В Новь

Худяков хмыкнул, подержал, как бы взвешивая, папку: «Ай да Зырянов, ай да сукин сын! Выкрал секретный документ. А люди бегают, ищут… кого-то наверняка уже уволили. Надо будет вернуть! Почитать сначала, а потом вернуть», – утверждая свои мысли, кивнул Худяков и, отложив папку на край стола, вновь нырнул в портфель. Помимо всего прочего (куча каких-то бумаг, фотографии в конверте и прочий сопутствующий хлам) в портфеле обнаружилась флэшка, которую Худяков, немного покрутив в руках, вставил в разъём своего рабочего компьютера. Ознакомившись с содержимым диска, он обнаружил, что там записан лишь один файл-видеозапись. Удовлетворенно кивнув (он был неисправимым визуалом), Худяков включил воспроизведение файла и, закинув ноги на стол (издержки работы в Америке), приготовился к просмотру. На экране, сменяя друг друга, замелькали кадры заставки известной телепередачи, посвящённой всякой антинаучной ахинее: уфология, конспирология, криптозоология (и ещё много какого лешего -логия). Худяков брезгливо поморщился: мягко говоря, он не считал оправданным существование вот таких вот «научных течений», но просмотр продолжил.

– Добрый вечер, дорогие телезрители! Рад вас приветствовать на телеканале NewTV. В эфире программа «Я – верю» и её ведущий – Артём Новицкий! Тема нашей сегодняшней передачи – «Грааль найден?» и я обещаю вам сенсацию! Итак, мы начинаем!

В студии раздались жидкие аплодисменты, под потолком замигали разноцветные софиты, заиграла жизнерадостная музыка. Новицкий, подняв руки вверх, поприветствовал собравшихся белозубой улыбкой и поднёс микрофон ко рту. Музыка прекратилась, аплодисменты утихли, софиты и камеры, как по команде, нацелились на ведущего.

– Бессмертие! Во все времена человек хотел постичь тайну вечной жизни, – начал ведущий серьёзным голосом, – Правители всех времен и народов страстно желали обладать этим даром … И, похоже, мы сегодня находимся на пороге открытия. Открытия, которое перевернет мир с ног на голову! Природа больше не имеет власти над человеком. Имя ему теперь – вечность. Встречайте нашего сегодняшнего гостя: человек, который победил смерть! Прошу в студию!

Ведущий повернулся к кулисам, призывно поднял руку, приглашая в студию столь пафосно представленного гостя. Заиграла знакомая всем музыка, зал взорвался бурными аплодисментами.

На сцену вышел молодой, лет двадцати пяти, не примечательной внешности, человек. Одет он был скромно и тоже не примечательно: белая рубашка и темные брюки.

Зал продолжал хлопать, музыка играла. Гость вышел на середину зала, слегка поклонился, пожал, протянутую ведущим руку и присел в кресло, стоявшее посередине сцены. Ведущего крупным планом вывели на экран огромного, во всю стену, телеэкрана, музыка прекратилась, аплодисменты нестройно затихли.

– Добрый вечер! Представьтесь, пожалуйста, – обратился ведущий к гостю.

– Добрый вечер всем, – начал гость, – Меня зовут Алексей Васильевич Николаев. Но это моё нынешнее имя, ненастоящее. Моё настоящее имя Борис Петрович Прокудин.

– Постойте, постойте! Борис Прокудин?! – поддельно (с довольно плохим качеством) удивился ведущий.

Гость утвердительно кивнул.

– Тот самый Прокудин? владелец медиа-холдинга «Вега»? – уточнил ведущий.

Гость кивнул опять.

Ведущий, оборачиваясь к аудитории и, уже обращаясь в основном к ней, продолжил:

– Тот самый Прокудин, семидесяти двух лет от роду, который два года назад потерпел катастрофу на своем частном самолете над Тихим океаном?

Умело нагнетаемая ведущим обстановка возымела ожидаемый эффект: с каждым произносимым словом аудитория всё оживленнее перешептывалась, прикрывая рты ладонями и не сводя глаз с гостя программы.

– Да! – заявил гость несколько громче положенного, видимо желая прекратить эту затянувшуюся презентацию своей персоны, – Это я!

Зал недоверчиво загудел.

– Борис Петрович по нашей просьбе согласился пройти ДНК-тест, – перекрикивая гул зрительного зала продолжил ведущий, – И результаты превзошли все наши ожидания! Внимание на экран!

На экран вывели какой-то медицинский документ с непонятными знаками, буквами и терминами.

– Внимание на концовку документа! – выкрикнул ведущий.

Двести пар глаз по команде посмотрела туда, где на экране, заботливо обведенная красным овалом, была отпечатана фраза: совпадение 100 %.

