Тайны Нового времени

К тому времени Фауст уже ничем не походил на молодцеватого франта, которого принимали при дворах немецких герцогов и о котором ходили слухи, что он владеет тайнами алхимии, потому что продал свою душу дьяволу. Перед хозяином постоялого двора стоял неопрятный старик в потертой одежде, с дурно подстриженной седой бородой. Пакли белых волос торчали из-под бархатной шапки.

Отказавшись от ужина, доктор Фауст поднялся на второй этаж и, попросив хозяина никому не говорить о том, что он здесь остановился, заперся в комнате на засов.

Ночью, когда разошлись последние гости и наступила тишина, сверху донесся дикий крик.

Будь постоялец обычным человеком, хозяин побежал бы ему на помощь. Но у господина Фауста была такая гадкая репутация, что и хозяева гостиницы, и другие постояльцы заперлись в своих комнатах и в страхе прислушивались к звукам борьбы, грохоту мебели и нечеловеческим воплям.

Лишь через час, к рассвету, крики и шум смолкли.

И тогда хозяин постоялого двора и несколько постояльцев покрепче, вооружившись ножами и палками, решились подняться на второй этаж.

Они долго стучались и звали доктора Фауста. Но тщетно. Никто не отзывался.

Потом взломали крепкую дверь.

В комнате Фауста все было перевернуто, словно здесь происходила отчаянная борьба. Пол был залит кровью, а у окна лежало тело старика, настолько избитое и изуродованное, что в нем было трудно узнать почтенного старца.

В ужасе смотрели на эту сцену люди, потом послали человека в город.

Постоялый двор стоял на оживленном тракте, и уже на следующий день все герцогство, а потом и вся страна знали о таинственном и страшном происшествии. К тому же местный священник побоялся хоронить убитого алхимика на освященном кладбище, и несколько дней тело доктора Фауста лежало в леднике на каком-то складе. А слухи расползались и принимали все более дикую форму.

Популярность легенды о докторе Фаусте создавалась бродячими кукольниками. На любой ярмарке они устанавливали свои шатры, а то и просто ширмы. Мефистофель был любимым героем этих представлений

Конечно, в те времена Германия была населена куда менее, чем сегодня, но назвать ее средневековой пустыней было бы неправильно. Города и деревни были соединены неплохими дорогами, торговцы и воины постоянно сновали между городами. К тому же на дорогах можно было встретить пилигримов, студентов, бродячих фокусников, торговцев индульгенциями. Это был оживленный мир, в котором новости распространялись с завидной быстротой. И сплетни и слухи – с неменьшей.

А за последнюю четверть века доктор Фауст стал фигурой известной, причем известной скандально. Он и сам немало сделал, чтобы испортить себе репутацию, похваляясь гениальностью, достижениями и связями с таинственными и загадочными силами зла.

Поэтому, когда по всей стране распространилась новость о страшной и таинственной гибели Фауста, ни у кого не возникло сомнений, что без чертовщины здесь не обошлось.

Сказки и легенды о людях, имевших неосторожность продать душу дьяволу, были широко известны, и каждая из таких сказок кончалась весьма зловеще: дьявол наконец-то приходил за телом «бездушного» грешника. Тот сопротивлялся – умирать-то не хочется, – но после страшной борьбы погибал и оказывался на том свете. То есть тело его валялось мертвым на земле, а душа корчилась в аду в вечных муках.

Вернее всего, Фауста ограбили и убили. Может быть, даже сам хозяин гостиницы – чего только не бывало! Если так, то он был весьма заинтересован в том, чтобы вину за преступление возложили на дьявола. Кто посмеет требовать правосудия для такого убийцы?

Не исключено, что Фауст кому-то сильно насолил и с ним расправились.

Если перевести ситуацию на современный язык преступного мира, то Фауст вроде бы избрал себе «крышу», криминального покровителя, то есть дьявола, и прожил жизнь припеваючи… Потом за него взялись преступники рангом поменьше, но не менее жестокие.

В любом случае никаких сомнений в том, что Фауст погиб от руки своего дьявола, ни у кого тогда не возникло. И по прошествии времени уверенность эта только крепла. Тут еще сыграло роль то, что жизнь и смерть Фауста пришлись на эпоху Реформации, на зарождение протестантской религии, особенно сильной именно в Германии. Протестанты боролись за чистоту христианства и полагали, что любое знание должно идти от Бога. Колдун и маг, по мнению протестантов, был обречен на вечное проклятие, потому что отверг божественное знание, знание от Бога.

