Повёрнутый. Триллер, любовь и куча благодеяний заставляют многих думать, что ты – повернутый (не путать с «Идиотом» Достоевского)

Не знаю, какой там получился вид, но губами мы точно не соприкоснулись. Потом были вспышки, какие-то крики, поздравления и густой запах роз. Мы спешили к выходу, но казалось, что я тянул ее сильнее, чем она могла переступать своими каблучками. Наконец, я так тяжело вздохнул, очутившись в машине, что Кэт обеспокоенно посмотрела мне в лицо.

– Джон, ты был неотразим. Второго такого мужчины на Земле просто нет. Ты не догадываешься, как я тебе благодарна. И вообще, такого и так сердечно, для меня бы не сделал никто в мире.

– Тшшшш….. Я приложил палец к ее губам. – Ты мне еще памятник поставь. Я рад, очень за тебя рад, дорогая. – Я впервые ее так назвал, но не пожалел.

Потом был праздничный ужин, но я опять поставил себя *на автомат*. Я видел какие-то счастливые, но размытые лица, слышал смех, хлопки от бутылок шампанского, чувствовал запахи мужских и женских дорогих духов и одеколонов. В этот день автомат работал на полную катушку. Я отключил его лишь под утро, когда уехала последняя машина. Не помню, что сказал я Кэт, и когда. Но, только сейчас, лежа в своей кровати, я с облегчением вздохнул. Как мне нужен был мой вихрь именно сейчас! Я так обрадовался ему, даже, обнял. Полет захватывал дух, а глаза сами закрывались. Не знаю, ни когда я оттуда вернулся, ни когда по-настоящему заснул. Но все было хорошо, просто – чудесно.

Глава 11

Открыв глаза, я сразу же посмотрел на часы и не удивился. Обе стрелки слились в самом верху, был ровно полдень. На всякий случай я немного покашлял, но стука в дверь не последовало, и я улыбнулся: Мы с Мэри поняли друг друга. А может и Кэт сняла с меня наказание.

Странно, но от вчерашнего дня в голове остались только единичные фотографии. Так происходило со мной, когда я отключался, а так, наверное, и было. Приведя себя в порядок, я дернул за шнурок. В дверь постучали, но позже обычного. На пороге стояла Кэт с подносом. Не глядя, я уже просто не сомневался, что на нем были две чашки.

– Как приятно начинать день с сюрпризов, – сказал я, давай ей пройти.

– Не ври, – улыбнулась она, – второй раз это уже не сюрприз. Кстати, газета на подносе – это для тебя. Можешь не читать, но фотографии же тебе не навредят, правда?

Я взял газету и на первой полосе увидел фотографию: мы с Кэт нагнулись для заключительного поцелуя. Меня рассмешило, как мы всех так хитро обманули, и я расплылся в улыбке. Дальше шел текст, но в нем я уловил только мое имя и фамилию, больше я ничего читать не стал.

– Кэт, я что, уже тоже знаменитость? – растерянно спросил я. – Никогда не видел себя в газетах.

– Джон, ты мой самый лучший друг на свете, – ответила она. – Поверь, это важнее.

Я заглянул ей в глаза и убедился, что она говорила правду, серьезнее не бывает. Тогда я просто кивнул.

– Какие планы на сегодня? Как я понял, на работу ты не поедешь.

– Какая работа, Джон! – Кэт даже возмутилась. – Не знаю. Сегодня твоя очередь: что скажешь, то и будет. Мы же теперь уже на равных условиях, или еще нет?

– Ты же знаешь, – неопределенно сказал я.

Мы оба взяли свои чашки, и наслаждались небольшими глотками горячего напитка. Я же в это время думал. Кэт возложила планы на меня, это стал мой день. Значит, так оно и пойдет. А что я мог предложить?

– Ты всем жутко вчера понравился, Джон, – услышал я ее голос. В ответ, я просто махнул рукой.

– Все это – театр, когда-то я туда ходил, а потом забросил. Как бы актеры не играли, фальшь все равно чувствуется. Я рад лишь тому, что занавес уже опущен, и можно забыть, о чем вообще была постановка.

– Ты мне расскажешь, чем ты вообще занимаешься? Я никогда об этом не спрашивала. – Кэт намеренно меняла тему.

– Зарабатываю на жизнь. Это – содержание. А в какой форме? Это никому не интересно, даже мне.

