«Смотри, злодей зовет кого-то», -
Через плече Степан сказал.
Меня и впрямь он забавлял.
Жена, детишек в доме трое,
Зачем рассказывать такое,
Во что теперь и детвора
Поверит вряд ли. До утра,
Пока мы плыли, он молчал,
А вот теперь не умолкал.
«Болота эти, брат, могила.
Здесь ведьма многих погубила.
Не веришь мне, спроси других».
Вот на минуту он затих,
Шаг стал не слышен, мох густой
Пружинил мягко под ногой.
Лягушки квакали уныло,
Вдали сорока голосила,
Степан «Казбеком» задымил.
«Вчера, наверно, дождь тут лил,
Гляди, размокла как тропинка».
Сорвал он стебель, хворостинка,
Свистя ударив о сапог,
Издала тонкий, жалкий вздох.
Поднял я голову, над нами,
Сверкая красными глазами,
Знакомый ворон сел на сук,
Раздался дятла дробный стук.
Кукушка начала свой счет.
Прислушался. Вдали поет
Простую песню голос тонкий,
То вдруг замрет, то снова звонкий
Его мне слышится напев.
Слова понять я не сумев,
Хотел задать вопрос Степану.
Как вмиг, поверьте, врать не стану,
В болотах кто-то загудел
И ворон, будто не сидел:
Черкнул над нами ровный круг,
Смотрю, не верю, камнем вдруг
Он в топь зеленую свалился
И в ней мгновенно растворился.
Степан окурок сжал в кулак.
«Пошли живей, не добрый знак.
Знать, ведьме нынче нужен кто-то,
Не ровен час, зайдем в болото.
Мне говорили старики
Колдунья эта от тоски
Нам, смертным, головы дурманит,
И коль кого к себе заманит,
Тот лютой смертию умрет.