Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга седьмая

– Мэм, из вооружения у нас только ПП, если противник с серьезным вооружением будет, мы его не остановим.

– Об этом не тревожься. Моника любого остановит, а ты распредели всех людей и следи за ситуацией снаружи.

– Да, мэм.

– Вот и чудненько.

Когда Рейчел зашла в уборную, она даже забыла о мерзком поступке Энтони, до того она ужаснулась теперешним его видом:

– Да что с тобой такое?!

– Этот урод мне сразу не понравился, до этого дня даже не отсвечивал тихоня гребанный, а тут одномоментно больно наглым стал. Сейчас сама все поймешь… Говори сука, пока я тебе колени наизнанку не вывернула!!!

– О… о… они… в… вас… п… п… про… пустят… п… про… просто… уходите…

Рейчел – Я никуда не собираюсь, и кто это они?

– От… отщепенцы… мы отщепенцы… и мы… вас за… закопаем…

– Ну, если все, такие как ты, то боюсь, кроме лопаты вам в этой жизни ничего не светит.

Моника не стала церемониться и ударом с колена размазала его голову об стену:

– Твою мать, Моника, какого…

– Зря смеешься, я проверила его документы, он бывший ветеран морской пехоты, притом с боевым опытом. Если там все как он, то у нас охренеть какие проблемы, учитывая, что они уже сделали… Помнишь, как Хант уничтожил инфраструктуру всей мафии в городе? Не забыв и про ее ключевых сотрудников? Так вот, это, скорее всего не он был, а как раз эти ребята и если прикинуть скольких они в ту ночь убили…

Рейчел поплохело, и она попросила Монику помолчать, пытаясь переварить новую реальность:

– Твою мать, их сотни…

– Думаю больше, притом намного, учитывая скольких ветеранов вышвырнули на улицу, а вернее сказать опытных убийц, которые в отличии от твоих парней в форме с водяными пистолетами, умеют воевать… Думаю лучше нам и в самом деле, уйти, пока еще не поздно.

– Уйти? То есть как?

– Рейчел, это всего лишь…

– Это не всего лишь! Это символ власти и стоит хоть раз от него отказаться, я сразу потеряю все, а значит, все было зря. Так что хрен им…

Но Майк был диаметрально противоположного мнения и по истечению двадцати минут, когда силы полиции были уже максимально рассредоточены по всему городу, как и силы федералов, он подал общую команду, выпустив сигнальную ракету в воздух. В ответ, со всех уголков города сначала десятки, а потом и сотни сигнальных ракет осветили ночное небо:

– Твою мать…

Как и Рейчел, Моника обалдела от увиденного за окном:

– Думаю, вопрос с их численностью больше не стоит.

Рейчел – Теперь понятно кто именно его снабжал оружием, и если вспомнить чем его снабжали, можно представить каким арсеналом они владеют…

– Нам конец…

– Нужно продержаться как можно дольше. Потерю связи с ключевым городом быстро должны заметить.

Хотя на помощь извне, учитывая какая напряженная обстановка царила в стране после опубликованных материалов, Рейчел особо не надеялась. По сути, Моника осталась её последним оружием, чей моральный дух нужно было поддержать всеми правдами и неправдами. Но Моника тоже не была дурой и хорошо знала не понаслышке, все, что касается бюрократических проволочек и скорость как принятие подобных решений, так тем более их реализация. В общем, говоря, до прихода подкрепления у них мало шансов было дожить. Тем не менее, пережив схватку с Инферно, так же, не понаслышке зная, на что тот был способен, Монике как-то стыдно стало, от осознания того, что может уступить противнику слабее, хоть и куда многочисленному.

Многочисленный противник не заставил себя долго ждать и, подъехав на четырех фургонах, стремительно высадился и закидал длинную лестницу к главному входу дымовыми гранатами, обеспечив себе маскировку. Пробежав за секунды лестничные пролеты, они с той же стремительностью полетели назад, кубарем скатившись по лестнице, чем неприятно удивили группу прикрытия, четырех бойцов, что остались у фургонов. Моника с разбега влетела в дымовую завесу у главного входа в здание и, сменив спектр обзора, вычислила всех противников без труда, расшвыряв их в разные стороны, преимущественно назад. Надежду добавили патрульные машины, что подъехали со всех сторон и после случившегося в городе, сразу открыли огонь на поражение, изрешетив все фургоны, за которыми бойцы спецназа, те, что успели оклематься, буквально залегли, не имея возможности особо высунуться.

