100 великих дипломатов

Среди богатого и разнообразного арсенала политических и дипломатических приемов, которыми пользовался Цезарь, постепенно выделился один лозунг – это лозунг милосердия, то есть мягкое и справедливое отношение к противнику, особенно побежденному. Правда, он приобрел решающее значение только в эпоху гражданской войны, но появился именно во время пребывания Цезаря в Галлии.

К середине 50-х годов до Р. Х. триумвират Помпея, Цезаря и Красса стал непрочным. Помпей и Красс враждовали друг с другом. К тому же они завидовали успехам Цезаря в Галлии и опасались усиления его политического влияния.

Цезарь предпринял меры, чтобы укрепить триумвират. Он нуждался в продлении своего наместничества в Галлии, а без помощи Помпея добиться этого было невозможно.

В апреле 56 года до Р. Х. по инициативе Цезаря состоялось знаменитое свидание триумвиров в Луке. Ему снова удалось примирить Красса и Помпея. Для того чтобы не допустить избрания консулом на 55 год до Р. Х. ставленника олигархической сенатской группировки Луция Домиция Агенобарба, непримиримого врага Цезаря, было решено, что Помпей и Красс выдвинут свои кандидатуры. Намерение это следовало держать в тайне, выборы оттягивать всеми возможными средствами до зимы, ибо к этому времени кандидатуры могли быть поддержаны в народном собрании солдатами Цезаря, уходящими на зиму в отпуск. Со своей стороны Красс и Помпей обязались продлить Цезарю управление Галлией еще на пять лет.

В январе 55 года до Р. Х. в Риме состоялись консульские выборы. Группировка Катона пыталась провести своего кандидата – Луция Домиция Агенобарба. Но исход выборов решили приведенные на Марсовое поле солдаты Цезаря, явившиеся чуть ли не в строю под командованием Красса-младшего. В результате вооруженного столкновения Домицию пришлось спасаться бегством, Катон был ранен в руку. В ближайшие же недели был принят закон, распределяющий провинции между новыми консулами, а затем они продлили полномочия Цезаря.

Казалось, все члены триумвирата полностью удовлетворены: позиции Цезаря стабилизировались и даже укрепились; Помпей рассчитывал своим новым консульством восстановить свое прежнее положение первого лица не только в сенате, но и в государстве; и наконец, Красс мог реализовать свои давнишние мечты о провинции, которая дала бы ему возможность освежить уже порядком увядшие лавры победоносного полководца. Проведенные в жизнь с целью укрепления «союза трех» лукские решения поначалу действительно укрепили этот союз, но в дальнейшем они же и привели к его распаду.

Кампания 55 года до Р. Х. в Галлии началась, как об этом сообщает сам Цезарь, раньше, чем было намечено. Дело в том, что на левый берег Рейна переправились многочисленные германские племена узипетов и тенктеров. До Цезаря начали доходить слухи о том, что некоторые галльские племена вступают в переговоры с германцами. Тогда Цезарь созвал галльских вождей и правителей и, объявив им о своем намерении выступить против германцев, обязал присутствующих поставить в его войска определенный контингент конницы.

Спешно закончив приготовления, Цезарь двинулся по направлению к занятым германцами районам. Узипеты и тенктеры выслали навстречу римлянину своих послов, которые предложили мир и дружбу и попросили, чтобы Цезарь разрешил им поселиться на уже фактически занятой ими территории или указал иные места для поселения. Ответ Цезаря был таков: не может быть и речи о дружеских отношениях, если германцы намерены остаться в Галлии, ибо здесь нет свободной территории, но так как убии, живущие на правом берегу Рейна, просили у римлян помощи и защиты от свевов, то он, Цезарь, может дать убиям распоряжение в обмен на эту защиту принять на свою территорию узипетов и тенктеров.

