Христофор Колумб

– В соответствии с должностями: шкиперам и кормчим – две тысячи мораведи в месяц, старшим матросам – тысячу, младшим – шестьсот шестьдесят шесть. Всем членам экипажа дадут трехмесячный аванс.

– Немного за путешествие на тот свет, – усмехнулись в толпе.

– Португальцы пятьдесят лет искали земли на западе, но не нашли. Почему вы думаете, будто вам повезет больше их?

– Я уверен… Я знаю, – поправился Христофор, – там есть земля.

Он с жаром принялся доказывать выгодность и безопасность заокеанского плавания, описывать несметные богатства Востока, ожидавшие прихода испанских моряков. Народ молча слушал чисто выбритого седого сорокадвухлетнего гостя, украшенного звонкими титулами, смотрел на его высокую крепкую фигуру, начавшую полнеть, но сохранявшую величественную осанку, и не верил ему.

– Там нет земли, – заявили горожане. – Даже если вы проплывете год или два, то все равно ничего не найдете.

Христофор попытался повторить, развить свои доводы, но его перебили:

– Никто не отважится отправиться с вами в океан, – прошамкал пожилой человек из первых рядов.

– Почему? – удивился Колумб.

– Мы не знаем вас, – пояснил старик. – Люди привыкли идти на службу к известным капитанам, а не к путешествующим на мулах любимцам королей.

В церкви засмеялись.

– Он нанял у меня скотинку на поездку в Гранаду, – подтвердил Кабестудо, помогавший гостю Рабиды в последнем путешествии.

– Я плавал по Средиземному морю, сражался у мыса Сан-Висенте, ходил в Северные моря, спускался за экватор… – повысил голос Христофор. Лицо его зарумянилось, на широком лбу выступили капельки пота.

– Мы не видели, – усомнились в толпе.

– Вы не верите мне? – растерялся адмирал.

– Почему вы не остались в Италии, Англии, Португалии?

– Я предлагал Жуану послать корабли на запад. Он выбрал путь на юг. А король Англии не захотел выслушать меня, – оправдывался Христофор.

Чем больше он уступал народу, тем смелее раздавались возражения. Колумб прекратил спор, предложил желающим записываться в экспедицию.

– Нам нужно подумать, – решили люди и вышли из церкви.

Священники с членами городского совета поджидали Колумба у дверей.

– Сеньор адмирал, – вежливо обратился к нему мужчина в дорогой одежде, – мы дадим корабли, но не соберем команды. Советую вам обратиться за помощью к братьям Пинсонам. Матросы уважают мнение капитанов, пойдут за ними на край света.

Настоятель Рабиды согласно кивнул.

– Предложите Пинсонам долю прибыли, – добавил второй член совета.

* * *

Хуан Перес тоже советовал адмиралу привлечь к участию в экспедиции Пинсонов, но глава семейства Мартин Алонсо находился в плавании, возил на продажу в Рим атлантические сардины, а без него Франсиско и Висенте отказывались вести переговоры. Колумбу пришлось одному взяться за дело, осмотреть выделенные городом суда.

Далекий от морского дела человек потребовал бы у магистрата крупные быстроходные корабли, но Колумб знал, что для похода в неизвестные земли нужны иные суда, приспособленные к каботажным плаваниям по мелководью среди скал и отмелей. Когда дорога хорошо изучена и опасные участки тщательно нанесены на карты, в плавание отправляются тяжелые боевые корабли с солдатами на борту. Для исследования юга Африки Бартоломеу Диаш выбрал три маленьких «круглых корабля», оправдавших свое предназначение. Колумб последовал примеру товарища, взял «малые суда».

«Малыми судами» в Испании считали каравеллы с широким развалом бортов, отчего португальцы называли их «круглыми». Большая ширина палубы обеспечивала остойчивость на волнении, позволяла взять много груза, нести значительное парусное вооружение, вдвое или втрое превосходившее по площади полотнища галер, равного размера с каравеллами. Первые парусники принца Генриха Мореплавателя имели одну или две мачты с косыми парусами, крепившимися с помощью выгнутых гафелей под углом к мачтам в диаметральной плоскости судна. К концу XV века характерные для Средиземноморья косые (латинские) паруса в атлантических походах заменили прямыми, лучше работающими при попутных ветрах. При этом значительно усовершенствовали конструкцию мачт. Паруса стали натягивать с помощью перекладин-реев поперек корпуса судна. Квадратные полотнища позволили вдвое увеличить площадь парусности. Соответственно ей возросла нагрузка на мачты, увеличился вес материи. Мачты начали делать толще и прочнее, собирать из нескольких кусков дерева, соединять толстыми обручами. К первому ряду парусов добавили второй – марсели. Мачты стали «двухэтажными». Второй «этаж» образовывала съемная стеньга, прикрепленная к основанию на конце мачты. Тысячи лет люди знали прямые паруса, но лишь в эпоху Великих географических открытий они получили широкое применение. К традиционным двум мачтам добавили третью, в носу судна сделали бушприт, на котором крепили нижние концы косых парусов (кливеров) или рею прямоугольного блинда, висевшего под ним над водой. К основным парусам при хороших устойчивых ветрах добавляли косые лиселя (бонеты), привязанные к концам реев. Улучшения конструкции корпуса и парусного вооружения позволили поднять скорость каравелл до 20–25 км в час.

