Будущее в подарок

– Признаться, мне такая мысль тоже приходила в голову. Правда, пока что нет никаких фактов, подтверждающих это. Но я не исключаю такой вариант. Не исключаю… – повторил Фацио в некоторой задумчивости и вновь посмотрел на Питера. – Я знаю, господин Морефф, что вы недовольны современным обществом. Да, оно далеко от совершенства. Но это следствие объективных процессов, которые происходили в последние десятилетия.

– По-моему, прямые голосования в масштабах Земли… это профанация волеизлияния, – негромко заметил Питер.

Фацио медленно покачал головой из стороны в сторону.

– Думаете, наличие партий изменило бы ситуацию? Это заблуждение. Партии давным-давно перестали пользоваться поддержкой. Они были практически неразличимы. И тогда избиратели начали делать выбор, отдавая предпочтение не программам, а политическим шоу, которые разыгрывали перед выборами политики. По-моему, хорошо, что современные технологии позволили перейти к прямой демократии. Максимально демократическая система референдумов, доходящая до каждого гражданина, не требующая представительских институтов, является идеалом демократии.

– Но люди по её милости обленились, – в запале возразил Питер, – общество низведено до атомизированного состояния! Реальной политической конкуренции сейчас нет.

– Друг мой, реальной политической конкуренции не было и до того, как мы перешли к референдумам. Они в этом ничего не изменили. Но разве политическая конкуренция – главное? Что двигало человечество по пути развития цивилизации долгие тысячелетия? Жажда свободы. Истинной. Не той, которую в России называли вольницей, а той, которая гармонично сочетает в себе свободу внутреннюю и внешнюю. Это, прежде всего, определенное состояние духа. Умение принимать решения и отвечать за них. Нежелание перекладывать на кого-либо бремя ответственности за самого себя. Если Творец дает нам свободу выбора, недопустимо не воспользоваться ею. Но воспользоваться, понимая, что такую же свободу Творец дает каждому человеку. И твоя свобода должна сочетаться со свободой других.

– Это вы говорите мне, человеку, выросшему в Великобритании? – искренне удивился Питер.

Фацио будто не услышал его.

– В России слишком долго жертвовали собственной свободой в угоду государству, при этом перекладывая на него ответственность за всё, в том числе и за частную жизнь каждого гражданина, каждой конкретной личности… Этакое рабство духа. Невольное и трудно искоренимое. – Он энергично тряс рукой. – Но в России основная масса населения всегда жила плохо. А сейчас практически все люди на Земле живут достойно. Хотя результат тот же – нежелание проявлять общественную активность. Мне кажется, что это от сытости.

Питер посмотрел на Фацио с тонкой усмешкой.

– Господин Фацио, вы очень занятой человек. Навряд ли бы вы начали рассказывать мне все это просто так.

Фацио беззаботно рассмеялся.

– Думаете, что я не должен размышлять о проблемах, стоящих перед человечеством?.. Впрочем, вы правы – разговор я затеял не случайно. Мне кажется, что настала пора упразднить особые территории.

– Насильно? – опешил Питер.

– Боже упаси! Ни в коем случае. Только на основе решения граждан. Только добровольно. Что касается вас с Линдой… Вы могли бы посодействовать появлению такого решения.

– Как?!

– Выполнить функцию наших представителей там, на той территории.

– Тайных? – пренебрежительно уточнил Питер.

– Почему тайных? Официальных. Лучше всего в качестве представителей Всемирного правительства.

Питер вопрошающе посмотрел на Линду. Она выглядела не менее озадаченной.

– Задали вы нам задачу, – пробормотал Питер. – Мы должны подумать.

– Думайте. И сообщите о своем решении.

Фацио поднялся, с мягкой улыбкой протянул руку. Питер, поднявшийся следом, крепко пожал её, в тот же миг у него родился вопрос, который он посчитал нужным задать:

– Скажите, почему нас так легко пускают в это здание?

Улыбка Фацио стала совсем хитрой. Он осторожно высвободил свою руку.

– Мог бы соврать, что вам каждый раз заказывают спецпропуск, но это не так.

– То есть вы нас не уволили?

– Друг мой, вы правы. Ваши заявления лежат у меня в столе. Ждут своего часа. Единственное, что я сделал, уволил вас из группы по поддержанию боевого духа и передаче боевого опыта департамента кадров. Уволил, да. Но тут же принял в Службу внутренней безопасности. Где вы фактически и были. Вы ничего об этом не знали, так что никого и не обманывали. А мне так проще было делать свое дело. Главное, что всё получилось. Разве мы не добились нужного результата общими усилиями? – Он состроил нечто елейно-благостное на лице и вытянул руку ладонью вверх, будто пытаясь что-то приподнять. – Почему бы не поработать еще?

Питер иронично усмехнулся: Фацио, как последний скупердяй, не хотел их отпускать.

– Уважаемый Карло, если мы примем ваше предложение, то будем представлять, насколько я понимаю, Всемирное правительство. А если откажемся, никого не будем представлять. Нашим заявлениям вполне можно дать ход.

Фацио медленно покачал головой из стороны в сторону.

– Всемирное правительство мне еще только предстоит уговорить. А ВБР вы можете представлять уже сейчас. Разве органам правопорядка там не нужны хорошие контакты с ВБР?

– Контакты нужны. И я, и Линда с удовольствием будем сотрудничать с вами. Но не как ваши подчиненные, а как полномочные представители другой стороны. Пора дать заявлениям ход.

Фацио пристально посмотрел на Линду.

– Вы на самом деле того же мнения?

– Да. В этих вопросах у нас полное взаимопонимание.

– Хорошо, – с неожиданной легкостью согласился Фацио. – Вы меня убедили. – Он вновь протянул руку Питеру. – До свидания. – Он перевел затуманенный взгляд на Линду. – До свидания, госпожа Морефф.

Пока шли по коридорам и спускались в лифте, они не проронили ни слова. И лишь сев в такси, Питер нарушил молчание:

– Что ты думаешь насчет предложения Фацио?

Линда состроила нечто неопределенное на лице.

– Не знаю, удастся ли уговорить живущих на той территории людей присоединиться к Всемирному правительству. И если да, – как быстро удастся это сделать. Но что я могу сказать уверенно, так это то, что территория нуждается в нормальных отношениях с Всемирным правительством. А их кому-то надо налаживать. Может быть, тебе этим заняться?

Это предложение показалось ему разумным. Он покосился на жену.

– А ты?

– А я не хотела бы бросать школу. Мы на нее столько сил потратили.

Размышляя об услышанном, Питер смотрел в окно. В Париже по-прежнему было тепло. Город казался беспечным и крайне благожелательным к людям.

– Почему мы едем на вокзал? – мечтательно поинтересовался Питер. – Может быть, стоило побыть в Париже?

– У нас слишком много дел, – спокойно отвечала Линда. – И потом, тебе надо посоветоваться с Викторией.

Напустив на себя беззаботный вид, Питер согласился:

– Ты права. Необходимо посоветоваться с Викторией. Но мне кажется, что им отказываться от такого предложения глупо.

– Кому?