Послы заявили, что им необходим трехдневный срок для ответа, и просили римлянина приостановить на это время продвижение его армии. Цезарь же, находя эту просьбу лишь уловкой, рассчитанной на то, чтобы германцы могли дождаться возвращения своей конницы, отправленной за провиантом, продолжал свой марш и подошел к германскому лагерю на расстояние около 18 километров. Тогда снова явились германские послы с теми же самыми просьбами. Цезарь на сей раз обещал продвинуться лишь на небольшое расстояние, чтобы найти воду, и якобы приказал своей коннице, которая шла в авангарде, не вступать в бой с неприятелем.

Тем не менее в тот же день произошло кавалерийское сражение. Германский отряд, в котором было всего около 800 всадников, напал на 5 тысяч галльских всадников из армии Цезаря и обратил их в позорное бегство. На следующий день в римский лагерь явилось большое посольство, в составе которого было много германских князей и старейшин. Они принесли извинения за вчерашний инцидент и снова стали заверять в своем стремлении к миру. «Обрадованный их приходу Цезарь велел, вместо ответа, схватить их и тотчас же двинулся с войском вперед, приказав проявившей трусость коннице идти в арьергарде».

Нападение римской армии было для германцев совершенно неожиданным. Они не смогли оказать организованного сопротивления и обратились в беспорядочное бегство.

Успехи Цезаря во многом объяснялись экономической и военно-политической мощью Рима. Сам же он обладал всеми качествами как военного, так и дипломата, необходимыми для того, чтобы не упустить благоприятной обстановки. Он отличался сильным характером и легко ориентировался в сложной обстановке. Вместе с тем он был общителен, щедр, прост в обращении, благодаря чему легко располагал к себе людей, с которыми приходилось встречаться, независимо от их положения, возраста и национальности.

Разделяя своих противников, сплачивая и объединяя своих сторонников, Цезарь к концу 52 года до Р. Х. разгромил ополчения галльских племен и полностью подчинил их Риму. Таким образом, благодаря Цезарю одна из богатейших областей тогдашней Западной Европы – Галлия – была присоединена к римским владениям. Во время завоевания Галлии Цезарь не только приобрел огромное состояние, но и сформировал сильную армию.

За время отсутствия Цезаря в Риме произошли серьезные изменения: Красс погиб на войне с парфянами; Юлия, дочь Цезаря и жена Помпея, умерла. В Риме Помпей был самым могущественным человеком, и сенат был ему покорен.

Срок полномочий Цезаря в Галлии истекал. Он хотел, чтобы либо ему продлили полномочия, либо разрешили заочно выставить свою кандидатуру на выборах в консулы на 48 год до Р. Х. Но сенат постановил, чтобы Цезарь сложил с себя командование, распустил все свои войска и как частный человек вернулся в Рим.

Помпей хорошо понимал, что Цезарь не только не распустит войска, а постарается стянуть их со всей Галлии и начнет гражданскую войну. Столкновение между Цезарем и Помпеем становилось неизбежным.

Летом 48 года до Р. Х. в решающей битве при Фарсале Помпей был разгромлен. Победа Цезаря была полной. Сам Помпей бежал на Лесбос, оттуда попытался проникнуть в Египет. Желая извлечь политические выгоды из ситуации, ближайшие советники египетского царя организовали убийство Помпея и передали его голову Цезарю.

Оказавшись в Египте, Цезарь был втянут во внутриегипетские проблемы. Дело в том, что в 51 году до Р. Х. умер царь Птолемей XII, и между его детьми – 12-летним сыном Птолемеем XIII и 18-летней дочерью Клеопатрой VII (вернее, между их придворными кликами) – разгорелось соперничество. Победу одержали сторонники юного Птолемея, Клеопатра была отстранена от власти и выслана из Александрии. Однако энергичная царица не смирилась со своей участью. Воспользовавшись прибытием Цезаря, Клеопатра сумела увлечь римлянина своей красотой, а также выгодностью политического союза между ею, как повелительницей Египта, и римским командующим.

