Мы живем на Байконуре. Лето

Мы живем на Байконуре. Лето
Игорь Александрович

Страшшные тайны, ловля змеи и многие другие приключения друзей в мире без гаджетов. Продолжение книги рассказов "Мы живем на байконуре. Весна"

Игорь Александрович

Мы живем на Байконуре. Лето

Кино.

Ещё, что хорошо летом, так это дневные сеансы для детей по телевизору. Пока учишься – такого нет. Днем показывают то шахматную школу, то умелые руки, учебные программы… а вот как каникулы, то в 17 часов начинается по телевизору сеанс передач для детей. Сначала показывают два мультфильма на пол часа. Первый – кукольный на 20 минут. Обычно муть какая-то. Не люблю я кукольные мультфильмы. Куклы какие-то непонятные, и показывают, что попало. Ну может про Незнайку мультфильм ещё ничего… и то, так себе. А второй мультфильм всегда рисованный, на 10 минут. Это классные мультфильмы. «Ну, погоди» показывают или Болека с Лёликом. Рисованные мультики мне нравятся.

А после мультиков всегда показывают приключенческие фильмы про животных. В прошлом году показывали про дельфина, «Флиппер» назывался фильм. Так дельфина звали. В позапрошлом году про кенгуру – Скиппи. В этом году показывают про собаку – Лесси. Фильмы по сюжету все одинаковые – что про собаку, что про дельфина. Там умные животные, помогают детям выпутаться из разных неприятностей. Ну каких неприятностей? То в лесу заблудятся, то в море в сетях запутаются, то от крокодила прячутся… но все равно интересно смотреть. Серии всего по пол часа. Их хоть и много, но на все лето не хватает. Сначала показывали «Четыре танкиста и собака». Вот классный фильм про войну.

Сеанс заканчивается в 18 часов. Как раз жара уже спадает и все во двор гулять выходят. А там и играем в то, что по телевизору видели. В прошлом году про обезьян показывали: «Приключения Дони и Микки», так мы в обезьян играли – на баскетбольной площадке в школьном дворе. Там баскетбольные щиты на ажурных таких мачтах крепятся. Мачты из труб сварены. Вот мы на этих мачтах и играли: по перекладинам как обезьяны прыгали. Здорово. Да ещё и по деревьям, там рядом огромные белые тополя растут.

Когда «Четыре танкиста и собака» показывали все конечно в войну играли. Все хотели Янеком быть – он же главный там. Ну или веселым усатым грузином Григорием. На худой конец Гусликом. А Томашем что-то не особо кто хотел играть. Какой-то он ни рыба ни мясо….

У торцов нашего дома были такие железные люки вкопаны. Точнее вкопана труба железная, где то с метр диаметром. А сверху на неё приваривали закрывающуюся крышку из половинок железного листа на петлях. Одна половинка приварена к трубе, а вторая поднимается и закрывается. Как люк у танка. А в трубе этой вентиль открывать и закрывать воду для полива. Возле моего подъезда глубина в этой трубе всего ничего – по колено. Только вентиль из под мусора и битых кирпичей торчит. И той половины крышки что должна закрываться – нет. Да и сама труба – заподлицо с землей почти. А вот у того торца дома что к школе, там глубина хорошая, с пол метра, и крышка закрывается. И над землей ещё сантиметров 30 трубы торчит, прям как башня танка. Пушки только нет. Ну там на дне тоже мусор, стекла и кирпич битый.

Решили мы играть в подбитый танк. Как раз показывали серию, где их танк, «Рыжий» фашисты подбили и они там все пораненые из танка спасались и всех фашистов постреляли. Ну я и предложил, что мол танк у нас будет эта труба с люком. Её недавно в черный цвет покрасили. Она блестит, красивая такая, прям как башня танка. А пушку мы из палки или трубы какой-нибудь сделаем. Все согласились и начали делиться кто кем будет сегодня. А я предложил сначала люк от мусора очистить и пушку найти, а потом уже делиться. Все конечно побежали пушку искать, кому охота мусор из люка вытаскивать. Я сначала стал вытаскивать кирпичи и стекла, вытащил много уже, но Вовка подошел, посмотрел и говорит:

– А куда ты этот мусор денешь? Что он так и будет вокруг башни лежать?

Действительно. Мусор вокруг башни разводить не хотелось. Лучше когда чисто. Но и тащить стекла и кирпичи куда? И в чем? Рядом то их нигде не сложишь, а до мусорки далеко. И мусора много в люке. Я подумал и стал обратно эти кирпичи укладывать возле стенки, что б места меньше занимали, и стекла тоже. Прибежали Олег с Саввой, а потом и Сашка тоже. Пушку они нигде не нашли.

– Нет ничего подходящего, – говорят.

– Ладно, – отряхиваю руки, – как будто пушку у нас разорвало снарядом. Будет башня без пушки. Надо песка в кульке принести.

– Зачем нам песок? – Сашка спрашивает.

– Будем в щель люка сыпать, пыль поднимется, как будто башня горит…

– А без пожара никак? – Савва ногой сбрасывает осколки кирпича в люк. – а то после окопов мне папа запретил песком обсыпаться, у меня вся постель в песке была, хоть я и мылся перед сном.

– Не у тебя одного, – поддержал его Олег.