Зал загудел, как разбуженный улей. Ведущий, довольный произведенным эффектом, обводил аудиторию счастливым взглядом. Люди начали спорить друг с другом. Кто-то отчаянно жестикулировал, указывая скептически улыбающемуся соседу на телеэкран с фотографией документа, кто-то вполголоса переговаривался, кто-то недоверчиво покачивал головой.

В этой суматохе никто не обратил внимания на человека, сидевшего на отшибе, возле двери в съемочный павильон, одетого в совершенно неприметный серый костюм. Человек не участвовал в обсуждении. Не сводя глаз, он смотрел на Прокудина. И было в этом взгляде что-то недоброе…

Прокудин сидел в кресле в центре зала, закинув ногу на ногу, с ленивой отрешенностью ожидая продолжения беседы.

– Тишина в зале! – потребовал ведущий (впрочем, без особого нажима – какое же шоу без беспорядков?) и тут же обратился к Прокудину, – Что по этому поводу можете сказать?

Прокудин потёр виски, (все это начинало его утомлять) вздохнул и начал:

– Два года назад…, точнее два с половиной …. Мне был поставлен страшный диагноз – «саркома». Несмотря на преклонный возраст это был тяжелым ударом для меня, – скучным голосом вещал Прокудин, – Врачи отводили мне месяц-полтора. Когда тебе семьдесят два года – умирать всё равно не хочется. Особенно когда ты богат …, – сбивчиво продолжал Прокудин, – Я тратил баснословные суммы, чтобы излечиться …. Но все было тщетно. И именно тогда, когда надежды совсем не осталось, когда тебе в комнату заглядывают только для того, чтобы посмотреть: не умер ли ты… Появился он …, человек в черном балахоне, – от скучающего тона Прокудина не осталось и следа. Было видно, что эмоции от воспоминаний начинают одерживать верх. Рассказчик взял со стола стакан с водой и, изрядно отпив, продолжил:

– Откуда он появился я не знаю. Я лежал на кровати в полумраке спальни. Знаете, таком полумраке, который обычно всегда в комнате умирающего? Как вдруг из темноты раздался мягкий голос: «Добрый вечер, Борис Петрович. Как ваше самочувствие?»

Я дернулся в кровати и посмотрел в сторону откуда раздался голос.

– Кто здесь? –спросил я.

– Я Второй Шанс, – ответил голос.

– Покажитесь немедленно! – потребовал я.

– Тише, Борис Петрович! Нас могут услышать. Да и нервничать вам нельзя, – бархатно пророкотал голос, – но если вам угодно, я покажусь…

Из темноты выдвинулась фигура в черном балахоне. Капюшон скрывал лицо, руки были сложены на груди.

– Что за цирк! – возмутился я, – Это что? Смерть за мной пришла?! Я вызываю охрану! – потянулся я к тревожной кнопке.

– Увольте, Борис Петрович! У меня и косы-то нет, – усмехнулась фигур,а – Не надо охраны… нам надо поговорить, – уже серьёзно сказал чёрный человек.

Зал слушал, как заговоренный. Пару раз ведущий пытался вставить свою ремарку, но Прокудин, властным взмахом руки, одёргивал его.

– И он мне предложил…, – продолжал Прокудин, – Предложил второй шанс… РУРСУС, – почти шепотом выдавил Прокудин.

«РУРСУС» – в унисон, одними губами прошептал серый человек.

– Что за второй шанс? Что за РУРСУС? – подстегнул ведущий.

– Начать жизнь сначала…, – тряхнув головой, сбрасывая воспоминания, криво улыбнулся Прокудин.

– Каким образом? – осведомился ведущий.

– Я не знаю, – пожал плечами Прокудин, – Но только это реально сработало. После того, как я распорядился об оплате услуг, я начал молодеть… за какую-то неделю я вновь стал молодым, сильным, а главное – АБСОЛЮТНО здоровым человеком! Это был я, но пятьюдесятью годами раньше.

– Об оплате? А что потребовали взамен? Душу, наверное? – попытался схохмить ведущий.

– Нет, – Прокудин снисходительно улыбнулс,я – Душу не тронули …

– А что же тогда? – не унимался ведущий.

– Все! Все, что у меня есть…, то есть – было… на тот момент…, – смутился Прокудин, – Все активы, бумаги, акции, недвижимость…, всё что было…, – грустно перечислял рассказчик, – Все это исчезло … растворилось бесследно, – развел руками он.

– А что же случилось дальше? – допытывался ведущий.

– Прокудин погиб в авиакатастрофе. Его самолет бесследно исчез с экранов радаров над водами Тихого океана, а мне выдали новые документы на имя Николаева и строго настрого наказали держать язык за зубами и пожелали наслаждаться жизнью.