Испытательный срок

– Много ли толку от таких заклинаний, – ворчу. – Голым по Преисподней бегать…

– Не голым, – поправляет Катя. – Человек при переходе получает «одеяние гостя». Но никаких предметов, никакого оружия, никаких артефактов пронести с собой нельзя.

– Всё равно толку мало, – бурчу.

– Я говорю про заклинания Иосифа Резника. – В темноте, да ещё под мешком, лица Катиного не разглядеть. Но мне кажется, что она сейчас улыбается. – А в блокноте есть заклинания Николая-летописца. При помощи которых можно…

Катя замолчала, настороженно прислушиваясь. Я тоже замер. Мне показалось, что на нас кто-то смотрит. Кто-то опасный, недобрый. Никакого звука, ни шороха, ни дыхания. Но чувствую – глядит, сука!..

Я потихоньку пистолетик свой нащупываю, мало ли чего? Может, тварь какая-то? Хотя против настоящей твари мой пистолетик – так себе возражение.

И тут вдруг в темноте дрожание пошло какое-то. Меж деревьями заколыхалось что-то, волной изогнулось. Словно марево вдруг откуда-то появилось. И через секунду вижу уже, как дрожание приобретает очертания человеческой фигуры.

Мать твою и так и этак!

Ночной Гость пожаловал!

Я замер. Фигура Ночного Гостя уже достаточно хорошо видна. Как обычно, человеческая фигура. Только прозрачная. Словно из переливающейся воды сделана. На месте глаз этого урода – два темных пятна, будто помутнела вода в этом месте. Ну, это только кажется, что помутнела. На самом-то деле Ночной Гость видит – будь здоров.

Сижу. Смотрю на него. Он стоит возле дерева. И мне даже кажется, что типа облокотился он на него, хотя такого, конечно же, быть просто не может – Ночной Гость к чему прикоснётся, то сразу же изморозью покрывается, будь дело хоть в самый жаркий день. Точнее – ночь… Он ведь потому и «ночной», что ночью только приходит.

Ну, сижу, смотрю на него. Думаю, потащится он к нам или нет? Ночные Гости, они вообще-то не очень опасные. На нас – людей – они положили капитально. Фиолетово им наше всё. Главное, самому к ним не лезть. И если он на тебя попрёт – вовремя с дороги убраться. А там уж как повезёт. Иногда, вообще-то, Ночные Гости преследовать начинают. До утра могут за тобой таскаться, любопытные, что ли?

Но этот нелюбопытным оказался. Постоял несколько минут и начал таять. А потом и вовсе исчез.

Я дух перевёл, на Катю посмотрел.

Она руку вытягивает – колечко на пальце у неё странно так мерцает красноватыми искорками. И мерцание делается слабее, слабее… И гаснет, нафиг, совсем!

– Всё, – шепчет Катя. – Нет опасности…

Да я и сам чувствую, что нет. Но говорить больше почему-то не хочется.

Да и о чём говорить? Всё уже сказано, всё ясно.

Визит Ночного Гостя живо напомнил мне, в каком мире я живу. И про заклинания напомнил, и про Преисподнюю.

Дарников, видать, хочет при помощи этих заклинаний боевую группу отправить в этот самый Багнадоф. Типа в тыл врага. С оружием, с артефактами, с магами. Дать по соплям этим гоблинам, да у них же дома. Хорошее дело, не спорю. Только вот я-то зачем тут нужен?!

Летописи доставили. Теперь, видать, Маркулия этого ненормального нужно к Дарникову проводить. А потом?

Испытательный срок-то мой после всего этого, можно сказать, закончится. И дальше чего? С «секретниками»? Всю жизнь?

Не, нормально, да? Мне-то нафига это нужно?! Я ж на голову не больной! Или они думают…

Не, не полезу я в этот ихний Багнадоф! Фиг вам! Мне и в Твери неплохо. Особенно после этой вашей Москвы. У вас, в Москве этой вашей конченой, Ад не хуже Багнадофа, вот что я вам скажу…

10. ДАША

Утром возле того поваленного дерева, где ночью дежурили Мошков с Катей, обнаружилась Рваная Клякса. И это было странно, потому что ни битых камней, среди которых обычно пряталась эта дрянь, ни пыли или песка возле ствола дерева не было. И ещё страннее было то, что Клякса та оказалась вполне зрелой и очень голодной. Такой, какой она обычно бывает после двух-трёх дней. Колобок спросонья едва не влетел в неё, что тоже было странно – не заметить в рассветных сумерках чернильно-чёрную тень, посверкивающую золотистыми искорками, было невозможно.

Поначалу решили, что это просто ночной морок. Мало ли их с рассветом не исчезает? Но потом Мошков плюнул в неё, и все нахмурившись смотрели, как Рваная Клякса этот плевок подхватывает и разделяет на тысячи мелких, почти невидимых глазу капелек. Которые тут же испаряются с едва слышным шипением.

– Гадость, – передёрнул плечами Колобок. – Прыжок! Плюнь ещё, а?

– Я вам щас плюну! – пригрозила Эллина. – Ясно же, что не морок. Клякса, самая настоящая…

– Гадость, – повторил Колобок и отошёл от неё подальше.

С гадостью этой справились быстро. Эллина подошла к ней, прочитала заклинание и потом с удовольствием наблюдала за агонией мечущейся и быстро тающей в воздухе чёрной тени. Через минуту после неё осталось лишь припорошённое золотистой пылью пятно.

– Скоро вернётся, – авторитетно заявил Мошков.

– Без тебя знаю, – продребезжала Эллина.

– Не, не вернётся, – помотал головой Колобок. – Другая придёт – это да.

– Какая разница – прежняя или другая, – резонно заметил Мошков, приседая возле золотистого пятна на корточки.

– Не важно, – скрипнула Эллина. – Нам здесь сидеть максимум до полудня, не дольше. А после нас пусть хоть все Кляксы Москвы сюда сползаются…

– Эй! Командир! – Дарья выбралась из окна и теперь стояла, снисходительно поглядывая на Эллину, Колобка и Мошкова. – Долго нам тут ещё торчать? Дождёмся мы, в конце концов, приключений на свои задницы…

– Маркулий ещё не закончил работу, – ответила Эллина и повернулась к Даше спиной.

– Ну так поторопи его!.. – потребовала Дарья.

Эллина не ответила.

– Куда ты спешишь?! – удивился Колобок.

– Я спешу не «куда», а «откуда», – возразила Дарья. – Видишь, какая дрянь начала сползаться? Ночной Гость приходил – сами рассказывали. Теперь вот Рваная Клякса объявилась ни с того ни с сего. Думаешь, они нас не чуют? Опомниться же не успеем, как тут дружина объявится. Или ещё какая-нибудь мерзость…

– Смелость подрастеряла? – Эллина резко повернулась к Дарье. – Что-то я за тобой этого раньше не замечала.

– Ничего я не подрастеряла! Дура синтетическая! – мгновенно огрызнулась Дарья. – Просто рисковать незачем!