Возле школьного забора, прям вдоль него, выкопали траншею – трубы прокладывать. Траншея глубокая – метра два глубина, но узкая, с метр может. Траншею выкопали, а про трубы забыли. Там мы тоже играли и придумали потом, что траншея – это как бы окоп. И в нем прятались от обстрела. А обстреливали кульками с песком, песочными камнями. Пыль конечно поднималась. А когда уж совсем атака, то что б пыли больше было, просто ногой песок в траншею скидываешь, на голову фашистам. Фашистами мы были по очереди, что б никому не обидно было. Так я вам скажу, когда в траншее сидишь, а тебе песок на голову сыпется, да с пылью ещё, то и не видно ничего, и дышать тяжело. Все как в дыму, песок на зубах скрипит, как после обстрела, кажется что вот тебя тут и засыпет сейчас, и страшно как на войне…

– Как без пожара – спросил я. – Видели же сегодня – у них танк горел. Без пожара никак.

– А сыпать куда будем? – Савва надеется меня отговорить, – щель же узенькая, что туда насыпешь?

– Вот и хорошо, что узенькая, – нашелся я. – Туда и будем сыпать. Понемногу, что б как будто дым пошел, и что б в песке не искупаться. Чуть-чуть, для правдоподобности.

Мое «чуть-чуть» ребят успокоило, и мы стали считаться, кто кем будет. Мне повезло и выпало быть Янеком, Сашка стал Григорием, Савве достался Гуслик. Томаш достался Вовке, но Вовка тогда сказал, что он играть не будет, а просто посмотрит. Тогда Томаш достался Олегу.

– Ничего не поделаешь, – сказал я, – все по честному. Потом и тебе Янек достанется.

Пока мы считались и спорили подошли Венерка с Лидкой.

Лидку мы всегда брали играть, если она хотела. В войну она была санинструктором. Без санинструктора никак на войне не обойтись. А Венерка пришла первый раз играть. Вообще-то ей не до игр. Семья у них большая, малышей не считано, наверное человек 10, как они в квартире помещаются непонятно. И за всеми Венерка смотрит, она из девочек там старшая самая. Одного на руках, двух в коляске качает, ещё трое у подъезда ползают, ну и остальные в палисаднике сидят цветы едят. Попробуй за всеми усмотри. Некогда ей играть… а тут что то вдруг время у неё появилось.

– Во что играете?

– В танкистов – ответил Сашка.

– Мы тоже будем – говорит Лидка.

– Женщины танкистами не бывают, – говорю я.– Если б в войну играли, тогда пожалуйста, а так…

– Ну ладно, – чуть помолчав согласилась Лидка.

– И ничего не ладно, – сказала Венерка. – Вы же в четырех танкистов и собаку играете. Там у них санинструктор Огонек была. Вот пусть Лидка Марусей будет, а я тогда Лидкой.

Крыть мне было нечем. Пришлось соглашаться.

– Ну что, – говорю, – Григорий с Гусликом пусть в танк лезут, а мы с Томашем потом. Дело в том что в люке двое и то с трудом помещаются, особенно вместе с мусором.

– А вы, тогда, – это я девчонкам, – когда они догорят, вытаскивайте их. И в медсанбат тащите. На лавку или в подъезд.

Сашка с Саввой взяли автоматы и полезли в люк, а я стал готовить кульки с песком.

– А песок у вас для чего, – поинтересовалась Венерка. Я объяснил, что для того что б все было как бы по настоящему.

– По настоя-а-ащему – протянула Венерка. – А кто у вас Янек?

– Я сегодня Янек. – сказал я.

– А с Лидой ты тоже по настоящему целоваться будешь? – невинно поинтересовалась Венерка.

– Что й то я с ней целоваться буду? – спросил я. – С какого перепугу?

– Ну как… у них же с Янеком любовь. А у вас же все, как по настоящему. Так ты с ней в танк полезешь целоваться. Или в медсанбате?

В кино у Янека с Марусей любовь. Да. Но целоваться с Лидкой мне не хотелось. Как это?

– Слушай, – говорю я Сашке, – давай поменяемся? Ты сегодня Янеком будешь, а я, так и быть Григорием побуду. Григорий же обгорел там сильно. А тебе же в песок нельзя..

– А-а-а, – говорит Венерка. – с Лидкой тогда Сашка целуется, а ты со мной будешь. Григорий же в Марусю влюбился…

– Ничего не влюбился, – говорю я. – Когда это?

– Как это когда? Он же ей цветы дарил? Дарил! Значит любовь. Вон в клумбе нарвешь – и показала на палисадник у подъезда.

– Мы в войну играем, а не в любовь, – отвечаю я и лезу в люк, – не будем мы целоваться, и цветы дарить тоже! – И Сашка тоже полез в люк. – Закрывайте.

Венерка не успела мне ответить, как Олег с Саввой опустили крышку люка. Мы с Сашкой сидели скрючившись, вентиль посреди люка не давал развернуться поудобнее. Вытянуть ноги мешали мусор и кирпичи – они тоже занимали место, а на грязь на земле садиться не хотелось. В щель посыпался песок. Пока я устраивался удобнее, часть песка попала за шиворот и потекла по спине… Ничего. Отмоюсь вечером. Лишь бы не на голову, а то потом не вымоешь… по крышке люка затопали чьи то ноги. Железо толстое, по этому не громко.