Жиза. Маршрут: Пижма – Нижний Новгород

Потом вся сессия для меня проходила плавно, пусть я и получал постоянно низкие оценки. Чего стоил тот факт, что я даже смог сдать математику с первого раза. Были у меня и шпоры для этого экзамена, но, когда я списывал в аудитории, то потом заметил, что в этих шпорах было много ошибок. Не могу признать в себе хорошего математика, но я также не знал, кто делал эти ответы к билетам, которые я нашёл в интернете. Я верил в себя, и это помогло мне выползти из гиблой ситуации. Правда была на моей стороне, и я пошёл сдаваться первым, но всё равно Петров нашёл ошибки и в моих решениях, а моя РГРка, которую я сдавал ещё в декабре, была вообще наполнена одними промахами, пусть меня до этого и убеждал Пашок из политеха, чтобы я всё исправил перед этим экзаменом. В итоге я был удостоен дополнительных примеров, которые я чудом сделал и смог вывезти этот экзамен. Петров поставил мне 2,7.

– В этот раз выше, – сказал я ему, пока он ставил мне эту оценку в зачётку.

– Что выше? – ответил мне Петров. – Тройка же всё-таки.

– В прошлые разы были 2,5, а здесь уже 2,7 – прогресс, – возразил я ему. Он усмехнулся.

Несмотря на то, что я пропустил подарок от Лапина по физике в виде халявных оценок, я всё равно дополучил эту бесплатную раздачу. Тут вообще уже не было ничего сложного, и вполне без каких-либо лишних напряжений я получил снова ещё одну тройку в виде 3,4 баллов. Объясняется это тем, что перед этим экзаменом он сам кинул нам всем тесты, которые у нас будут, а мы их вечером старательно прорешали. И на этом сессия для меня так и закончилась, испугав меня только вначале января моим теперь особо нелюбимым предметом.

После экзаменов на этот раз оставалась почти целая неделя отдыха перед началом уже 4 семестра. Я решил не терять времени и встретиться с одноклассниками. Я давно хотел это сделать, но причин для создания какого-то повода я никак не замечал. Что можно делать в Пижме? Не знаю. Я позвал опять же всех в школу, где я с недовольным лицом сидел на уроке у Людмилы Павловны и слушал, как она проводит свой урок. «Всё-таки хорошо, что я учусь в универе, там всем наплевать на то, чем ты занимаешься. Хоть вообще в универ не ходи. А здесь в школе постоянные наезды за то, что ты просто не смотришь на доску или не пишешь. Также всегда бесило, когда учителя без какой-либо причины качали свои права, – размышлял я». После этого похода у меня пропало настроение ходить когда-либо в школу.

Но всё равно мне было скучно сидеть дома, и я снова решил собрать одноклассников. На этот раз вопрос стал непростой, потому что я не знал, куда идти гулять кроме школ. Мест опять же в Пижме немного, чем все занимаются? Пьют. И я позвал всех в бар. На этот раз народу пришло много – это и понятно. Я просто хотел поговорить со своими одноклассниками, обсудить учёбу, но в баре этого было сделать нельзя, так как было шумно. Мы немножко посидели в баре, а потом пошли на дискотеку. Сначала мы пошли к лестнице, которая была сбоку от клуба, где, наконец, я думал, что мы нормально поговорим, но разговоры и сама тема для меня были невероятно скучными и противными. Пока мои одноклассницы обсуждали парней, которые должны прийти на дискотеку, я стоял и думал о том, что и мне вложить в это скудное общение. Ну, потому что мне было совершенно наплевать на то, кто сейчас придёт, кто не придёт, ведь я не звал никого кроме своих друзей.

Потом, когда все собрались, все зашли в клуб, где разбежались по разным сторонам. Саня был со мной, с ним в отличие от других ещё было интересно что-то обсудить, пускай мы и были совершенно разными людьми по характеру. Когда я раздевался в гардеробе, то почувствовал, что у меня нет совершенно никакого настроения сейчас идти на танцпол. Я несколько раз попробовал затанцевать, но моё тело было против, как и я сам.

– Я пойду домой, не хочу, – сказал я Сане издалека и быстро пошёл одеваться.