– Джон, – в ее голосе я почувствовал тревожные нотки, – я знаю, что это твой мозоль, но ведь мы уже жених и невеста, правда?

– Да, – удивился я, не понимая, к чему она клонит.

– Значит, у нас все общее? – продолжала мягко она.

– Дорогая, если ты о том же, давай….

– Пусть даже и о том же, только уже с другой позиции, – перебила она. – Джон, в твоей тумбочке уже второй день лежит чековая книжка. Она по всем правам принадлежит тебе. Значит…..

– Имя владельца мое? – с укором спросил я.

– Какая тебе разница, – Кэт тяжело вздохнула. – На правах официальной невесты, я могу делать своему жениху любые подарки.

– На правах просто человека, я могу не принять любой подарок. – Горько усмехнулся я. – А слово официальный здесь ни при чем. Я его терпеть не могу.

– Не знаю, – Кэт нахмурилась. – Я могу отучить тебя не ходить вниз за кофе, даже есть, как едят все. Но этот вопрос, вернее твоя позиция, меня просто убивает. Джон, – она взяла мою руку, – но ведь все так хорошо. Неужели нельзя снять этот чертов барьер? Пока мы живем в этом мире, нас всегда будут окружать материальные ценности. И никуда от этого не деться. Даже ты должен что-то делать, чтобы зарабатывать на жизнь. И ты это знаешь.

– Я и делаю, – буркнул я.

– Знаю. А меня ты не хочешь понять. Я тебя не заставляю тратить деньги, просто осознай, что они у тебя есть, а ключ к ним всегда лежит в твоей тумбочке. – Я понял, что Кэт будет давить, и чем-то это закончится.

– Ладно, – вздохнул я, – пусть себе там и лежит. Считай, что я все осознал. Тебе уже легче?

– Гораздо. – Она благодарно посмотрела на меня.

– А я могу купить домик в горах? – этим неизвестно откуда взявшимся вопросом, я просто убил ее наповал. Я лишь надеялся, что Джейн не пересказала ей те мои мысли, куда потратить выигранный миллион.

– Конечно, Джон. Хоть яхту, самолет, гоночную машину…. Только у меня есть домик в горах, об этом никто не знает. Когда-то там жили мои дедушка и бабушка, по отцовской линии. Но после них все замерло, а я там была лишь раз. Иногда я перечисляю деньги местному егерю, чтобы он хоть как-то заботился о доме. Забирай его. Только…, а как же я, милый? – Ее голос звучал растерянно. – Ты хочешь навсегда туда переехать?

– Нет, Кэт. Я не перееду туда. Просто это было и остается моей мечтой. Я тебя не брошу одну. Может, только тогда, когда почувствую, что больше тебе не нужен.

Кэт облегченно вздохнула. Я почувствовал, что нас обоих окутывает какая-то грусть. Корни у нее были разные, но название оставалось одним. Я даже уже забыл о той чековой книжке в моей тумбочке.

– Нас сегодня приглашали в гости. Куча приглашений. Но я знаю, что тебе этого не хочется. – Кэт замолчала опять.

– Езжай сама. – Мой голос сквозил излишним равнодушием.

– Уже не могу, – улыбнулась та. – Положение обязывает. Я теперь уже невеста. Да и не хочется мне тоже. Вот сижу и жду твоих планов.

– У тебя в доме нет ни одной кошки, ни вазона с растением. Во дворе нет собак. А когда ты последний раз была за домом, в твоем саду, а? – Я мыслил о другом, а спросил это. Почему-то.

Кэт странно на меня посмотрела и промолчала.

Неожиданно я услышал за окном звук подъезжающей машины. Кэт тоже привстала.

– Боже, это моя крестная, – сказала она. – Она нас приглашала, но видимо не дождалась, и приехала сама. Как раз скоро обед. Извини, Джон, – она повернулась ко мне.

Я безразлично пожал плечами. – Надо присутствовать? – только и спросил я.

Кэт опустила голову.

– Тогда покажи мне мою униформу для такого случая. – Я все понял. Но других планов я так и не озвучил, просто у меня ничего не было в голове. Значит – виноват сам.

– Спасибо, милый, – Кэт подошла к шкафу и вытащила костюм. – Остальное за тобой, я тебе доверяю.

Она вышла из комнаты, спеша встретить гостей у порога. Я оделся, и даже не глянув в зеркало, пошел следом. Пока я спустился, все уже сидели в холле и о чем-то болтали.