Веселая прогулка в преисподнюю

– Как не знать, ваше благородие. Почитай, напротив, живу.

– Местный, значит. Тем лучше. Ну ладно, бывай.

– Желаю здравствовать-с, – услужливо поклонился швейцар.

На второй день Марфа Степанова пришла к обер-полицмейстеру. Строго к назначенному часу. Минута в минуту. Он узнал ее. Когда увидел накануне фотографию – слегка усомнился. А теперь, когда увидел эту женщину воочию, посмотрел ей в глаза – сомнения вмиг развеялись – перед ним стояла его старая знакомая. Двадцать с лишним лет минуло с той поры.

– Ну, здравствуй, Марфа Степанова. Надо же, свиделись. Дело, слышал, свое заводишь?

– Что ж, Иван Сергеевич, не прозябать же в старости в нужде.

– Ты, Марфа, видной была девицей в юности. Только, кажется, со здоровьем у тебя не все ладно было.

– Да что вы, кормилец, вспомнили же такое. Было раз по глупости, по – молодости. Я чиста, как весеннее небо. Простите, но медицину я уважаю. Вы, голубчик, ежели желаете…

– Да, Марфа, хороша ты была в девках, и сейчас – не хуже, – перебил ее обер -полицмейстер. Но не о любви хочу говорить с тобой. А больше о страданиях телесных, любовью причиняемых. Знаешь, сколько в столице больных сифилисом? Калинкинская больница уже не вмещает всех освидетельствованных. В Канцелярии его Высочества бьют тревогу. И зараза сия от домов терпимости исходит. Справки подделывают. На осмотр не являются.

– Что до меня, кормилец, не беспокойтесь. Я девок своих сама лично проверяю. И публика у меня приличная, не то, что эти голодранцы с Каланчи. А девочки проверенные, не боитесь.

– Это тебе бояться надо, а не мне – неожиданно засмеялся обер-полицмейстер.

– Знаешь что, Марфа, давай с тобой договоримся. Если узнаешь, откуда зараза разносится, сообщи. Я тебе лишний раз докучать не буду. Если в твоем хозяйстве все в порядке будет – живи и наслаждайся жизнью, как умеешь. А мне супротив болезней общества надо выступить. Так что заразу с корнем вырывать буду. Договорились?

– Договорились, кормилец, – и, как будто вспомнив, что не сказала самого важного, Марфа произнесла: – Какой вы все-таки мужчина!

– Какой? – едва сдерживая иронию, с видом педантичного человека спросил обер-полицмейстер.

– Особенный. Благородный и…

– Ну, говори уж, по старой памяти пойму.

– Очень привлекательный.

Губернатор сдержанно улыбнулся. «Льстит, белокурая… Но все – равно, приятно».

– Ну, ладно, ладно, ступай. Понадобишься – позову.

Марфа неторопливо покинула кабинет начальника полиции.

Обер-полицмейстер вновь остался один. Он был доволен собой.

– Что ж, с Марфой разобрались. Девка – не промах. Но с законом в ладах. Во всяком случае, Степанова может не беспокоиться за свое хозяйство – у нее пока все чисто, с белого листа начинает. А кто у нас следующий?…

Генерал снова вернулся к слегка потрепанным папкам, в которых хранилось досье на полторы тысячи московских проституток. По ним можно было сделать вывод, что промышлять непотребством шли далеко не первые красавицы. И не от хорошей жизни.

– А вот и барское сословие выглянуло – вслух произнес обер-полицмейстер и продолжил свою мысль, читая дальше: «– Кошелевский Наполеон Антонов, дворянин. Ну и наградила его матушка именем. Интересная, между прочим, персона. Надо бы его проверить. А ну какие еще другие подвиги совершал».

И потирая руки, как будто освобождаясь разом от ломоты в суставах и «канцелярской» грязи, обер-полицмейстер с некоторым воодушевлением позвал помощника: – Кирилл…

Он почувствовал, а может, и знал уже наверняка, что в барском подворье их ждет настоящая работа. Так бывает, когда человек после долгих сомнений и раздумий принимает непростое, но очень важное для судеб других людей решение. И оно, это государственного значения решение, подчас зависит от того, в каком настроении пребывал человек.