Покоренный красотой и незаурядным умом юной царицы, и понимая необходимость решения внутридинастических отношений, Цезарь провел в Египте девять месяцев, бросив на самотек все другие военные и политические дела. Правда, в Египте ему удалось подавить сопротивление противников Клеопатры и утвердить ее власть, причем в этой междоусобной борьбе Цезарь чуть не погиб. И хотя благодарная Клеопатра предоставила в распоряжение римлянина все свои огромные богатства, длительное пребывание в Египте позволило политическим противникам Цезаря оправиться от поражения и вновь собрать свои силы.

Как и в прошлые годы, Цезарь и его единомышленники действовали решительно, смело и дальновидно. После затянувшегося пребывания в Египте римский диктатор выступил против новоявленного восстановителя Понтийского царства Митридата и его сына Фарнака, и в битве при Зеле римские легионы без особого труда разгромили армию боспорского царя (47 год до Р. Х.). Именно об этой победе Цезарь написал знаменитые слова: пришел, увидел, победил – подчеркивая решительность действий и скоротечность всей кампании. Эта стремительная победа стабилизировала военно-политическую ситуацию во всех восточных провинциях.

Пользуясь полученными от сената полномочиями диктатора на 10 лет (вместо 6 месяцев по римской конституции), Цезарь не только смог изыскать огромные денежные средства для раздачи щедрых наград, он смог решить еще более сложную задачу – вывести своих многочисленных легионеров (более 100 тысяч человек) на земельные участки.

В 46 году до Р. Х. Цезарь торжественно праздновал четыре триумфа – победы в четырех крупнейших военных кампаниях (галльские завоевания, александрийская война, понтийская победа и африканская кампания).

В марте 45 года до Р. Х. Цезарь подавил последнее восстание в Испании. После сражения при Мунде и празднования испанского триумфа Цезарь стал единоличным правителем средиземноморской державы. В 45 году до Р. Х. он был провозглашен римским сенатом вечным диктатором, то есть неограниченным в своей компетенции единоличным правителем.

Несмотря на это, Цезарь, возможно, один из немногих политиков мировой истории, который не дал развиться в своей душе жестокости, мести и ненависти и всеми доступными ему средствами стремился к согласию и консолидации во имя высших государственных интересов.

Политика Цезаря преследовала цель более органического объединения центра – Рима, Италии и многочисленных провинций, их превращения из доходных поместий римского народа в полноправные части огромного Римского государства. С 49 года до Р. Х. территория Италии стала простираться до Альпийских гор. Наконец, кардинальное решение о выводе демобилизованных ветеранов в провинции, бесспорно, стимулировало процесс романизации этих областей и их органического включения в структуру Римского государства.

Вместе с тем известная компромиссность реформ и политика помилования бывших противников Цезаря порождали и укрепляли оппозицию. В мартовские иды, 15 марта, 44 года до Р. Х. Цезарь был убит заговорщиками.

Он часто говорил, что жизнь его дорога не столько ему, сколько государству – сам он давно уже достиг полноты власти и славы, государство же, если с ним что случится, не будет знать покоя и ввергнется в еще более бедственные гражданские войны. Эти слова Цезаря оказались пророческими.

Приск Панийский

(V в.)

Византийский дипломат и историк. Выполнял дипломатические поручения византийских императоров. Автор сочинения «Византийская история и деяния Аттилы».

Одну из самых ярких и правдивых картин как варварского, так и римского мира в эпоху Великого переселения народов создал выдающийся дипломат и историк Приск Панийский.

О жизни Приска до нас дошли скудные сведения. Он родился, вероятно, в первой четверти V века. Его родиной был Панион, от названия которого писатель получил, по существовавшему тогда обычаю, прозвание Панийского. Это небольшой городок во Фракии, на северном побережье Мраморного моря.

Приск происходил из состоятельной семьи, которая дала будущему дипломату солидное философское и риторическое образование. Недаром он заслужил почетные звания софиста и ритора. Завершив образование в Константинополе, Приск поступил на государственную службу в столице. Вскоре ему удалось завоевать расположение знатного вельможи Максимина, занимавшего высокие посты при императоре Феодосии II, и он стал секретарем и ближайшим советником Максимина.