Но надежды Моники разрушили семь залпов из гранатомётов по машинам копов, уничтожив их сходу, и еще столько же по зданию мэрии из окон соседних домов. Про Монику так же не забыли и после разорвавшегося снаряда перед ней у самого входа, её отшвырнуло назад, в здание. Подоспевшие патрульные, поняв по залпам из гранатометов, что здание мэрии окружено не только с улицы, но в основном из зданий напротив, попытались проникнуть, каждый, со своей стороны. Ветераны даже не стали отвлекаться на них, так как их участь была заранее предрешена минером. На первом рубеже все и закончилось, как и силы противника, что не обладал необходимыми навыками для штурма и тем более зачистки опытных бойцов, чей совокупный боевой опыт превышал весь внешний долг США.

Майк проверил пробным наступлением двух групп спецназа уровень защиты здания и что именно ему защитники Рейчел могут противопоставить в ходе прямого столкновения с ним. Как выяснилось, не много, притом это «немного» таяло с каждой минутой, так как группы спецназа атаковали копов по всему городу, зачищая в первую очередь полицейские участки, базы SWAT, полигоны, одним словом всех силовиков подчистую. Притом если другие объекты инфраструктуры, как например телевизионные студии и станции водоснабжения, ветераны захватывали, пользуясь слезоточивым газом, чтобы выкурить охрану и не повредить сам объект инфраструктуры, то все что касалось стражей правопорядка, сжигалось.

Бывший участок Нельсона первым делом подвергся обстрелу из револьверных гранатометов зажигательными снарядами, которые пробив окна, залетали в помещения, сжигая их дотла. Копы, которые были в этот момент снаружи, даже за кобуру схватиться не успели, их тут же расстреляли, не жалея патронов и закидывая гранатами. Те же, кто попытались вырваться, быстро расселись по патрульным машинам и, придавив педаль газа, выехали из нижней парковки, из-под горящего здания. Но отпускать их никто не собирался и встречный залп из РПГ-7, разорвав, откинул первую же машину назад, заблокировав ею выезд с парковки:

– Ты куда поехал?! Вернись!

Командир убойного отдела – Нам их уже не спасти. Надо валить, иначе с ними же поляжем.

Оперативник – Они же сгорят там!

– Если тебя станет от этого легче, они не сгорят… начала они задохнуться от дыма… Я понимаю вашу злобу, но это явно спланированная акция, притом по всему городу, а значит их дохрена и больше. И даже если этих, каким-то чудом, перебьем, их резервы тут же нас накроют… Нам нужна помощь и фактор внезапности, а не ваши сопли. Начинайте думать башкой, а не сердцем.

Люк Колсон, тоже был ветераном, который в отличии от многих, смог найти свое место в этом мире после войны и который сразу распознал в акции подрывов по всему городу войсковую операцию. В отличие от предшественника, он, в качестве начальника убойного отдела, не болел манией величия и не стремился занять место «Короля улиц». Акции безрассудного федерала прогнали те времена прочь, и хоть теперь его не было, но страх у всех остался. Страх стереть грань между копом и преступником, став «Королем улиц». Стерев грань, что для себя, что для того, кто может прийти Ханту на смену и покарать за неправильно сделанный выбор. До Ханта, таким страхом мало кто болел, но после его карательных рейдов, все четко поняли, что случись что, судить их будут не по жетону, а по их делам, и самое главное не по закону, а по старинке.

Люк хорошо чувствовал тенденции, да и опыт его предшественника не оставил никаких сомнений, но самое главное он безошибочно понял, от кого именно исходит власть:

– Нам нужно к прокурору.

Тревор – Нахрена? Она по-любому свалила уже в какой-то бункер, что и нам следует сделать.

Мигель – Ты её ни с кем не путаешь, например, с её братом? Вот мэр точно свалил в очередную экстренно важную командировку, если конечно успел.

Лиам – Он прав, Вудс не кидает.

Тревор – Придурок, мэр так-то тоже Вудс.

Лиам – Ну вы поняли, что я имею ввиду. Она точно там сидит и ждет нас.

Тревор – Ага, прям как в сказке Рапунцель. Вот приедем, и она лично тебе свесит свою прядь волос, чтобы ты залез и спас её, а потом еще и в кабинете на своем столе отблагодарит тебя.

Лиам – А чё, было бы не плохо. Она огого.

Тревор – Ага, особенно когда улыбается, раз в год…

Мигель – Люк, здесь лучше сверни в переулок, там есть выезд. Думаю, нам лучше не светиться на дорогах.

Люк еще плохо знал город, как и своих подчиненных и предпочитал не перебивать их, особенно в неформальных переговорах, чтобы понять предел их идиотизма, а также уровень психологической устойчивости:

– Вил, а ты что скажешь?