Слепой стрелок

– Думаю, вы оба правы, – покивал Пятый. – По какой-то причине этой женщины не стало. Так… с наблюдателями обычно именно так и происходило. Мы не любим говорить об этом, но Лена, медсестра, которая, как мы поняли многим позже, была именно наблюдателем, умерла в пятьдесят восемь. Мы оказались для неё непосильной ношей, к сожалению.

– А что именно с ней случилось? – Скрипач повернулся к нему. – Мы не смотрели считки, не спрашивали вас. Нет, есть один момент, где вскользь упоминается могила, но мы по сей день ничего о ней не знаем.

– С ней случились мы, – грустно ответил Лин. – Мы оба с ней случились. И Пятый, с параличом на семь месяцев, с ней случился. После того, как та история закончилась, она… ну, словом, она пыталась выбраться, попробовала выучиться на зубного техника, но хватило её ненадолго. Через пять лет она уехала в монастырь, потом, ещё через несколько лет, приняла постриг, стала зваться сестрой Елизаветой, и… ребята, про это очень сложно говорить, правда. Она, по её словам, все эти годы молилась о нас, и жила, считай, только памятью. Мы были у неё стыдно сказать, сколько раз.

– Четыре раза, – беззвучно произнес Пятый. – А виделись всего трижды. Потому что в последний раз, когда мы сумели к ней вырваться… мы не успели. На полгода опоздали. Там была одна сестра, которая очень ей сочувствовала, она передала нам кое-что, на словах, мы сходили на могилу, и больше мы так уже не бывали. Никогда. Они все умирают рано. По-разному, судя по тому, что мы видим сейчас, но до шестидесяти не дотянула ни одна. А те, что были здесь, оказались в ещё худшем положении, судя по всему. Не думаю, что женщина, которую мы ищем, встретила свой тридцатый день рождения.

– Уверен? – Ит нахмурился. – История, конечно, очень печальная, но почему ты решил, что она ушла рано?

– А ты не чувствуешь? – спросил Пятый. – Это же в воздухе носится. То, что здесь произошло, а, точнее, не произошло, поставило крест на игре ещё до её начала. Да, Стрелок стрелял, это точно. Но вы же оба понимаете, что история, которая тут не начиналась, по сути, продолжения иметь не могла физически. Материал, да еще и искаженный, был уничтожен зивами на Тингле еще до того, как был извлечен из блоков и активирован. Он умер, не родившись. И что, по-вашему, могло в свете тех событий происходить тут?

– Ничего, – покачал головой Скрипач.

– Именно, – подтвердил Пятый. – Ни-че-го. А если не происходит ничего, то зачем те, которые должны были принимать в чём-то участие, должны существовать? В принципе, зачем?

– Какая-то тотальная безнадега, – Скрипач опустил голову. – Ужасное ощущение. Наверно, гораздо проще жить, когда этого всего не понимаешь и не чувствуешь.

– Они не понимали, – Ит смотрел перед собой отрешенным, пустым взглядом. – Они и не понимали, осознавали лишь, что почему-то не могут нормально жить, и что им чего-то отчаянно не хватает. Как-то это… н-да…

– Ладно, довольно, – попросил Лин. – Ребята, как искать будем? Веер? Сито?

– Веер, – Ит вздохнул. – Всё, как вы любите. Приезжаем, делим район, расходимся. Используем местную систему, то есть привлекаем Марфу, и пусть дает справки по тем домам, которые нас интересуют. Вы – с вами всё понятно и так. Вы запросто выловите нужные эманации, главное, не тратьте время на дома, которые не подходят по возрасту. Мы – будем искать чуть сложнее, и нам в помощь местные базы и архивы.

– Что-то мне подсказывает, что Фэб с Бертой по цифровому следу найдут её быстрее, – заметил Лин.

– Запросто, – кивнул Ит. – Но если я правильно понял идею, нам будет нужен не только и не столько цифровой след. Всё остальное тоже. В том числе и дом, и локация, и все сведения, которые получится собрать. Иначе мы не поймем то, что хотим понять.

– Угу, – кивнул Пятый. – Дело за малым. Сформулировать окончательно, что же мы всё-таки хотим понять. Потому что по сей день у нас этой формулировки как не было, так и нет. Сплошные домыслы и неоконченные конструкции.

– Увы, – развел руками Ит. – Кажется, подъезжаем. Давайте за сегодняшний день постараемся сделать хотя бы половину объема работы. Нам очень нужна эта зацепка. Если получится сейчас, будет указание и на период времени, и на метод поиска. Так что за дело, дорогие товарищи.

***

Район, хотя и был зеленым и ухоженным, вызывал почему-то тоску – первым это ощутил Скрипач, который, конечно, тут же спросил Ита, чувствует ли тот нечто похожее – разумеется, Ит тоже чувствовал, но решил до поры о том, что чувствовал, помалкивать. Не хотел нагнетать, признался он позже, мы все и так какие-то пришибленные, а тут еще и это. Пока бродили по дворам, Скрипач, чтобы отвлечься, попытался снова заговорить о том, «во что же мы ввязались», но Ит попросил его помолчать – в первую очередь, потому что категорически не хотел озвучивать свои мысли на счет происходящего. Ввязались? Ах, если бы только ввязались. В последние дни его всё чаще охватывала какая-то инфернальная глухая безнадега, наваливалась тоска; он силился понять, почему, в чём причина, не находил ответа. Причин не было. Но ощущения были.