Ярмарка принцев

Есть у меня друг. Настоящий волшебник. Однажды он пригласил меня в удивительную страну (вы о ней, наверное, слышали). И хотя я уже давно перестал заглядывать в миры непознанные, свитые из грез, я все – таки согласился. Кто ж отказывается от таких предложений? Тем более, если его сделал друг.

– Ты будешь удивлен сегодня тому, что увидишь. А удивившись, конечно, захочешь спросить. Спрашивай, друг мой. Я всегда буду рядом. Только не перебивай, пожалуйста, меня, когда я буду говорить. Во всем остальном ты абсолютно свободен. Как, впрочем, и все, кто сегодня будет присутствовать на нашем празднике.

– А какой сегодня праздник? – поинтересовался я.

– День исполнения заветных желаний. Жители волшебной страны называют его «ярмаркой принцев». По сути это верно лишь отчасти и вообще эти два слова плохо сочетаются друг с другом. Однако я не возражаю против названия. У людей есть свобода выбора. Есть право на определение. И я его принимаю.

Итак, ты готов, друг мой? Тогда закрывай сейчас же глаза. Считай до пяти. А потом открой их снова. Через пять мгновений ока мы будем там. Полетели!

Я открыл глаза. Широко развел дуги бровей. И удивился! Я почувствовал удивительную легкость бытия и радость на сердце, от того, что я здесь. Возможно, на меня подействовал свежий ветер, который создавал вокруг необычайную атмосферу. Так много воздуха мои легкие никогда еще не получали!

Я стал с любопытством осматриваться и увидел высоко над головой огромный свод. Он простирался так далеко, что невозможно было разглядеть его границ. Ветер раскачивал его, словно шелковый парус. Мне сразу это напомнило гигантский цирк – шапито. Но прошу вас – не умаляйте размеров этой страны! Ее невозможно измерить квадратными милями или верстами.

Ветер, тем временем, усиливался, демонстрируя собравшимся свою волшебную мощь. Его ждали, как ждут благодатный огонь на священной земле. Он – первовестник Чуда. И оно непременно произойдет сегодня. И я его увижу!

Мой друг и добрый волшебник, как и обещал, был рядом. Мы стояли на широком пьедестале, воздвигнутом посреди шатра. Вокруг нас, внизу, было много людей, которые не спеша прогуливались по огромной площади в ожидании главного события. Они ждали его свыше, как и ветер, и раз от разу поднимали взор к трепетавшему шатру. Я посмотрел внимательнее на них. И снова удивился. Это были женщины. В цветах и перьях, в красивых дорогих и совсем простеньких платьях, с косами и без – все наше окружение состояло из одних только женщин! И тысячи восторженных глаз лучами надежды освещали чудесное действо.

На подиуме появились девушки – фрейлины. Очень красивые. Грациозные как лани и нежные как фиалки. Им одним было дозволено обнажить ноги. Эти прелестные создания помогали кудеснику творить чудеса. За моей спиной сомкнулось кольцо. Чудо – фрейлины окружили волшебника и внимали его наставлениям. Я не слышал, что именно говорил мой друг, но, судя по их лицам, что – то весьма важное. Даже в чудодействии, оказывается, без помощников не обойтись.

Сказочное совещание длилось не более трех минут. Кольцо разомкнулось, и очаровательные создания устремились вниз по трем широким лестницам. Я стоял в самом центре подиума, так что юные грации, словно, бабочки пролетели мимо меня, едва не касаясь моих рук. При этом они мило улыбались. Открыто и искренне. Так могут улыбаться только дети. Или очень счастливые люди. В этот миг и я почувствовал себя таким. И это чувство не покидало меня до самого окончания праздника.

Я смотрел на полуобнаженные стройные женские тела и … не видел плоти. Передо мной явилось совершенство, созданное Творцом, и я не смел даже мысленно посягнуть на него. Но откуда взялась эта непорочность? Я посмотрел на волшебника. И увидел на его лице такую же замечательную улыбку. Надо быть настоящим волшебником, чтобы сделать уста, причастные к обольщению, носителем невинности и чистоты. Пришло время удивиться самому себе.

Волшебник сделал несколько шагов вперед. Поравнявшись со мной, мягко положил мне на плечо свою руку. Вернее, лишь коснулся плеча и с той же пленительной улыбкой произнес: – Мы начинаем.

