Персона. Столица Света

– Или похожие… Пока я не попробовала ваши аппетитные пирожные. После них это точно будет не так!

Сильвиния залилась звонким смехом, от которого разом прекратились все разговоры. Взгляды присутствующих вновь были направлены только на нее. Сильвиния была центром внимания. Издалека Пакс заметила, что Вальбер чуть не подавился виноградом – громкий смех его спутницы оказывал на его самочувствие самое дурное влияние.

Пакс захихикала под столом. Она знала, что кое-кто получает огромное удовольствие от разыгрывавшегося представления.

– Произведение искусства, – признала Клотильда, несмотря на всю свою суровость. – Это платье – драгоценность.

– Мастер Вальбер стремится создавать самое лучшее, – подтвердила Сильвиния.

– Модель должна соответствовать наряду. Я хорошо знаю работу Вальбера. До сегодняшнего вечера ему не удавалось поразить меня, – отрезала Клотильда.

Хозяйка вечера сделала было несколько шагов в сторону другой группы гостей, но, не сумев оторваться от желанного платья, вернулась к Сильвинии:

– Передайте мастеру Вальберу, что я хотела бы поговорить с ним завтра на рассвете. Пусть приходит во дворец. Отбор будет суровым.

– Да благословит вас Свет, госпожа Клотильда, – при этих словах Сильвиния склонилась в почтительном поклоне, опустив глаза. Клотильда кивнула и ушла.

Передвигаясь под столами, Пакс следовала за юной музой и подслушивала разговоры, в которых та принимала участие. Девочка изо всех сил старалась не отвлекаться на манящие запахи, исходившие сверху. Она знала, что такое голод, и не могла понять, как можно отказываться от такого пира ради пустой болтовни. И пусть голодные дни остались позади, Пакс до сих пор по ночам снилась еда. Искушение становилось непреодолимым…

Если кто-то поймает ее, вся миссия может оказаться под угрозой… Кроме того, девочка не понимала многого из того, что обсуждали взрослые. Некоторые слова казались ей лишенными смысла. Ей удалось уловить несколько отрывочных фраз о детях из Западного Оффиция. Один художник разразился яростной тирадой:

– Этот парнишка работает бесчестно! У него сроки работы меньше моих, впрочем, как и цены…

– Бросьте, – попыталась успокоить его Сильвиния. – Вы же не станете сравнивать свое мастерство с Даром Света этого мальчишки. Здесь вы, а не он. Это означает, что принцесса хочет нанять по-настоящему талантливых художников. Таких, как вы.

– Так и есть. Вы абсолютно правы, госпожа… Художник выдохнул, но не сумел удержаться и продолжил:

– Будь прокляты те, кто использует Дары этих детей! Простое решение, которое лишает вознаграждения тех, кто по-настоящему его заслуживает! Мы столько трудимся! Столько учимся, сомневаемся, ставим эксперименты, пусть и не всегда удачные, проводим в мастерских ночи напролет… В отличие от их волшебства, просто свалившегося на голову!

Из укрытия Пакс видела лишь сандалии художника, и сгорала от желания бросить в него сырным шариком. Ей казалось это подходящим способом выразить недовольство его злыми и несправедливыми словами. К сожалению, многие жители города разделяли мнение художника.

– Вы говорите об этих детях так, будто они повинны во всех бедах мира. Они ведь не виноваты в том, что Свет благословил их? Разве мы не можем быть более снисходительными по отношению к ним? – тактично и терпеливо возразила Сильвиния.

От этих слов Пакс растрогалась и успокоилась. Некоторые вещи всегда остаются прежними, какое бы обличье они ни принимали.

– У вас чистое сердце, госпожа Сильвиния, – ответил художник. – Я согласен, никто не может пойти против Света. Но эти Дары попирают все правила! Недаром покойный король Анастасий – да хранит Свет его душу – решил присматривать за ними в Оффициях.

Прошло всего четыре месяца со смерти короля Серебряного королевства, и все считали, что ее причиной стала ужасная болезнь. По крайней мере другого объяснения внезапной кончине государя не находилось. И пусть физически король умер, он продолжал жить в головах жителей государства. За время царствования ему удалось создать ощущение постоянного контроля, которое очень нравилось большинству подданных, вселяя им чувство приятной безопасности.

– Они служат обществу так, как должны были служить еще давным-давно. Это благородно.

– Я думала, вам не нравится, что общество использует Дары этих детей, – поддразнила Сильвиния.

– Только юного художника! Есть много одаренных мастеров, которые могут делать то же, что и он! Что касается остальных… Вынужден признать, Дары Света бывают очень любопытными. На прошлой неделе моя сестра нанимала юную Аквиту[9 - Аквита – способность видеть мелкие детали даже в темноте.]. Не вспомню ее имя… Впрочем, их имена не важны! Она была нужна сестре и мужу для перевозки скоропортящихся продуктов. Товары страдали от дневной жары, но, благодаря Дару девочки, сестра с мужем могли передвигаться в полной темноте без фонаря.

– Вот видите, они могут помочь вам, – подвела итог Сильвиния.

– И все же она обошлась сестре в десять Вспышек[10 - Крупная денежная единица в ходу королевства. – Примеч. пер.]! Дороговато за одну ночь! – возразил художник.

В их разговор вмешался мужчина в серой тоге:

– Мастер Блез, я только что говорил о вас! Не могли бы вы сопроводить меня? Я хочу представить вас господину Анатолю. Он как раз ищет художника для следующего заказа!

– Разумеется! Госпожа Сильвиния, благодарю за оказанное удовольствие, Lucem afferre!