Не знаю, всё было не то. Мне не хотелось танцевать, заводить вообще всех в бар. Грустно, что в нашем посёлке можно собраться только под таким предлогом. В следующий раз я также написал всем о сборе на следующие выходные, но перед тем как я стал одеваться, я решил, что не пойду. Мама тоже не очень хотела, чтобы я ходил на все эти гулянки, хотя и всегда говорила мне, чтобы я шёл. Меня взбесила эта неопределенность вокруг, и я остался дома, предварительно отключив телефон. Я понимал, что опять пройдёт такой же день, как и в прошлый, а ходить, как биоробот наполненный предрассудками я не хотел. Я разрубил канаты и теперь решил действовать сам, как хотел. А сам я ничего не хотел, мне надоело быть в Пижме, наблюдая за всем этим со стороны. Так уныло и закончились мои маленькие каникулы.

Нижний Новгород своей учёбой перекрыл мою непонятную депрессию, и я снова вжился в этот ритм, забыв про своих одноклассников и ситуацию в клубе. Снова покатились долги, снова пришла аттестационная неделя. Также опять я заказывал термех у Яны, потому что так и не мог его осилить, а время всегда требовало его выполнения. Хорошо, что это был последний семестр термеха, а также математики. Опять посыпались деньги, кругооборот денег до Яны и снова всё то же самое. Однажды Никитина разгадала, что не я делал заданные мне РГРки, когда вызвала меня к доске, чтобы показать, как я решал. Я пробовал что-то решить, но, конечно же, не смог этого сделать и просто стоял у доски, минуя время. В этот момент мне, почему то вообще не было стыдно. Пропало куда-то это тупое чувство, что ты в чём-то виноват. Да, не я делал этот термех, но я просто не успевал его выполнять и сидеть по ночам не хотел. Преподу ведь намного легче в этом плане. Препод всегда готовиться лишь к одному предмету и, конечно, для него все эти типичные задачки кажутся лёгкими, тогда как студенту нужно знать обязательно любой предмет, который ему зачем-то втюхивают. И когда каждый препод требует отличное знание от своей дисциплины, то это кажется смешным.

Я перехитрил эту дибильную учебную систему, отладив механизм, и теперь учёба показалась мне совсем несложной. Всё что не получалось я сразу скидывал своим «рукам» как можно раньше, чтобы потом не оказаться в числе должников. Сам я делал самые простые для себя задания и не переживал насчёт этих невыполнимых заданий, которые делались за деньги. Вообще тот, кто делает и сдаёт задания в первых рядах, всегда получает высокие оценки. Был в этом семестре как раз таки очень важный предмет, по которому надо было сдать РГРку в числе первых, чтобы потом летом освободиться от экзамена. Этот предмет назывался гидравликой. Конечно, ещё в начале семестра я узнал про эту многоходовочку и сразу же на первой неделе учёбы написал Яне, чтобы она готовилась делать мою РГР, как я ей напишу.

Сам препод по гидравлике выглядел довольно страшным педагогом для всей группы, так как не имел никаких для себя авторитетов и постоянно устанавливал свои правила на парах, которым мы послушно подчинялись. На его парах строго нельзя было говорить и опаздывать, даже на секунду. Кто опаздывал – должен был всю пару отвечать на дополнительные его вопросы. Он ходил с непонятным пропеллером, чтобы ему не было жарко, и постоянно настаивал на том, чтобы мы записывали все его лекции. Наши рукописи он потом проверял совершенно случайно, спрашивая каждого из нас по очереди посреди пары. Если ты не отвечал на его, как он говорил вопросики, то удостаивался ранга консультанта и в добавку к этому награждался задачками, которые никто в группе не мог сделать. Консультант постоянно должен был отвечать на сложные вопросы, которые поднимались во время пары самим преподом, и в итоге уйти с пары можно было с очень большим количеством таких задачек, которые росли в геометрической прогрессии. Мне удостоилось право стать таким консультантом, однако, позже он перевёл меня в ранг бригадира, который мой авторитет, и я смог потом сдать экзамен по гидравлике на отлично, получив по ней автомат из-за сданной в числе первых его РГРки и моего ранга.