Один кавказец, между делом,
Мне о писателе поведал, -
Фамилии под стати он.
Но говорить мне не резон,
…О том, что памяти стоит –
На троне серый монолит.
Святым отцом одет, как знал.
А в жизни – серый кардинал!
В укор прекрасному селенью,
Где Солженицын на показ
Воздвиг себе урок творенью,
Как будто совести заказ.
В святом обличии Иуда
Под тень военного крыла
Забрался в ожидании чуда.
А мимо клевета плыла…
Мохнатый Кант, собой рискуя
И ЧИСТЫЙ РАЗУМ критикуя,
Сказал, – что врать – вот он венец,
Создал нам святостью творец.
Опять обман и клевета
И совесть ныне не в почете
В почете ныне суета
Достоинство сейчас в пролете.
Укор военным и Кавказу
Стоит монах, презренный глазу,
Взлелеян властью и деньгами.
О будущем его – решайте сами.
2.
Вот сегодня мне по-умному не пишется -
Затаилась грусть в земной тиши.
От того и отдаленно слышится
Позывной Лермонтовской души.
Родня Ермолова – Давыдов,
Вот он – был тот еще поэт, как пить.
Из многих, многих разных видов –
Пример, как Родине служить!
Служить Отчизне, не регалиям!
Не должностям и не деньгам!
Любимой родине, не талиям
И не различным там сватам!
Любить природу, жизнь, любовь!
Где чище влага – чище кровь!
Кошмар потребности людской
Давыдов обратил в покой.
Подобных мыслей беспредел
В стихах его в тот час редел
Строка его – стремнины рой –
Да славил век свой золотой!
Где в службе царской – лишь отвага,