Заполярный Ковчег. Стихи и поэмы

Отрезвляющий лад;
Я молчу, а в душе
Только чайки кричат.

память

Душа до зари пропоёт,
А утром захочется плакать;
И вспомнится ветреный год,
Пропахший дождём и собакой…

Дыханье прозрачных озёр,
Тропа, обогнувшая камни;
Отца немигающий взор
И мать, озарённая пламенем…

Дрова полыхнут – и сгорят,
Собака в дожде затоскует;
И мы возвратимся назад,
Туда, где тревога не дует.

Родные улягутся спать
И я успокоюсь мечтами;
А в памяти будут стоять
Корзины с живыми грибами.

вселенская нега

Горечь века, и двор – как убежище,
А за ним – притяженье дорог;
Только ветер… лишь ветер так свеж ещё,
Что уносится твердь из-под ног…

Как несёт пассажира до станции
Тяжкий транспорт без драмы в шумах,
Нежит память меня традесканцией
И катает на вешних плотах.

Постою, разомлею в тех радостях,
Что дарила родимая весь, —
В звонком детстве и в буйстве до крайности,
И пойму, что открыт я ей весь…

Ты чиста вольным духом, провинция,
Хоть разодрана вся изнутри;
Время рушит недвижимость принципов,
Что обшарпаны, как ни смотри.

Никому не судья и не мытарь я,
Ностальгия – не тяга пера;
Всё равно, если Русь и немытая,
Я прижат к ней всем жаром нутра.

Я не знаю, читает ли Родина,
И сияет ли в мыслях народ,
Но я слышу, как плачет мелодия
Волшебства, где и камень поёт.

В этой музыке дышит Вселенная,
Грея тех, кто ещё может жить;
И стихия, до боли нетленная,
Выжигает всю хворь из души.

Я прощупал тебя всеми нервами,
Дорогая моя красота,
Чтобы чувства остались бессмертными
И сияла в судьбе высота.

шторм

Порт околдован прибоем,
Над якорями – джаз;
А я немотою болен, —
Страшно дышать…

Флот адресован морю
Жертвенным дрейфом,
А я окандален боем
Ярого рейда.

В нервах – аттилова стужа,
Сердце бушует и пляшет;
Город все чаянья глушит
Каменным плачем.

Держит меня и жмурит
Сила ударно-причальная;
В этой промозглой буре
Всё так случайно!

Пусть никуда не деться,
Благословим маршруты;
Мы – штормовые дети
Тайных приютов.

Время вобьёт прибоем
Душу в небесный доступ;
Ну а пока – свободен
Бури апостол.