Последний отзыв
Классная книга. Очень многое объясняет, что скрытое реально происходит в человеке
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Обэриутские сочинения. Том 2
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Милиционер
Упоминаются:
Моне, Пикассо – художники
Кокто – писатель
Мистингет – певица
Сковорода – философ
Место действия – Ленинград и ленинградское небо.
Время действия – неопределённое.
Глава первая: справедливые искания
Была случайна встреча их
На невском у садовой
Из ярых рук не зная чьих
Она пришла в гаржетке новой.
Я жить хочу сначала!
Вечерний шум она перекричала.
В ответ Петров кружился
Прохожих задевал
Сегодня я женился, —
Он в небо мокрое сказал.
Довольно плясок и мученья
Довольно зла на перекрёстке
Нам нужен курс души леченья
Мне и девушке подростку.
Тогда из подворотни вышли две старухи
Их внешний вид был длинный, длинный…
В потьмах скрипели их сухие руки —
Они шарманку медленно вертели
И под шарманку с выраженьим долгим
Псалмы раздробленные пели.
Песня старух
(первый опыт псалма)
Ох, вам и горько,
Ох, и трудно
По жёсткой улице ступать,
Над сединой волос тут фонарей мерцанье,
Но нету света в мокрой вышине,
Но нету света в мокрой вышине.
Уж лучше травки нюхать в поле,
Они дождя приняли запах —
Благоухание болот,
Благоухание болот.
Брусники скромную печаль
Познать в уединеньи рта,
А сучьев трепетных изгибы
Приблизить к профилю лица;
Приблизить – и уснуть, уснуть…
В глуши дремучих пней,
В тиши кустов дремучих.
Глядите вспять,
Глядите вширь,
Глядите пёстрым взглядом
Туда, где детство бродит между кочек
С плетёною кошёлкой у локтя.
Там форм спокойствие,
Там сельский шопот
Коровьих дум напоминает древность
И вдохновенье шафки на мосту,
И нежность рыбки под мостом.
Дотянув последнюю дробную, самую громкую долгую ноту, старухи приблизились к трепетавшим влюблённым и заговорили с таким подходом, будто были самыми обыкновенными колпинскими старухами.
Мужик Петров с душою неудачной
Ах, девка-девица – прозрачные глаза
В осенний день невзрачный и сырой
Когда ветры адмиралтейский шпиль качают
И туч обледенелых бьётся рой
Каких забот житейская гроза
Вас за углом тогда подстерегает?
Надежд безжалостный туман,
А может быть испуг бесформеннее воска
А может быть отравы уличный дурман
Корысти направляя лук
Стрелой бесстыдства целя в мозг.
Нет спасения тогда для вас!
Шелестел старух нечистый бас.
Кто с нами, ну ка?
Мы в шинок, —
Вот естества наука!
Прощай, сынок!
Прощай, сестрица!
Вас горечь жизни стережёт,
Нас – землица.
Тут старух померкли силуэты,
Только скрип, только треск,
Только шелест слышен где-то.
А в догонку из окошка
Старик грозил сторожевой
Ржавой ложкой, бесцветною рукой.
Упоминаются:
Моне, Пикассо – художники
Кокто – писатель
Мистингет – певица
Сковорода – философ
Место действия – Ленинград и ленинградское небо.
Время действия – неопределённое.
Глава первая: справедливые искания
Была случайна встреча их
На невском у садовой
Из ярых рук не зная чьих
Она пришла в гаржетке новой.
Я жить хочу сначала!
Вечерний шум она перекричала.
В ответ Петров кружился
Прохожих задевал
Сегодня я женился, —
Он в небо мокрое сказал.
Довольно плясок и мученья
Довольно зла на перекрёстке
Нам нужен курс души леченья
Мне и девушке подростку.
Тогда из подворотни вышли две старухи
Их внешний вид был длинный, длинный…
В потьмах скрипели их сухие руки —
Они шарманку медленно вертели
И под шарманку с выраженьим долгим
Псалмы раздробленные пели.
Песня старух
(первый опыт псалма)
Ох, вам и горько,
Ох, и трудно
По жёсткой улице ступать,
Над сединой волос тут фонарей мерцанье,
Но нету света в мокрой вышине,
Но нету света в мокрой вышине.
Уж лучше травки нюхать в поле,
Они дождя приняли запах —
Благоухание болот,
Благоухание болот.
Брусники скромную печаль
Познать в уединеньи рта,
А сучьев трепетных изгибы
Приблизить к профилю лица;
Приблизить – и уснуть, уснуть…
В глуши дремучих пней,
В тиши кустов дремучих.
Глядите вспять,
Глядите вширь,
Глядите пёстрым взглядом
Туда, где детство бродит между кочек
С плетёною кошёлкой у локтя.
Там форм спокойствие,
Там сельский шопот
Коровьих дум напоминает древность
И вдохновенье шафки на мосту,
И нежность рыбки под мостом.
Дотянув последнюю дробную, самую громкую долгую ноту, старухи приблизились к трепетавшим влюблённым и заговорили с таким подходом, будто были самыми обыкновенными колпинскими старухами.
Мужик Петров с душою неудачной
Ах, девка-девица – прозрачные глаза
В осенний день невзрачный и сырой
Когда ветры адмиралтейский шпиль качают
И туч обледенелых бьётся рой
Каких забот житейская гроза
Вас за углом тогда подстерегает?
Надежд безжалостный туман,
А может быть испуг бесформеннее воска
А может быть отравы уличный дурман
Корысти направляя лук
Стрелой бесстыдства целя в мозг.
Нет спасения тогда для вас!
Шелестел старух нечистый бас.
Кто с нами, ну ка?
Мы в шинок, —
Вот естества наука!
Прощай, сынок!
Прощай, сестрица!
Вас горечь жизни стережёт,
Нас – землица.
Тут старух померкли силуэты,
Только скрип, только треск,
Только шелест слышен где-то.
А в догонку из окошка
Старик грозил сторожевой
Ржавой ложкой, бесцветною рукой.
Другие электронные книги автора Игорь Владимирович Бахтерев
Последний отзыв
Классная книга. Очень многое объясняет, что скрытое реально происходит в человеке