Есть такой физический закон: если вода в пруду неподвижна, она не замерзает даже при минусовой температуре. Но стоит нарушить эту неподвижность – кинуть в озеро хотя бы спичку, – и по поверхности воды побегут ледяные полоски. Вода покроется льдом. Катализатором процесса служит движение молекул. Вот и в случае с Фаустом произошло то же самое. Образ вполне реального, живого алхимика и проходимца, погибшего страшно и загадочно, притянул к себе все легенды и рассказы о соблазненных дьяволом ученых и стал воплощением этой веры.

Не прошло и полувека со дня смерти Фауста, как в Германии кто-то собрал все легенды о нем в одну книгу. В 1587 году она вышла под названием «История о докторе Фаусте». Составитель ее, собравший книгу из множества ходивших в то время сказок и преданий, как страшных, так и потешных, сообщал в предисловии: «История эта составлена из правдивых событий, свидетелями которых нам было суждено стать».

В Англии история о докторе Фаусте получила широкую известность благодаря книге Кристофера Марло

Сила печатного слова в то время была даже больше, чем нынче. Книгу переиздавали, перепечатывали, переписывали… С каждым новым изданием она становилась все толще и увлекательнее. Фаусту, заключившему союз с нечистой силой, приписывались совершенно волшебные способности. Читатели безоговорочно верили тому, что стоило Фаусту стукнуть кулаком по столу, как из стола начинал бить фонтан, а по своей прихоти он мог наколдовать в разгар зимы миску клубники. В одной из новелл книги рассказывалось о том, что как-то раз Фауст жутко проголодался. Не дотерпев до трактира, он сожрал лошадь и воз с соломой, который она тащила. Но самая удивительная история, приведенная в книге о докторе Фаусте, без промаха поражавшая воображение любого читателя, случилась с ним в трактире, куда он хотел зайти, но не мог, потому что несколько мужчин старались вкатить туда по лестнице бочку с вином. Бочка была так тяжела, что у них ничего не получалось. Доктор Фауст поднял их на смех, сел на бочку верхом, стегнул ее оказавшейся в его руке плеткой и въехал в трактир, как на боевом коне.

Но помимо забавных и глупых историй книга о Фаусте поднимала и философские проблемы, которые вначале, может, и не были столь очевидны, но со временем неглупые люди задумались именно о них.

Недаром очень скоро к рассказу о Фаусте, продавшем душу дьяволу, обратились крупные писатели. Знаменитую в свое время пьесу о Фаусте написал английский драматург Кристофер Марло. Пьеса вышла в свет в 1594 году, и в ней Марло не смеялся над Фаустом и не завидовал ему. Автор размышлял о смысле человеческой жизни и о тщетности стремления к славе. В тот момент, когда пьеса появилась в Лондоне, Марло был убит, и смерть его стала для многих загадкой. Это конечно же прибавило популярности и пьесе, и самому Фаусту.

Но самое знаменитое произведение о Фаусте – это конечно же поэма «Фауст» Иоганна Вольфганга Гете. Но Гете, который и создал нового Фауста, не смеялся над ним и не пугал читателей. Фауст Гете – это человек, стремящийся к знанию, к совершенству и согласный платить высокую цену за мгновение, о котором он может сказать: «Ты прекрасно!»

Может быть, Елена Прекрасная и не была в жизни красавицей, ради которой стоило бы осаждать Трою. И уж конечно настоящий Фауст имел мало общего с героем поэмы Гете. Но не было бы Елены и доктора Георгиуса, не стали бы мы читателями великих шедевров мировой литературы.

Пропавший посол. Англичане в Московии

В конце XV века попытки европейцев найти пути на Восток, к пряностям и неисчислимым богатствам, и отыскать рынки для своего сукна и оружия наконец-то дали результаты. В 1492 году Колумб достиг Америки, через пять лет Васко да Гама ступил на берег Индии, вскоре Магеллан обошел вокруг света, а Кортес и Писарро пробились в глубь Америки. Что ни год – сенсация!

Открытия и добыча, с которой возвращались португальцы и испанцы, не давали спать англичанам. Ведь они были морской державой, их богатство зависело от морской торговли, а тут опоздали! Настолько, что приходилось лишь облизываться, глядя на успехи соперников.

И моряки в Англии были лучшими в мире, и корабли по тем временам отличные…

И тогда английские торговцы и капитаны принялись рассуждать, расстелив на дубовых столах географические карты.

Земля была круглой. Капитаны и коммерсанты в этом не сомневались. Дорогу на Восток по экватору проторили испанцы и португальцы. Пока не было силы победить их в бою, следовало искать свои пути в Азию, по которым жители Иберийского полуострова путешествовать не решались. В частности, потому, что боялись холодов.