– Lucem afferre…

Казалось, разговор с художником заставил Сильвинию напрячься. Пакс понимала, насколько чувствительной эта тема была для девушки. Прекрасная дама в золотом платье очень учтиво попросила у служанки бокал вина.

Пакс почувствовала, как у нее заурчало в животе. Она отползла назад, надеясь, что никто этого не услышал. Нельзя было придумать более неудачного момента, чтобы попасться! И все же пора было побаловать себя. В конце концов, девочка умела быть ловкой и незаметной…

Сильвиния вздохнула и отпила восхитительного вина, которое ей только что подали. Ждать пришлось недолго. Девушка с облегчением поставила бокал на стол. Вдруг она заметила, как маленькая вороватая ручонка скользнула меж двух шелковых скатертей и начала шарить по блюдам! Признаться, грандиозный пир не мог не вызывать жгучего аппетита. Булочки с медом и пряностями, миндальные рулеты, фаршированные оливки, сыры из овечьего молока… Подопечным Оффициев таких роскошных блюд не подавали!

Сильвиния широко улыбнулась и уже собиралась подойти к воришке, как глашатай объявил:

– Благородные дамы и господа! В честь праздника знаменитый лютнист из Фаоса, Дамас, приглашает вас послушать свою последнюю песню, вдохновленную сказкой об Аквиле[11 - Аквила – управление ветрами.] Агриппе!

Гости стали собираться у обвитого плющом помоста. Молодой аристократ взял Сильвинию за руку:

– Пойдемте, госпожа Сильвиния! Выступление Дамаса ни за что нельзя пропустить! О нем говорит весь Фаос! Это невероятно талантливый и модный музыкант. Не говоря уж о том, что он хорош собой!

– Я в этом не сомневаюсь!

Сильвиния бросила последний веселый взгляд по направлению стола и удалилась, чтобы присоединиться к зрителям. Пакс тоже решила, что настал лучший момент воспользоваться отвлекающим маневром и отчалить. Девочке нужно было поскорее вернуться домой, чтобы успеть опередить того, за кем она весь вечер следила!

Когда село солнце, Виа Публика опустела. Это расстроило Пакс. Девочка боялась встретить кого-то из Соратников Культа, которые пытались контролировать своих детей, оставляя их, впрочем, безо всякого присмотра. Точно так же правительство контролировало самих Соратников.

Чаще всего Сестры и Братья были воспитанниками Оффициев, детьми, которых коснулся Свет, обладателями Дара. Они учились пользоваться им в специальных заведениях, прежде чем начать религиозное служение и подчиниться строгим законам королевства. Их было легко узнать по рясам и черным женским вуалям. Большинство горожан относились к ним с глубоким уважением, даже если и старались сталкиваться с ними как можно реже. Братья и Сестры воплощали подчиненный Свет. Одомашненный. Они посвящали жизнь служению Культу. Во всяком случае, так казалось Пакс, которая пока многого не понимала в силу юного возраста и незнания обычаев и традиций Серебряного королевства.

Пакс узнала о существовании Культа совсем недавно и теперь испытывала к Соратникам некоторую неприязнь и недоверие. В раннем детстве ей удалось скрыться от них, но потом Соратники нашли ее. Десятая семья, взявшая девочку на воспитание, не хотела возиться с подобными «одаренными» детьми, тем более что Пакс постоянно доставляла им проблемы. Тогда, чтобы избавиться от девочки, они сдали ее в приют. Именно в тот раз и появились Соратники, которые забрали Пакс и поместили ее в Оффиций.

Соратники имели право опекать таких детей, ведь отпускать их на свободу было запрещено. И если бы Пакс увидели на улице, то Принцепс[12 - Учитель или учительница, ответственные за обучение детей. – Примеч. авт.] Западного Оффиция узнала бы об этом и обязательно наказала ее!

К счастью, девочка никого не встретила, и ей удалось воспользоваться возможностью полюбоваться архитектурой Фаоса.

Жаловаться Пакс было не на что. Она не жила в этом великолепном городе с рождения. Фаос был одним из самых процветающих городов Люкса, и девочке очень повезло, что четыре месяца назад она оказалась именно здесь.

Пакс отправили туда, где только освободилось место. Оффиции строили один за другим, и они никогда не пустовали. В каждом большом городе Люкса теперь было по меньшей мере одно подобное заведение. В Фаосе их было четыре, каждое ориентировано по направлению одной из сторон света. Представители Культа могли отправить девочку в холодные Железные земли или скалистые Бронзовые пики, где не выживало ни одно существо.

Тогда бы она никогда не встретила Андреа.

Западный Оффиций находился в нескольких километрах от живописных районов Фаоса. Как и все остальные, он был выстроен в отдалении, в конце длинной улицы, вымощенной с середины, что вела в центр города. Рабочие будто боялись подходить ближе к Оффицию. Белые колоннады сменялись высокими кипарисами, а в травах, склонявшихся под дуновением вечернего ветерка, пели ничего не боявшиеся цикады.

По дороге Пакс жевала финики с марципановой начинкой, которые ей удалось стащить со стола. Подобные мгновения свободы имели ни с чем не сравнимый вкус. Ах, если бы они могли длиться вечно! Девочка грезила о жизни вдали от Оффиция, ее нового дома и одновременно с тем тюрьмы. Эта выдуманная жизнь, жизнь в мечтах, была свободной от ограничений.

Ее отправили в Оффиций, хотя этот проклятый Дар проявлялся лишь свечением в запястьях. Он не давал ей каких-либо способностей. Пакс была из тех детей, кого Свет коснулся, но не дал ничего взамен.

У Пакс было что-то общее с физалисом. Она тоже была солнцем в клетке.