У нас нет точных сведений о кораблях Колумба, но это не помешало специалистам по судостроению написать десятки прекрасных книг о каравеллах адмирала, реконструировать знаменитые корабли. Если внимательно сопоставить размеры каравелл Колумба из справочников, то приходишь к выводу, что везде они разные, противоречат друг другу. Например, как может тридцатиметровый корабль обладать одинаковой грузоподъемностью с двадцатиметровым судном, если у них равная ширина бортов? Неужели специалисты не замечают ошибок? Мы не будем оспаривать описание кораблей великого мореплавателя, заметим лишь одно: они имеют весьма приблизительное отношение к подлинным судам, на которых он вышел в океан.

О флагманском судне экспедиции точно известно, что адмирал называл его «нао», оно ходило медленнее других, имело на вооружении грот с двумя лиселями, фок, блинд, бизань. На рисунке Колумба виден флагман с высокими палубными надстройками. Это все, но это не мало, чтобы представить размеры и конструкцию «Санта-Марии».

«Нао» по-испански означает – корабль. Так кастильцы называли большие каравеллы с широким массивным корпусом, с надстройками на носу и корме порою в несколько этажей. В соседних странах подобные корабли именовали «каракками». Между ними нет особого различия, поэтому судостроители часто называют их «каравеллами».

«Санта-Мария» имела три мачты с реями и бушпритом. Гротмачта несла стеньгу с марселем. Это позволяет допустить, что каравелла с одним «двухэтажным» парусом имела длину более двадцати метров, но меньше тридцати. Именно такие цифры встречаются в различных справочниках. Соотношения длины и ширины «нао» находились между 3:1 и 4:1. Значит, ширина флагмана составляла 7–8 м. Судно данных размеров обладало осадкой в 3 м, водоизмещением в 200 т. Экипаж корабля насчитывал от 40 до 90 человек. Вооружение могло быть любым, но не слишком мощным, ведь речь идет о торгово-разведывательном судне. Следовательно, оно имело 10–15 различных пушек: бомбард, стрелявших каменными и чугунными ядрами, а также фальконетов, используемых для ближнего боя. На корме «Санта-Марии» находилась двухъярусная надстройка. Нижний ярус (тольда) служил кладовой для блоков, канатов, якорей, прочего снаряжения. На втором этаже (тольдильи) располагалась адмиральская каюта. В передней части судна имелся матросский кубрик с наблюдательной площадкой.

«Пинта» и «Нинья» были меньше флагмана. Это видно по рисунку Колумба на полях рукописи и по рассказам очевидцев. По утверждениям некоторых исследователей, «малые суда» адмирала не имели второго ряда парусов и крытых палуб. Действительно, «Пинта» с «Ниньей» не имели марселей. Что же касается палуб, то открытые рыбачьи баркасы не выдержали бы океанских штормов. «Пинта» с «Ниньей» благополучно пережили две ужасные бури. Следовательно, они имели палубы с надстройками на корме. Длина «Пинты» – 20 м, ширина – 7 м, осадка – 2 м, водоизмещение – 140 т, экипаж – 65 человек. «Нинья» имела длину в 17 м, ширину – 6 м, осадку – 1,9 м, водоизмещение – 90 т, экипаж – 40 человек.

О том, насколько разняться цифры источников, можно судить по Малой энциклопедии парусников. Составители сборника приводят описание «Ниньи» на половину больше указанного. По их мнению, максимальные размеры каравеллы составляли: длина – 27 м, ширина по ватерлинии – 7,6 м, осадка – 2,7 м, водоизмещение от 100 до 200 т. «Санта-Мария» шириной более 9 м могла иметь длину в 32 м. По словам авторов, ее водоизмещение соответствовало «Ниньи», самой маленькой каравеллы флотилии – 200 т. Подобные нелепицы часто встречаются в книгах.[37 - Парусники / Пер. со словар. Ш. Гуляша; ил. П. Певного. Минск: Лильт, 1996. С. 125–127.]

О количестве офицеров и матросов на кораблях Колумба мы поговорим в другой главе.

* * *

Заканчивался срок, отведенный монархами Палосу для подбора кораблей. Три судна покачивались на воде у деревянной пристани. Хозяева каравелл выходили на пустые палубы, осматривали крепление канатов, отвечали на усмешки горожан.

– Эй, Хуан, – кричали зеваки владельцу «Санта-Марии», добровольно сдавшему корабль в аренду Колумбу, – далеко собрался?

– Не твое дело, – угрюмо глядя на соседние каравеллы, огрызнулся худой де ла Коса, выходец из селения Сантоньи близ Сантандера.

Ему доставалось больше хозяев «Пинты» и «Ниньи», коих городской совет принудил к участию в экспедиции.

– Сколько заплатил тебе сумасшедший адмирал? – высунулся вперед оборванец.

– Достаточно для замаливания грехов, – наклонившись через борт и разглядывая собравшийся народ, лениво ответил моряк.

– Ты знаешь, что на твое роскошное судно итальянец завербовал первых матросов?

– Нет, – признался Хуан.

– Скоро их пригонят сюда, и к твоим заботам добавится обязанность присматривать за колодниками!

– Чего ты несешь? Какие колодники?

– Смертники из нашей тюрьмы.

– Не врешь? – изумился моряк.

– Провалиться мне на этом месте! – оборванец топнул ногой по доскам настила.

– Кто они? – спросил де ла Коса.

– Ты слышал, как в ноябре прошлого года Торрес убил в драке глашатая?