Под потерянным днем. Реки в зарослях смысла

Что за дела? Что за заботы?
Это шел наш герой,
Он никогда не вернется домой,
Он шел, опустив голову вниз,
Слезы лились, будто на бис.
Евгений Зарёв был сражен,
Бедами в душе одарен,
Ничем не сопротивлен.
Но слезы от людей он скрывал,
Лишь перед иконой душу открывал;
Народ знал, что человек он темный,
Ни с кем не общается, тенью зараженный.

И на встречу ему попался,
Кто на давеча на лавке валялся;
Александр вглядывался в лицо,
Кто же это идет, так кто?
Узнав лишь поприветствовал, обернулся,
А тот как шел голову склонив, не очнулся.
Александр вперед идя, назад смотрел,
Запнулся, чуть телом землю не огрел,
По примете, постучав ногой три раза, где запнулся,
Пошел дальше, от важности надулся.

Зарев засунул в карман руку,
Где лежал револьвер, на ту муку
Если жизнь скажет конец
И призовет в свой дом отец.
Но почему-то резко руку убрал
И дальше себе он шагал.

И вот присел на лавку гражданин,
Как всегда, один. Как всегда, один.
Напротив, где Вячеслав жил,
Часто на балкончике курил.
И в очередной раз,
Стоял ровно не спуская глаз,
Именно про него думал утром.

Когда соображение было тупо,
Вячеслав всегда любил рассуждать
Про людей, любил их понять
И мучала бессонница его,
Если не мог понять он что.
И знал, что мертв Зарев,
Видит, как божий день, не Божь кров;
Не может жить так человек,
Видит горе, видит бед.
Сидящий, вроде прямо сидит,
Руки на колени, в землю глядит,
Голову сильно опустил,
В одиночестве тщеславно грустил.
Жаль так стало человека,
Такой молодой, а уже мрачность от века.

Вячеслав, одевшись, на улицу вышел,
Чьи-то голоса он услышал.
Это соседи уже недели две-три бы,
Празднуют то похороны, то свадьбы,
Да отпуск у двух молодожен
Кончается. Дом счастьем заражен.

Вячеслав пригляделся, тот не двигаясь сидел,
Пристально в землю смотрел,
Вячеслав рядом присел.
Достал газету из кармана,
– Так что сегодня за обманы? —
Проговорив Антонов, кашлянул
Украдкой на рядом сидящего взглянул,
Как тот сидел, не слушав его речь.
А тот продолжил: – Перечь, не перечь,
Но что-то я не очень этому доверяю,
А «Правдивых пашен» такое сочиняют…
– Что? Что вы говорите?
– Да… – облегченно – Вы сами посудите,
Разве можно в это верить?
Одно с неприятелем делить
И всем ясно сколько разрух
– Зачем же вы верите в слух?
– А чего народ не послушать?
Не слушать, мораль рушить.
– Ну ведь, Вы не видели этого сами.
– Знаем, но вот и все расстояния,
Которые нас окружают, скажут
Не веря и пальцем криво покажут.
– А Вы сами, кем являетесь? – скромно
– Да будем же знакомы! —
Протягивая руку, прибавив тон.
– Почти соседи, почти рядом дом,
А так и не знакомы, так чтобы уж очень,
Вячеслав Антонов! Между прочим,
– Евгений Зарёв! Меня величают.
– Где ж Вы обосновались? Никто не знает.
– Я из Киева приехал недавно…
«Не знаю, там никого и подавно» —
Подумал Антонов, но внимательно слушал.
– Хотел бы узнать, где лучше?
– И где же? – говорит Вячеслав. – Узнали?
– Пока нет. Так Вы не сказали.