Это было сказано тихо, вполголоса. Не успел он отойти от меня на пару шагов, как слова эти разлетелись эхом во все концы сказочного королевства. Волшебный ветер легко подхватил их и вдохнул в них свою силу. Мой друг не дошел до края подиума, нависавшего горной скалой над площадью. Он остановился в тени софитов. Думаю, что никто, кроме меня и ближайшего окружения не мог в эту минуту увидеть его лица. Кудесник и чудотворец, главный режиссер праздника, пожелал остаться в тени, чтобы не привлекать к своей персоне внимания благороднейшего общества.

И вновь над головами собравшихся зазвучал голос исполина, сравнимый по силе звука разве что с раскатом грома отступающей грозы. Но не было в этом голосе ни угрозы, ни превосходства. Он был таким же мелодичным и бархатным, каким услышал его я в самом начале нашего пути.

– Дорогие друзья, милые сестры. Сегодня, по установившейся традиции нашей волшебной страны исполнится ваше самое заветное желание. Каждая из вас найдет здесь своего принца, и вместе с ним вы сможете вернуться туда, откуда прибыли. Соединившись здесь, вы также сможете прожить долгую и счастливую жизнь там. Вы здесь сегодня потому, что заслужили свое счастье. И вы его непременно получите. Но за чертогами волшебной страны однажды полученное благо надо еще суметь сохранить. Помните о том, друзья мои, что даже самый дорогой, бесценный дар может быть утерян или разрушен. Желаю всем вам, чтобы ваши мечты и впредь сбывались. А добродетели прирастали. И не волнуйтесь, пожалуйста. Ваш принц найдет вас, свою единственную и неповторимую принцессу. Осталось только чуточку подождать. Кортеж уже совсем близко.

Волшебник слегка приподнял правую руку и сделал движение, как будто подгонял ветер. Верный слуга и союзник чудотворца в тот же миг засвистел, пронесся вихрем по верхам, покачал купол и раскинул едва заметную для глаз тончайшую ковровую дорожку от самого шатра до пьедестала.

Я открыл рот от удивления. Первыми на эту дорожку ступили львы. Большие гордые кошки миролюбиво перебирали огромными лапами, как будто не шли, а плыли. Почтеннейшая публика также открыла рты, зачарованная чудесным видением. В глазах женщин не было страха, а на лицах можно было прочитать восторг и удивление.

Спустившись к пьедесталу, чудо – звери вдруг превратились в бронзовые изваяния. Четыре кошки, как стражи, расселись по углам подиума. Другие спустились вниз по трем лестницам, заняв сторожевые места на переходах. Пьедестал и ведущие к нему лестницы обрели парадный вид.

Не успело завершиться первое действо, поразившее благороднейшее общество, как ковровая дорожка вновь засияла, и по ней понеслась карета, запряженная тройкой благородных оленей. Лесные гости вмиг доставили карету к пьедесталу. Из нее вышли двое молодых людей: принц и паж, облаченные в праздничные одежды. Оба юноши были необычайно красивы и очень галантны. Принц держал в руках благоухающий букет из свежих роз. Как только дверцы кареты захлопнулись, она рассыпалась во все стороны сверкающим бисером. Озорной ветер подхватил его и, играючи, разнес по площади. А благородные олени, так же как и львы, налились бронзой и опустились на площадь, величаво подняв рога.

Паж сделал несколько шагов по пьедесталу и ступил на лестницу, на которой стояли барышни, с трепетом ожидавшие встречи со своим единственным и неповторимым мужчиной. Паж взял одну из них за руку. Сделал это очень вежливо, с надлежащим такому случаю поклоном. И подвел избранницу к принцу. Это была незабываемая встреча. Влюбленные, предназначенные друг другу, казалось, только ее и ждали всю жизнь. Сбылась заветная мечта.

Сияющие глаза восторженной невесты заворожили меня. А принц каков – просто сказочный! Это была первая пара. Самая красивая. На нее устремились взгляды сотен глаз других потенциальных невест. Все ждали, что скажет принц. И он сказал: – Любимая, я нашел свое счастье!

И они поцеловались под радостный гул присутствующих. Поцелуй был коротким. Принц не спешил уводить свою принцессу с пьедестала, несмотря на то, что им было, что сказать друг другу. Рядом с ними стоял еще один человек, к кому следовало бы непременно обратиться влюбленной паре. И юноша, повернувшись лицом к волшебнику, произнес: «– Спасибо, отец. Благословите нас».