Предатель. Я не буду твоей

По моему телу скользили руки, губы, дыхание. Я слышала шёпот и стон, и сердце моё начинало биться быстрей. Моё тело вдруг начинало кипеть и под пальцами, словно опять скользила горячая влажная кожа.

Я просыпалась каждый раз взмокшая и напуганная, но совсем не тем, что мне снилось, а скорей эффектом, что на меня оно имело. Оглядывалась на пустую кровать рядом и вспоминала, что я который день сплю отдельно, и Герман не спросит, что со мной и о чём был «кошмар».

Я скучала по мужу, мне невероятно не хватало его близости, которая раньше была такой доступной и естественной, что казалось, никуда не может исчезнуть. Сейчас же он почти не разговаривал со мной и много пропадал на работе. Приходил поздно, ужинал со мной, практически молча, и уходил в свой кабинет. Или сразу спать ложился в нашей спальне. А я в гостевой.

Думаю, пришло время поговорить с ним.

Сегодня я дождалась его за завтраком, который в этот раз приготовила сама и села рядом с ним за стол, когда он уже начал есть, чтобы ему не захотелось от меня отодвигаться.

– Герман, – я осторожно положила руку на его кисть, когда он спокойно пил кофе, глядя в свой телефон. – Давай поговорим. Прошу тебя, не игнорируй меня. Это самое страшное наказание, которое ты мог бы придумать.

– Страшней развода? – внезапно спросил он, а у меня споткнулось сердце от этого вопроса.

– Нет, – мой голос дрогнул, – не страшней.

– Знаешь, – он отставил чашку, – я много думал об этом, пока был один. О том, как мне с этим жить и хочу ли я с тобой разводиться.

К моему горлу подкатил ком, и рёбра сковало железным обручем. Он думал о разводе? Настолько всё для него серьёзно? Хотя о чём я. Если бы оказалась на его месте и застала его с любовницей, тоже пришла бы к этому. Это страшное предательство, которое я не смогла бы простить.

– И? – осторожно спросила я.

– Я понял, что… – он впервые поднял глаза и посмотрел в мои, вместо того, чтобы отводить взгляд. – Я так любил тебя… и люблю до сих пор. Даже после всего, что произошло. Я мечтал о семье с тобой, хотел ребёнка, а лучше много детей. Лера, – он повернулся ко мне всем корпусом и взял мои руки в свои, – ты была смыслом моей жизни! А теперь… – он словно проглотил горечь и покачал головой, – как я могу верить, что ты всё ещё любишь меня? Как я могу простить и забыть?

– Я… – мне было тяжело говорить, – могу сделать хоть что-нибудь, чтобы вернуть твою любовь и доверие?

– Я не знаю, – он всё же отвёл взгляд, устремил его в окно и цветущий сад за ним, – это слишком сложно. Я же не могу назначить тебе цену.

– Пожалуйста, я хочу всё вернуть, – я не могла отступить, – мне так плохо без тебя. Я хочу доказать, что мои чувства к тебе прежние, что я не изменяла тебе по своей воле, что люблю и хочу только тебя, Гера.

Он глубоко вздохнул и опустил взгляд на мои руки, накрыл кисть своей ладонью и погладил кожу подушечкой большого пальца.

– Мне было так одиноко и холодно одному в нашей огромной кровати. Я не мог заснуть без твоего тепла рядом, твоей ласки. Ты лишила меня покоя и сна, Лера. Своей любви!

– Что я могу… – больно было и за него, и за себя, потому что я никогда не совершила бы такого намеренно. Даже не помышляла.

– Докажи мне свою любовь, докажи, что готова вернуть меня, чего бы это ни стоило. Именно это будет значить, что я для тебя важней всего в жизни. Не другой мужчина, а я. Только я и больше никто. Докажи, что я особенный для тебя.

– Я докажу, – согласилась я, а Герман внезапно отпустил мои руки и отодвинулся на стуле от стола. Муж взялся за свой ремень.

– Тогда сделай это прямо сейчас, до того как я ушёл на работу в который раз в плохом настроении. Встань на колени, – он указал взглядом на место перед его стулом прямо между раздвинутых ног.

Меня бросило в жар. Он же не просит меня… кажется, именно это он и просит. Поднять ему настроение перед уходом. Ему всегда это нравилось, а мне…

Не очень.

Значит, переступив через себя, я докажу ему, что для меня он важней всего на свете.

Придерживаясь за края стола, я плавно опустилась на колени и посмотрела ему в глаза снизу вверх.

– Ты же знаешь, как я люблю тебя, – проговорил он. Убирая прядь волос с моего лица, – и я хочу видеть, как сильно любишь меня ты. Хочу почувствовать это. Тогда я смогу тебе поверить, Лера.

Второй рукой он расстегнул ремень, пуговицу, а затем и медленно молнию на брюках. Забрался рукой под бельё и… на столе зазвонил его мобильник. Гера раздражённо рыкнул и сбросил звонок, резким движением пальца по экрану. Только обернулся ко мне и взглянул потемневшим взглядом, как телефон вновь ожил.