В 448 году Максимину было поручено возглавить византийское посольство в Паннонию, ко двору Аттилы. В это опасное путешествие отправился и Приск, пользовавшийся неограниченным доверием покровителя. В ходе путешествия и пребывания при дворе «бича божьего», как прозвали Аттилу в Европе, Приск, по-видимому, вел подробный дневник, куда записывал свои наблюдения. Эти записи легли в основу его знаменитого сочинения «Византийская история и деяния Аттилы», сохранившегося во фрагментах.

Увлечение историей и литературные занятия не отвлекли Приска от дипломатической деятельности. На этом поприще его ожидали немалые успехи. Он неоднократно и весьма искусно выполнял секретные дипломатические поручения византийского двора. Смена императора на византийском престоле не помешала его дальнейшей карьере. Уже в начале правления Маркиана, в 450 году, Приск находился в Риме, где вел тайные переговоры с сыном франкского короля Хильдерика I с целью помешать заключению сепаратного соглашения Рима с Франкским королевством.

В правление Маркиана византийская дипломатия активизировалась и на Востоке. В 452 году Приск побывал в восточных провинциях империи: сперва проездом на короткое время он посетил Дамаск, а затем отправился в Египет в качестве советника при сиятельном вельможе Максимине. Патрон Приска не потерял доверия нового правительства и был отправлен на Восток для урегулирования отношений империи с кочевыми арабскими и нубийскими племенами. И в этой трудной поездке верным помощником Максимина оставался Приск. В Дамаске Максимин и Приск были свидетелями мирных переговоров византийского полководца гота Ардавура, сына Аспара, с послами арабских племен (сарацинов, по терминологии Приска).

Из краткого рассказа Приска остается неясной роль Максимина и самого писателя на переговорах в Дамаске. Известно лишь, что из Дамаска Максимин со свитой и Приском отбыли в Фиваиду в Египте. Там они вели успешные переговоры о мире с побежденными племенами влеммиев и нувадов (нубийцев). Максимин заключил с ними мир на сто лет; условия мирного договора были выгодны для империи: все римские военнопленные и знатные заложники возвращались на родину без выкупа; угнанные кочевниками стада должны были быть возвращены старым владельцам, а убытки возмещены. Влеммии же и нувады получили разрешение беспрепятственно проезжать по Нилу в храм Исиды для отправления древнего культа этой богини. Договор был подписан в Фильском храме и скреплен выдачей кочевниками знатных заложников.

Однако мир оказался недолговечным. Вскоре, когда Максимин внезапно заболел и умер в Египте, варвары, узнав о его смерти, отбили у римлян своих заложников, разорили страну и опять начали войну против империи.

После смерти Максимина Приск перешел на службу в качестве асессора (советника по юридическим делам) к влиятельному вельможе Евфимию, магистру оффиций при императоре Маркиане.

Среди дипломатических миссий Приска ни одна не может сравниться по своему значению с посещением ставки Аттилы. Анализируя международную обстановку в Европе накануне поездки византийского посольства к Аттиле, он откровенно признает: в конце 40-х годов V века держава Аттилы была столь могущественной, что другие народы и государства должны были с нею считаться. Западная и Восточная Римские империи искали союза с всесильным правителем гуннов. Рим и Константинополь соперничали в стремлении приобрести расположение гордого варвара и потому отправляли к нему посольства с богатыми дарами. И константинопольское правительство, и равеннский двор пытались использовать гуннов как заслон против других варваров.

Особенно настойчиво стремилась сохранить мир с гуннами Восточная Римская империя, которой со всех сторон угрожали враги: персы, вандалы, эфиопы и арабы. В этой сложной обстановке Феодосий II и отправил в 448 году посольство к Аттиле.

Официальной задачей Максимина было заключение договора о мире и дружбе, тайной – вероломное убийство царя гуннов. Приск, осуждая свое правительство за заговор, хвалит правителя гуннов, который, узнав о готовящемся покушении, не только не порвал с империей, но заключил-таки соглашение с Максимином, причем Приску не чужды некоторые человеческие слабости: он стремится убедить читателя, что именно он, Приск, своим умом и находчивостью спас дело греков и смягчил сердце грозного варвара.

