Во мне два Я

На земле. И даёшь остальным света лучик,
А сама – отражение солнца, и даже лучше,

Ярче, потому что живая и радуешь,
И вселяешь надежду, и собою облагораживаешь.
И поёшь, и раскрываешь чистую душу,
Разбиваешь преграды и темницы рушишь.

Пустоту содержанием наполняешь и смыслом.
Там, где ещё не зажглось, даришь искру.
Мгновение – и очищающее пламя:
Огонь, сжигающий недоверие между нами…

И любовью греешь, и ободряешь сердца.
И зарождаешь жизнь новую в продолжение
цикла земного и природы движения.
И всё по кругу, и снова,
И без конца…
Но ведь это и есть
Вечность и воля Творца.
И не надо искать лучшего определения

Тому, как природа с чудом повенчана.
А итог? А итог – это она, Женщина!

«Ей пели песни и боготворили…»

Ей пели песни и боготворили,
Ухаживали все до одного.
Она терпела, что её любили,
И почему-то выбрала его.

За что? – никто сказать не сможет,
Не бросит кости, стих не сложит.
Судьба, случайность, вздор, забава,
Весны пылающей отрава…

А может, маленький листочек,
Заполненный набором строчек
Из ученической тетради.
А может, просто скуки ради?

Поди попробуй, разберись,
Какой сюрприз подбросит жизнь.
Каким к нам повернётся боком
И выльется каким уроком?

Потом всё рухнуло мгновенно,
Как будто кто-то пошутил.
Смущал, готовил постепенно,
Потом донёс, толкнул,
сподлил!

Плеснул в огонь немного масла
И, добавляя по чуть-чуть,
Следил за тем, чтоб не погасло…
И ждал момент, чтобы раздуть!

Всего лишь искру – до пожара,
Все обалдели от угара.
Крича: «Ату её, распни!» —
Тогда не думали они,

Что совершают преступленье,
Разбив мечту в одно мгновенье.
Что порознь – в любви едино:
Меж ними связи пуповина!

Он одинок – она ушла,
Природа так и не смогла
Сердца двоих оставить вместе.
Всё разделили, честь по чести.

А общее теперь – разлука,
Всё пополам, посередине.
Но в каждой гаснет половине
любовь.
…Остались боль и мука.

«Закаты, манящие цветом шафрана…»

Закаты, манящие цветом шафрана,
Тоскливо летящее чьё-то сопрано —
Дрожащее взятою верхнею нотой.
Не наши старанья, не наша забота…

Но как хорошо: и покойно, и строго,
Немного тоскливо и зябко немного.
И в чём-то копается старая память…
Зачем, для чего? – всё равно не исправить…

«Пишу тебе признанье на листке…»

Пишу тебе признанье на листке —
Что не смогу ни в раже, ни в тоске
Сказать, при встрече объясниться лично.
Не потому, что это неприлично,

А потому, что это как подарок.
И сразу не понять – велик он или жалок,