Я – книга

– Двести семьдесят рублей сорок копеек, – говорит силуэт кассира.

Вижу, как кофточка в розовой девушке роется в своём кошелёчке… выскребает оттуда всю мелочь…

– Мне не хватает.

Розовость плачет. Или мне это кажется?

– Возьмите одну Книгу, а вторую оставьте, – советует силуэт кассира.

– Хорошо, – соглашается шарик.

И я опять лечу. Я даже не успела узнать, как зовут ту Книгу, которую выбрали вместо меня. Может, когда-нибудь я узнаю это – сейчас ещё рано, я ещё совсем маленькая и наивная дура…

Летать – это приятно, это восхитительно, если не знать, куда ты летишь.

Девушка поставила меня обратно на полку. Но она не запомнила, с какой полки меня брала, и поэтому воткнула меня, не глядя, между двумя незнакомками.

Я переселилась этажом ниже в полку напротив той, где жила до этого.

Что ж, с новосельем, самая последняя неудачница по имени Безусловная Любовь! Добро пожаловать в сплин! Здравствуй, лиловая депрессия! Печатный станок вас всех раздери, сволочные люди!!!

3. Второй покупатель

Новые соседи, даже не успев со мной познакомиться, сразу же надоели вопросами. Пришёл черёд держать ответ, чего я до этого момента старательно избегала.

– Тебя читали? Тебя купили? Откуда ты прилетела? Сколько тебе дней? – начала левая соседка, жёлтая упитанная Книга по имени Если Жена Стерва.

– Почему ты здесь? Зачем ты нас разлучила? Ты была в Библиотеке? – подхватил правый сосед, светло-синий и тоненький-претоненький, и звали его Опытом Дурака.

Я вкратце пересказала историю своей недолгой жизни. Если Жена Стерва меня пожалела, а я пожалела её. А Опыт Дурака заметил:

– Хватит жалеть друг друга, глупые Книжоночки! Лучше давайте помолимся: не дай Типограф нам такой Несудьбы, как у Безусловной Любви!

Не успела я узнать возраст моих новых соседей – оказалось, что они двое, вместе взятые, моложе меня на 5 дней – как сначала её, а затем его начали активно листать. У этой полки люди проявляли куда большую активность, чем у предыдущей. Я не могла понять, почему так происходит. Поинтересовалась у Опыта Дурака.

– В Магазине бывают счастливые полки, а бывают несчастливые. Я это сразу понял, потому что за первый день моей жизни люди купили пять моих соседей. Вот увидишь, тебя тоже скоро купят по-настоящему.

– А тебя?

– И меня тоже. Вот тогда и начнётся крутая жизнь!

Его нездоровый оптимизм вернул мне силы, и я подумала, как глупо вела себя всего полчаса назад. Придумала какую-то там новую депрессию! На самом деле, я должна сказать «спасибо» розовой кофточке за то, что она переселила меня с несчастливой полки! И я сказала – очень громко, так, чтобы полки задрожали, а все Книги затрепетали:

– Спасибо тебе, девушка с шариком! От всей души тебя благодарю!

Но люди не обращали на книжные вопли никакого внимания. И уж тем более меня не услышала та, к кому я обращалась, поскольку она уже покинула Магазин.

– Люди глухи с рождения. Глухи ли Типографы? – спросила я саму себя вслух.

– Мне кажется, что нет. Если бы не Боги, кто бы создал счастливые полки? – откликнулась Если Жена Стерва.

– А как зовут тех, которые Боги наоборот? – осмелела я.

– Мой вчерашний сосед с длинным именем Психологический Практикум Для Чайников рассказывал, что их зовут Идиотами.

– Значит, Идиоты воюют с Типографами! Значит, скоро наступит Книгогеддон, случится последняя битва, и сильная армия Типографов победит трусливую армию Идиотов.

– Откуда ты набралась такой чуши? – спросил Опыт Дурака.

– Не знаю. Не знаю, откуда я это знаю. А ещё я знаю, что раньше Идиоты сжигали Книги. Я вдруг вспомнила, – сказала я, удивляясь своим словам.

– Ты сама что ли видела? – не поняла Если Жена Стерва.

– Идиоты сжигали Книги, а потом Типографов. После чего один Типограф по имени Генрих Гейне сказал, что Книги не горят.