Некий Роберт Торн уже в 1527 году писал английскому королю Генриху VIII: «Я знаю, что моей непременной обязанностью является поведать Вашему Величеству тайну, которая, по-моему, до сих пор оставалась скрытой, а именно, что с небольшим числом судов можно открыть многое множество новых стран… причем для открытия их остался один путь – северный, ибо, как мы видим, из четырех стран света три уже открыты другими государями».

Так думали многие.

В 1527 году два судна под командованием Джона Рата покинули Лондон и взяли курс на север. Они плыли, пока не наткнулись на море, «усеянное множеством ледяных островов». Исследования Северной Америки, острова Ньюфаундленд, Гудзонова пролива и Лабрадора связаны с именами Кабота, Картье и других капитанов, которые вторгались во льды и вынуждены были возвращаться – северо-западный путь в Китай в обход Америки оказался недоступным. Тогда родилась мысль пробиться в Китай, плывя на восток. Долго ли, коротко, но в Лондоне была создана торговая компания, которая собрала денег на экспедицию в сторону Сибири. В 1553 году несколько кораблей во главе с капитанами Ченслером и Уиллоби отплыли в сторону Норвегии.

Как бы ни были хороши английские корабли, с нашей точки зрения – это скорлупки. Самой большой из них, «Эдуард Бонавентура» под командованием Ченслера, был водоизмещением 160 тонн.

Капитан Уиллоби был красивым высоким джентльменом, прославившим себя в шотландских войнах Генриха VIII. Но знаменитый старик, советник экспедиции Себастьян Кабот, выше всех ценил Ченслера, с которым вместе плавал по Средиземному морю. Ченслер был славен в Англии как выдающийся навигатор, изобретатель и мастер по навигационным инструментам, а также как человек исключительного благородства и настойчивости.

Вся жизнь Ченслера говорит о том, что оценка современников была совершенно справедлива. К сожалению, у нас о нем знают немного.

Корабли той экспедиции были хороши, чтобы плавать по Средиземному морю, однако в Арктике они превратились в настоящие ловушки для команды. Они не имели теплоизоляции, и в морозы (а на Севере они могли ударить и летом!) выжить на них было трудно.

К тому же моря, куда отплывали английские корабли, были совершенно неизвестны, а народы, жившие по их берегам восточнее Норвегии, никому не ведомы. Весь Лондон провожал экспедицию. Как писал современник, «простой народ густо усеял берега Темзы, чтобы поглядеть на отплытие кораблей».

Достигнув берегов Норвегии, капитаны решили поодиночке держать курс на норвежское селение Вардё. Но налетел страшный шторм, который разбросал корабли экспедиции. Больше им не суждено было встретиться.

Один из кораблей, ведомый упрямым и опытным Ченслером, старался не отходить далеко от берегов. Стоял полярный день, сильно удививший англичан. Ченслер писал: «Я зашел так далеко, что оказался в местах, где совсем не было ночи, но постоянно сиял яркий свет солнца над страшным и могучим морем». Постепенно береговая линия стала отклоняться к югу, и Ченслер вновь оказался в лесных краях. Он пересек Белое море и оказался в устье Двины.

Корабль Ченслера бросил якорь у городка Холмогоры. Встреча удивила как местных жителей, так и англичан. Ченслер был уверен, что встретит страшных каннибалов, облаченных в шкуры, а жители Холмогор еще никогда не видели такого громадного судна и так странно одетых людей, говоривших на непонятном языке.

Разумеется, местные власти тут же запретили англичанам высаживаться и уж тем более отказали им в праве встретиться с властями страны, которая называлась Московией.

Но не таков был Ченслер. Он заявил, что поедет в Москву, благо уже настала осень и выпал снег. Хитростью, уговорами, посулами Ченслер раздобыл сани и лошадей и отправился в Москву своим ходом. Начальство грозило кулаками, кричало вослед проклятия, потому что царь Иван Васильевич Грозный, хотя еще и не такой грозный, как в старости, мог не пожалеть чиновников за нестойкость перед лицом Запада.

Но обошлось. Отъехав от Холмогор, англичане встретили большую группу московских чинов, посланных царем, чтобы пригласить Ченслера в столицу.

Проблемы Ивана Васильевича, как ни странно, удивительно напоминали английские. Россия была отрезана от Балтийского моря, от Европы, а Иван, в этом отношении предшественник Петра Великого, желал пробиться на Запад, тогда как советники толкали его к походам на Крым, ничего России не дававшим.