– Идти дальше смысла нет, – сказал Скрипач, останавливаясь. Они только что миновали очередной двор, совсем небольшой, образованный четырьмя домами – два жилых, два в процессе восстановления. – Поворачиваем обратно.

– Почему? – рассеянно спросил Ит.

– Слишком далеко от поймы, – пояснил Скрипач. – Не набегаешься с собакой, особенно с учетом того, что женщина была, скорее всего, работающая. Да и Марфа пишет, что дальше интересного мало.

– Согласен, – кивнул Ит. – Что у нас получается в данный момент? Шесть кандидатов?

– Угу, – кивнул Скрипач. – Пока что вроде бы шесть.

– Я бы сказал, что четверо, – покачал головой Ит, выводя визуал. – Двое не подходят по возрасту, слишком молоды. Вряд ли десятилетняя девочка сама ходила на пойму и прятала фигурки. Так что у нас четверо. Делаем сверку?

– Давай, – согласился Скрипач. – Только можно мы сперва найдем место, где можно отдохнуть и перекурить? Марфа, где тут курят? – спросил он в пространство. – Подскажи, как пройти к разрешенному месту.

– Соседний двор, тот, который вы миновали, – тут же отозвалась система. – Беседка в центре двора. Спасибо, что соблюдаете условия договора.

– Без вопросов, – Скрипач улыбнулся. – Совершенно не хочется загрязнять такой чистый и уютный город, – польстил он.

– До идеала, к сожалению, ещё далеко, – возразила система.

– У вас всё обязательно получится, – заверил Ит. – Марфа, будьте любезны, сделайте нам общую связь. И с той частью команды, которая обходит район, и с теми, кто работает сейчас в гостинице.

– Сделано, – тут же отозвалась система.

Скрипач кивнул. Да, верный ход – те люди, которые следят за их расследованием, сейчас довольны. От них ничего не скрывают. Вроде бы мелочь, но всё равно приятно.

– Лин, Пятый, что у вас? – спросил Ит, когда перед ними повисли два визуала.

– Восемь кандидаток, но у нас большие сомнения на их счёт, – ответил Лин. – По ощущению… как бы сказать правильно… в общем, наша часть района бесперспективна, здесь никого не было. А у вас что?

– Ориентировочно четверо, – ответил Ит.

– У нас трое, – Берта развернула картинку. – И, да, Ит, это в вашей части района. Вы не слишком устали? Можете вчетвером проверить дома, где жили… эээ… Так. Ольга Зайцева, Варвара Агапова, и Кристина Держиц?

– Сможем, конечно, – кивнул Ит. – У тебя есть что-то на них по цифре?

– Мало, – с досадой ответила Берта. – Больше всего на Ольгу, Кристина в те три года совсем немного отметилась, а Варвара упоминается у кого-то, но не более, собственного следа в «гранях» нет в принципе. На счет Варвары у нас вообще пока что большие сомнения.

– Почему? – спросил Скрипач.

– По некоторым данным она могла быть умственно неполноценной, – Берта вздохнула. – И… она не попала в «грани памяти». То есть попала, но только как упоминание. Есть данные, человек был, родился, рос, жил, учился. Но полноценно в «гранях» не присутствует.

– Почему? – удивился Скрипач.

– Останков нет, не обнаружены. Там какая-то непонятная история. Вот с Кристиной всё более ли менее ясно, к тому же у неё тогда была собака, с которой она вполне могла гулять в пойме, – ответила Берта. – Ирландский сеттер, именно фотографии собаки она и размещала на каком-то ресурсе.

– Ага, то есть версия с собакой сходится, – заметил Лин. – А что на счет Ольги?

– Про Ольгу потом. У нас с Рэдом и Киром на счет Кристины есть сомнения, – встрял в разговор Фэб. – Сейчас покажем, поймете. Вот она, глядите. Как вам?

Картинка сменилась – перед ними появилось изображение рыжеволосой девицы, прижимающей к себе двоих детей, двухлетнего мальчика и четырехлетнюю девочку. Вид у девицы был весьма развязный. Слишком рыжие волосы, слишком яркая косметика, слишком смелое декольте, слишком слащавая улыбка.

– Нет, это не наше, – уверенно сказал Пятый. Лин засмеялся. – Это точно не наше.

– Мы так и подумали, – заметил Рэд, передвигая визуал к себе поближе. – Вот Эри, да? А вот это вот… Кристина. Я не собираюсь никого осуждать, но, кажется, разница очевидна.

– А когда она умерла? – спросил вдруг Пятый.

– Она? – Берта отвернулась. – Ой. А она не умерла, оказывается. Она жива по сей день, прошла геронто не так давно. То есть тетка она, видимо, веселая и слегка распущенная, но уж точно не злая, и не подлая. Ещё момент – медиком она не работала, только училась. Закончила первый этап образования, и родила первого ребенка.

– Она живет там же, по старому адресу? – спросил Ит.

– Нет, – покачала головой Берта. – Она живет, как это ни странно, в Китае. Видимо, вышла когда-то замуж, и переехала. Или сменила работу.