– Ой, сложно всё это. Я бы на твоём месте не тратила юность на философствования, – и Если Жена Стерва отвернулась от меня к своему левому соседу.

– Это наверно очень больно – гореть, – задумчиво произнёс Опыт Дурака.

Я промолчала, потому что мои необъяснимые знания закончились.

Близился вечер. Покупатели потихоньку покидали Магазин. Я подумала: насколько мне просто понять какую-либо Книгу – настолько же сложно понять людей. Я уже могу разобраться в Книге, не читая её, а человека вообще нельзя прочитать, ведь он – не Книга. Но человек нужен мне, я же не могу прочитать саму себя! Наверно, невозможность прочитать себя – это второе древнее проклятие, и все Книги прокляты…и вовсе не Типографами, а Идиотами! Мне не верилось, что Типографы способны поступить так подло со своими созданиями.

Соседей раскупили на следующий день. Если Жену Стерву приобрело юное накрашенное существо в короткой юбочке и с конфетой во рту, а Опыт Дурака достался мужчине профессорского вида с корзинкой для грибов. Обоих людей я разглядела всего на мгновение, а затем они снова обратились в тёмные силуэты. Опыт Дурака успел шепнуть мне свой символический номер телефона и пожелал поскорее обрести опыт читаемой Книги.

Может быть, он умел разговаривать с людьми так, чтобы его слышали, а может, обладал даром ясновидения. Не успела я познакомиться с новыми соседями и рассказать им о странных догадках Учения Храма, как передо мной возник пылкий юноша с бледным взором. Он долго смотрел на меня в упор – я отвлеклась от увлекательнейшей беседы с Если Муж Дурак, порадовалась, что вижу человека, и улыбнулась ему. Юноша взял меня с полки, но листал совсем не долго – он глянул мельком лишь на первую страницу.

– Тебя сейчас купят! – крикнул мне Если Муж Дурак. – Берегись!

– Почему? – не поняла я. – Я ведь буду счастлива?

– Этот человек сомневается в тебе, – ответил проницательный сосед.

А мне показалось, что покупатель не сомневался. Сжимая меня в горячей руке, молодой человек пошёл смотреть другие полки, а я трепетала и молилась про себя: только бы он не взял ещё кого-нибудь! Вдруг у него не хватит денег на нас всех, и он не купит меня, а потом переселит со счастливой полки?

И мои молитвы были услышаны! Спустя пятнадцать минут я лежала в прохладной темноте рюкзачка и куда-то летела за спиной первого настоящего покупателя! Я чувствовала огромное облегчение, поскольку магазинное прошлое, казавшееся таким бесконечным, теперь позади. Но мне было очень тревожно, поскольку впереди новый опыт, а я страшно боялась неизвестности!

В рюкзачке, помимо меня, летело множество разноформенных, незнакомых мне существ из разных миров. Я хотела поделиться с ними своими страхами, но существа молчали как Идиоты, не реагировали на прикосновения и даже не копошились.

Но и без общения с ними мой путь оказался увлекательным. Я приземлялась, причём совсем не больно, а потом вновь взлетала, теряя дары речи и слуха от резкого перепада высот. Осознавая много новых неприятных звуков, я то улыбалась, то морщилась… и вскоре, наконец, увидела свет! Рука покупателя достала меня из рюкзачка и переместила на пёструю, синевато-мягкую поверхность. Я поняла, что буду жить в этой комнате, дома у пылкого юноши, а значит, ещё тысячу раз успею здесь освоиться и перезнакомиться со всеми. От массы непривычных ощущений и полёта я серьёзно устала и с удовольствием уснула, прижавшись щекой к подушке с изображением ушастых котят.

4. Первый читатель

Проснулась я на руках у человека. Сколько я проспала – не помню, но сон был настолько занимательным, что поначалу я даже возмутилась неестественному пробуждению. Мне снился Учение Храма с козлиными ногами, карабкающийся на одну из вершин Гималаев, где я сидела в позе «переплётом наизнанку» и насмехалась над горе-альпинистом.

Покупатель держал меня открытой перед глазами. Полусонная, растерянная и нервная, я не успела ни как следует сосредоточиться, ни даже предвкусить это величайшее событие в моей жизни – первое прочтение.

Меня не листали – меня начали читать! С самой первой страницы!