– Да? – резко ответил он, я так и сидела на коленях перед ним, положив руки на его бёдра. Герман глубоко вдохнул и вслушался в речь звонившего, – хорошо, покажи им всё, что они захотят, я сейчас приеду. И не обосрись, Коля, головой отвечаешь! Понял?

Он сбросил звонок и повернулся вновь ко мне, его взгляд смягчился.

– Приходи сегодня в нашу спальню, я даю тебе второй шанс, Лера, доказать свою любовь. – Он поднялся со стула, так же подтягивая меня за собой и ставя на ноги, взял за плечи и неожиданно поцеловал в губы, как не делал с той роковой ночи. – Показать, как сильно ты меня хочешь, – добавил он отодвинувшись. Опустил меня и уже собирался уйти, как ещё что-то вспомнил, – в выходные у нас будут очень важные гости. Нужно будет приготовить достойный ужин, у тебя будет шанс показать, что ты не только шлюха в постели, но и хозяйка на кухне, и королева в гостиной. Справишься?

– Конечно, – я выдохнула с облегчением, я не упущу этот шанс.

– Тогда до вечера, – он ещё раз чмокнул меня в губы.

– Герман, – остановила я его, пока не ушёл, – мне нужно съездить в город, проверить галерею и разобраться с делами в офисе. Помощник Вяземской…

– Да, да, мне некогда обсуждать это. Езжай, конечно, но не вздумай опоздать к ужину. Я надеюсь, ты приготовишь для меня что-то вкусное?

– Приготовлю, любимый, – теперь я сама притянула его к себе и поцеловала, пытаясь передать всю свою нежность.

– Всё, мне пора, – и он ушёл, громко хлопнув в спешке входной дверью.

Я выдохнула и закрыла глаза, устало опустилась на отодвинутый стул возле стола. Господи, как же это тяжело. Но наметился положительный сдвиг в наших отношениях, быть может, ещё не всё потеряно. У меня есть шанс, как Герман и сказал и надо постараться его не упустить.

Я поднялась в гардеробную и переоделась в светлый брючный костюм, надела туфли на невысоком каблуке и уложила волосы в слегка небрежный пучок. Покидала в сумочку нужные вещи и выпорхнула, наконец, из дома, который за последние дни превратился в настоящую темницу.

До особняка с галереей я добралась на такси и Полина была очень рада увидеть меня здоровой, ведь ей я сказала, что заболела и поэтому не выходила на связь. Картины были в порядке, помощник Вяземской приходил делать опись, чтобы оформить будущую выставку в галерее старой папиной подруги. Всё было в порядке.

Кроме меня, конечно же.

Я быстро раздала поручения помощникам и уехала в свой офис в центре города, сразу же отправилась в свой кабинет и долго подписывала копившиеся бумаги, что принесла мне секретарь Светлана. Не успела и моргнуть, как прошло почти четыре часа. У меня разболелась голова и я решила закончить на сегодня с делами. Еще надо придумать ужин для Германа.

Чтобы развеяться и заодно пообедать я отправилась в торговый центр неподалёку, где также было хорошее кафе и небольшой фермерский рыночек со свежайшими местными продуктами. В кафе я заняла столик на летней веранде и, наконец, расслабилась, откинулась на спинку и подставила лицо яркому летнему солнцу, которое падало на меня под углом, минуя лёгкий белый тент над головой.

После обеда я заказала чашку кофе и в ожидании его, медленно листала кулинарный сайт, чтобы придумать что-нибудь необычное, но очень вкусное на ужин. В кафе вошла шумная компания мужчин, сразу понятно, что из офисов по соседству на свой бизнес-ланч. Тишина с пениями птичек нарушилась их громкими разговорами и смехом.

Я рефлекторно бросила на них возмущённый взгляд и… тут же отвернулась. Сердце моё заколотилось, будто я призрака увидела. Может, так оно и есть? Я снова подняла глаза, а заодно и чашку с кофе, будто просто пью, и украдкой вгляделась в одного из мужчин, сидящего ко мне боком. Меня бросило в жар, и чашечка в руках задрожала.

И не потому, что он был очень красивым, жгучим брюнетом лет тридцати с небольшим, а потому что его лицо мне показалось до боли… До горячей дрожи знакомым!

Нет, не может этого быть…

Я опустила глаза и поставила чашку, громко звякнув по блюдцу. Мужчина громко засмеялся, я слышала его голос… я точно слышала его голос раньше. Я видела его раньше! Очень близко, очень жарко… я вдруг вспомнила его закрытые глаза, вкус его губ… его стон…

О, боже мой, нет!

Я резко отодвинулась от стола, и мой стул предательски скрипнул на всю веранду. Вся компания обернулась на меня, но почти сразу вернулась к разговорам. К ним подошёл официант и начал принимать заказ.

Бежать!