Приск был умным и тонким наблюдателем, много беседовал с послами западных государств, приехавшими одновременно с византийцами ко двору Аттилы, а также с жившими среди гуннов соотечественниками, и получил от них ценные сведения.

Приск первым в византийской литературе дал впечатляющую картину организации дипломатического дела в Византии V века, четко обрисовав права и обязанности послов, организацию посольств, этикет приема и отправления послов, некоторые нормы международного права. Личность участников посольства считалась неприкосновенной. Аттила даже в страшном гневе на подосланного к нему убийцу Вигилу, хотя и угрожал, но не посадил его на кол и не отдал на съедение птицам.

Приск говорит и о разведывательной деятельности дипломатических агентов Византии и варварских правителей. В частности, Аттила имел шпионов при константинопольском дворе, и ему стало известно содержание секретных поручений, данных императором своим послам.

Приск описывает сложную организацию посольского дела и дипломатии у варваров. При дворе Аттилы был разработан ритуал приема посольств, правила поведения послов, а на пирах соблюдался придворный этикет и царило местничество. Посол каждой страны имел свое место, ближе или дальше от царя, в зависимости от ранга направившей его страны. Деятельность послов строго регламентировалась: они должны были следовать за кортежем царя, а не обгонять его; их сопровождали проводники и охраняли особые отряды; им запрещалось разбивать шатры на более возвышенном месте, чем то, где расположен шатер Аттилы; в стране гуннов им выдавалось определенное содержание, а по дороге их кормили местные жители. Делать остановки в пути, разбивать лагерь и селиться на более длительное время послы могли только там, где им указывали.

Византийские послы, в свою очередь, заботились, чтобы им воздавался надлежащий почет. Так, они согласились вести переговоры с гуннами верхом на лошадях, чтобы не оказаться в положении, унижающем их достоинство. Они могли передавать письма и устные поручения императора только лично царю гуннов. Когда последние по приказу Аттилы попытались нарушить этот обычай и досрочно выведать цель посольства, византийцы резко протестовали против нарушения правил.

В случае конфликта с послами гунны могли более обычного ограничить их свободу. Но и без того Аттила запретил людям Максимина освобождать римских военнопленных, покупать рабов-варваров, лошадей и что-либо другое, кроме съестных припасов, пока не будут улажены существующие между гуннами и ромеями недоразумения. Обычно посольства отправлялись от одного государя к другому в их столицы или туда, где находился правитель, например в военный лагерь. В особых случаях Аттила соглашался выезжать навстречу послам императора и вести с ними переговоры в условленном месте. Так, он хотел приехать для встречи с послами Феодосия II в Сердику, но византийское правительство, опасаясь появления опасного врага в глубине своей территории, отказалось от этого предложения. Посол как лицо, облеченное высоким званием, не мог сам вести переговоры с приближенными Аттилы, а должен был делать это через своих помощников. Поэтому Максимин поручал такие переговоры Приску.

«Сочинение Приска представляет немалую ценность как источник по истории дипломатии ранней Византии и варварского мира, – отмечает российский историк З.В. Удальцова. – Острая наблюдательность и тонкая восприимчивость сочетаются у него с трезвым умом дипломата и глубоким анализом фактов. Его история – это отнюдь не путевые заметки или разрозненные впечатления стороннего наблюдателя, а серьезный и продуманный труд государственного человека, стремившегося проникнуть в суть происходивших событий. Приск – писатель, дипломат и государственный деятель – человек, не только достаточно осведомленный о политических делах империи и ее связях с другими народами, но и разумный судья, выносящий во многом объективный приговор деятелям своей эпохи и здраво оценивающий с точки зрения интересов Византии международные события, в которых он принимал непосредственное участие».

Сочинение Приска охватывало события византийской истории с 411 по 472 год, а написано было, по-видимому, в начале 470-х годов, когда на склоне лет дипломат, отойдя от государственных дел, предался литературным занятиям. Точная дата его смерти неизвестна.