Своей судьбой и Плиний и Сенека
Постигли Цезарей божественную власть.
А в наше время много проще пасть,
Забыв средь звёзд о сути человека.
НЕПОСЛУШНЫЙ
Есть у нас к нему вопросы:
Почему из года в год
Он встаёт, когда не просят?
По приказу – не встаёт.
ЖВАНЕЦКИЙ
Не нужен мне берег турецкий,
Канары не надобны мне.
Хочу лишь, чтоб чаще Жванецкий
Дежурил с пером по стране.
АПИНОЙ
Мне б уехать: ушла электричка.
Закурить бы, да кончились спички.
Стать подругою, но, между нами,
Я – мужчина, со всеми делами.
МАКИЯЖ
На лицо после сладкого сна,
Нанесла боевую раскраску,
Смыв и нежность, и томность, и ласку:
Бледнолицым и прочим – хана.
КОТ
Я посмотрел коту в глаза,
И, сквозь прищур кошачьих век,
Прочёл, что кот хотел сказать:
Я – твой хозяин, человек.
ОЛЕЙНИКОВУ
(эпитафия)
Из сцены светлых пленников,
Философ, трагик, гаер:
Прощай, Илья Олейников,
Прощай, Илюша Клявер.
АЛЕКСЕЮ ГЕРМАНУ
(эпитафия)
Сгущаются над миром тучи,
Когда в один из скорбных дней
Уходят лучшие из лучших:
Прощайте, Герман Алексей!
СВЯТОСЛАВУ БЭЛЗЕ
(эпитафия)
Трон культуры оставил король,
И финал завершился каденцией:
Покидает земную юдоль
Цвет российской интеллигенции.
ФЕЙХТВАНГЕР
В век сытых и улыбчивых пигмеев,
Средь янки, европейцев, иудеев,
Не сыщешь уж творцов такого ранга,
Как мюнхенский еврей Лион Фейхтвангер.
ВОЙНОВИЧ
Петровы, Хачикяны, Рабиновичи
Читайте не газеты, а Войновича,
Накройте ваши беды медным тазом
И шлите на хер в розницу и разом.
ЗВЕРЕВУ СЕРГЕЮ
Предмет девичьих грёз, гламура друг, Сергей!
Искусству всё равно, Вы натурал иль гей,
Но истине нагой Вы душу приоткройте:
Вернитесь в свой салон и никогда не пойте!
ВАЕНГА
О Дали, что пил не преставая
Свой абсент и даму вёл в кровать,
Ваенга поёт, опять босая:
Ох, как Гуччи жмут, ядрёна мать.
БАБКИНОЙ
Расцветали яблони и груши,
Отцветали – та же карусель:
Петь готова Бабкина Надюша
Хоть сто лет, туды его в качель!