Будущее в подарок

Вежливо кивнув, он удалился быстрой, но весьма изящной походкой, увлекая за собой остальных. В просторной палате остались только госпожа Андерсон, доктор, который произвел имплантацию чипа, и еще один мужчина в белом халате, молодой, смуглолицый, похожий на уроженца Ближнего Востока.

– Как вы себя чувствуете? – спросил доктор.

– Хорошо. – Питер продемонстрировал бодрое выражение лица и предпринял попытку сесть на кровати. Это удалось после немалых усилий.

Ему хотелось двигаться. Опустив ноги на пол, он попробовал встать. И упал. Ноги совсем не держали. Это было странно, обидно.

Доктор и тот второй, смуглый, кинулись к нему, подняли, вернули на кровать.

– Не удивляйтесь, – голос доктора наполняла снисходительность. – Пятьдесят лет без движения не могли кончиться ни чем иным. Вашим мышцам необходимо восстановление. Мы вам поможем. Мы уже работаем над этим последнюю неделю. Современная медицина может многое. Но и вам надо будет приложить свои усилия. Немного позже.

Слова доктора звучали так многообещающе… Но у Питера возникли некоторые опасения. Он осторожно проговорил:

– Такое лечение, наверно, стоит недешево.

– Вам не стоит беспокоиться на этот счет. – Лучезарная улыбка округлила щеки доктора. – Теперь за вас платит Министерство информации.

В очередной раз Питер был удивлен.

– Зачем они это делают?

– Вы – хорошая новость. Торжество справедливости. Давайте приступим к процедурам по восстановлению двигательных функций мышц.

– Давайте. Но, быть может, сначала познакомимся? Вы меня лечите, а я не знаю, как вас зовут.

– Да, конечно. Давид Кацав. Мой ассистент – доктор Мохаммед Ашруни.

Ассистент, разворачивавший какой-то прибор, повернул голову и кивнул, как бы подтверждая – он и в самом деле Мохаммед Ашруни.

Пижама была снята. Питер смущенно покосился на доктора Андерсон – та отошла на несколько шагов и целомудренно смотрела в сторону.

Облегающие накладки были надеты на его ноги выше и ниже колен, то же самое произошло с руками. Он почувствовал небольшое покалывание.

– Всё нормально? – поинтересовался доктор Кацав.

– Да, – ответил он.

– Я повышу интенсивность.

Теперь его мучила щекотка в мышцах. Питер терпел, хотя это было непросто. Лежал, стиснув зубы. «Надо же, испытание щекоткой, – говорил он себе. – Кто бы мог подумать… Две тысячи шестьдесят первый год. Может быть, меня разыгрывают? Зачем? Просто, чтобы разыграть? Навряд ли… Господи, как щекотно. Я попал в две тысячи шестьдесят первый год. Фантастика.

Интересно, что там, за стенами этого здания? Жаль, что Мария умерла. А Виктория? Где она? Мне так хочется ее увидеть. Но если это произойдет, кого я увижу? Я помню ее семилетней. А ей сейчас пятьдесят семь. Господи, моей дочери уже пятьдесят семь… Как я хочу увидеть ее…»

Не мог он представить дочь немолодой женщиной. Хотелось верить, что она осталась той, какой была полвека назад – веселой, бойкой девчушкой с короткой стрижкой. В пять лет она почему-то боялась качелей, и ему пришлось немало помучиться, чтобы приучить ее к этому развлечению. Зато в семь она качалась так лихо, что Питер боялся за нее.

Испытание щекоткой наконец закончилось. Доктор Кацав подошел к нему с небольшим устройством, приложил к предплечью. Питер ощутил слабый укол.

– Мы даем вам стимуляторы мышечной активности, – увлеченно пояснил доктор. – Самые новые препараты. В сочетании с физиотерапией обеспечивают прекрасный результат. Все, можете отдохнуть. Вы хотите есть?

Питер, не думавший до того о еде, почувствовал голод.

– Да, – сказал он.

– Я попрошу, чтобы вам принесли еду. Пока что вам следует принимать жидкую пищу. Ваш желудок напрочь позабыл про твердую. Но мы снимем эту проблему. Все будет нормально. – Он говорил с предельной доброжелательностью. – Мы вас покидаем на время.

Кацав и Ашруни удалились, а доктор Андерсон поднесла к кровати странный прозрачный стул и села на него.

– Вы не устали? – спросила она.

На его лице помимо воли появилось снисходительное выражение.

– Нет.

– Вы должны учитывать, что сейчас ваше физическое состояние совсем не то, каким оно было накануне покушения, – тактично проговорила она. – Через некоторое время все восстановится. Но пока что вам следует… соблюдать осторожность.

– Спасибо за предупреждение. Вы правы. Я об этом не подумал. Но я на самом деле не устал. И готов потренировать свои мышцы.

– В этом нет необходимости. Процедуры весьма эффективны. А в промежутках лучше дать мышцам покой. Если вы не против, я хотела бы…

В этот момент двери плавно раскрылись, в палату въехал сервировочный столик, а следом за ним явилось странное белое создание, ростом с человека, с большими черными глазами на голове, с руками-ногами. Питер догадался – робот.

Столик подъехал к самой кровати. Несколько плошек стояло на его поверхности.

– Ваш обед. – У робота был бархатный женский голос, говоривший по-английски. – Вы сами сможете поесть, или вам помочь?

– Попробую сам. – Питер не без труда привстал, пытаясь занять полусидячее положение.

– Скажите кровати, – напомнила Линда.

– Мне надо сесть, – произнес Питер и почувствовал появившуюся опору для спины.

Робот протянул матерчатую салфетку:

– Пожалуйста.

Вслед за тем Питер получил одну из плошек и ложку. Что-то, напоминавшее суп-пюре, было весьма приятно на вкус. Питер съел все до последней капли. После этого к нему в руки попала плошка с овсяной кашей, жидкой, но вкусной, на молоке. Завершал обед апельсиновый сок, свежевыжатый, ароматный.

– Прошу вас вернуть салфетку. – Робот протянул к нему руку с белыми пальцами. – Надеюсь, вас устроил обед?

– Устроил. – Питер кивнул с тихой усмешкой. Странно было говорить с таким существом.

– Я прощаюсь с вами до вечера. Если только вы не позовете меня раньше.

Робот уехал, забрав с собой сервировочный столик. Проводив его насмешливым взглядом, Питер глянул на симпатичного психотерапевта.

– Вы что-то хотели спросить?

– Да. Мне важно побольше узнать о вас. Моя задача – сделать процесс социальной адаптации максимально коротким. Вы англичанин?