

– Если ты не согласна на этот вариант, уезжай домой, – твёрдо ответил Ри. – Да, здесь им трудно. Да, жизнь несправедлива. Но это нужно для дела, и только для дела. Ты не хуже меня осведомлена, для какого.

– Хорошо, – сдалась Берта. Отпила маленький глоток ликёра из своей рюмки, и поставила её рядом с тарелкой. – Давай дальше.

– С темой еды понятно, – продолжил Ри. – Теперь о другом. Они хоть как-то себя проявляли?

– Как потенциальный Контроль? – уточнил Ит. Ри кивнул. – Нет. Вообще нет. Никак. Мы миллион раз обсуждали эту тему, и это как раз нормально. Ни ты, Ри, ни мы с рыжим, ни Лин, ни Пятый, ни Ариан до определенного момента себя в этом качестве не проявляли. Совсем. И они тоже не проявляются.

– А что на счет Амрита? – спросила вдруг Берта. – Он…

– Тоже нет, – покачал головой Ри, явно сдаваясь. – Тоже никак. В принципе, ему нравится пространство, он систематически уводит у Джесс яхту, катается, даже в космос открытый выходит, но чтобы хоть что-то от Барда – нет. Он даже к музыке почти равнодушен.

– А вот это странно, – заметил Ит. – Ариан играл, и ещё как.

– Я нет, – напомнил Ри.

– Твой геном корректировал Пятый, – заметил Ит. – И Ариан не хотел, чтобы ты стал Бардом, поэтому Пятый кое-что тогда изменил. А геном Амрита взят из старого образца, его не трогали, и поэтому мне странно, что он не играет. Должен.

– Тем не менее, он не играет. И не поёт. Он… – Ри замялся, досадливо поморщился. – Он какой-то порой слишком образцовый. Слишком правильный. Да, какие-то мальчишеские шалости случаются, но чем дальше, тем реже. Джессика следит за ним постоянно, четыре агента всегда поблизости, и – ничего. Вообще ничего. Максимум – выпьет что-то этакое из запасов катера. Но потом обязательно и опьянение снимет, и продукты распада уберёт. Джесс старательно делает вид, что ничего не замечает.

– А если бы не старалась не замечать, заметила бы, как думаешь? – с интересом спросила Берта.

– Ммм… не уверен, – Ри посерьёзнел. – Он скрытный. Это как раз нормально для подростка. И, знаете, смешно – у одного из агентов, который там играет «старшего друга», он выпросил каким-то образом технологию снятия личин. Использует как раз, чтобы угонять яхту.

– Умный мальчик, – похвалил Ит. – И поспособнее тебя будет, вспомни, сколько ты сам мучился с личинами.

– Да, было дело, – признал очевидное Ри. – Ладно, про него ясно. Вот про братьев… Ит, последи получше, хорошо? Может, они во время своих шатаний чем-то таким всё-таки занимаются?

– Уже следил, – Ит вздохнул. – Нет. Ничего. Дам тебе считки, анализируй сам. Неба им, конечно, тоже хочется, они из тех, кто иногда ходит на аэродром, на поле. В некотором смысле романтика, хотя весьма сомнительная. Потому что ничего там давно нет. Просто поле, посреди которого валяется то, что осталось от самолета.

– А зачем туда ходить? – спросил Ри.

– Смотреть на облака, – пожала плечами Берта. – Мы и сами иногда… ладно, довольно об этом. Наливай, Ри. Наливайте оба себе коньяк, а мне этого ликёра, может, хоть на полчаса удастся забыть о том, во что ты нас втравил.

Глава 5

Братья Фламма. Пиявка в халате

– Док пишет, что надо всем быть, – мрачно сказал Пол. – А я не хочу.

Они стояли в коридоре, у столовой, и разглядывали объявление, в котором на четвертинке старого ватмановского листа твердым подчерком дока сообщалось о том, что воспитанникам надлежит завтра пройти осмотр – в Морозново участились случаи ветряной оспы, поэтому идите и проверяйтесь. Ничего необычного в этом объявлении не было, док время от времени подобные проверки устраивал, но Ян сейчас видел, что Пол недоволен, и, кажется, расстроен. Или…

– Надо, значит, будем, – отрезал Ян. – Он хороший, док. Почему не хочешь?

– Самолётик завтра должен появиться, – шепотом сказал Пол, и вздохнул. – Амрит обещал.

Говорили спокойно – в коридоре никого уже не было. Скудный завтрак воспитанники уничтожили в момент, и разбрелись, кто куда, братья же в этот раз задержались, пришли позже, и поэтому ели последними. Да еще и баб Зине помогать пришлось, сгружать тарелки в мойку, и заливать из черного склизкого шланга водой.

– Не пойму я тебя, – покачал головой Ян. – Сходим к доку, а потом пойдем искать. Это же не на целый день, ты чего.

– Ну ладно. Тогда нужно пораньше проскочить, – предложил Пол. – И потом…

– Звонок, – понял Ян. – Слушай, звонок я увёл, а не ты. Боишься?

Пол кивнул.

– Не то чтобы боюсь, противно просто, – признался он. – Зачем мы так…

– Так надо было, – строго ответил Ян. – И потом, звонок на моей совести. Могу даже сказать ему. Извинюсь.

– А если вернуть попросит? – с сомнением спросил Пол.

– Скажу, что потерял, – Ян похлопал себя по карману. – Дырявый. Положил, а потом потерял. И ещё, Пол, уж прости, а чего ты перед баб Зиной не извинился тогда?

– Чего? – не понял Пол.