Дядюшка курил сигару и смотрел в окно.
Нянечка спала в своей комнате, было темно
– Что, племяш? Что? Говори!
– Нет, видимо, в моей жизни места: для любви…
Сделай мне, одну услугу.
– Конечно, конечно! – сжав его руку.
– Хочу в кабинете – эксперименты проводить.
Светлану, намертво – забыть!
– Племяш! О чем речь? Конечно!
И мешать тебе, не буду. Честно!
– Не оставляй одного. А потом уеду…
Нет больше ничего, на свете
– Конечно, племяш. А если что
В центре дочурка у Князевых. Во!
– Оставь, дядюшка! Я боюсь,
А вдруг опять… Влюблюсь…
– Слыхал я, что ты сам, туда ездил.
Меня искал, искал известий.
А от чего ты туда ездил, знаю
Но как поженились, не понимаю.
– Оставь, дядюшка! Ты то – хоть, не сходи с ума!
И того я…. А тебе то уж, куда!?
– Племяш, пойми, уж меня…
– Дядюшка. Не сходи с ума.
– Племяш, чего тебе, хоть угодно?
– Что-то, дядюшка, я голодный.-
Дядюшка был очень рад,
Увидев улыбку, и попал впросак.
– Анечка, спящее лицо!
Готовь еду. Спишь!? Ты чего?
Но все же, мы есть хотим!
– Дядя, не надо. Сами сготовим,
Анна, отправляйся ты спать.
– Да, и комнату, не забудь, у моего племяша, убрать!
– Хорошо, хорошо. Спокойной ночи.
– Эх! Ночи, уж короче!
Обязательно, племяш, надо съездить на охоту,
А под июль по грибы, в болото.
На рыбалку. Эх, сельская жизнь – хороша!
Всегда привлекала она, меня.
– Да, дядюшка. Съездим и туда, и сюда.
Так со временем пройдет и печаль моя.
Только прошу, тебя я, солгать
Одно Мудрецовым, прошу сказать…
Если приедут сами, скажи:
«Уехал в «городские» тоски!»
Не смочь, мне увидеть ее снова…-
И не смог Пастатов сказать, и слова.
– Конечно, племяш. Скажу, скажу.
Эх! Племяш, тебя я люблю