Революция

– А это… это кто?

– Что-то вроде лемура, только с дурным характером. Не обращай внимания, они всегда нервные, когда линяют, – буднично отмахнулся Паташик, встретив виноватый взгляд поднимающегося с пола лаборанта. – Вы опять забыли покормить его с утра, Генри? Ну как же так? Поверьте, мухи, отобранные для опытов, и те, которых можно, потратив лишних пару часиков с утра пораньше, наловить с южной террасы, нисколечко не отличаются. Кроме того, что на мух, специально подготовленных к опытам, уходит вдвое больше времени. Еще не хватало, чтобы по вашей милости у него началась аллергия на компонентную сыворотку.

– Извините, сэр.

– Сделанного не воротишь. Просто вам следует быть повнимательнее, наука требует полной самоотдачи и концентрации!

Кейт с молчаливой улыбкой слушала, как ее приятель с профессорской нравоучительностью поучает юное поколение. Из-под свеженабросанной горы опилок в клетке донесся короткий утробный звук, смахивающий на отрыжку.

– Ничего не поделаешь, попробуем еще на одной, – заключил Паташик.

Вооружившись пинцетом, он извлек из инкубационной камеры извивающуюся бурую личинку и аккуратно положил ее на стеклянное блюдо.

– Над чем ты работаешь?

– Изучаю локальное цикличное влияние временных потоков на органическую материю в разных стадиях. Генри, помогите мне. – Подошедший ассистент отложил сачок и стал что-то сосредоточенно регулировать под поверхностью, где лежала личинка. Присмотревшись, Кейт увидела там сложный механизм, к которому был подключен хроноперстень. Генри тем временем вооружился шприцем и опытным движением ввел в тельце личинки какую-то зеленоватую жидкость. – Попробуем уменьшить мощность, но скорость оставим прежней.

– Угу.

– Смотри, – ученый торжественно посмотрел на Кейт, пока лаборант накрывал личинку прозрачным колпаком. – Запускайте, Генри.

Пиликнул активированный механизм и на глазах у потрясенной девушки личинка за несколько мгновений превратилась во взрослую толстую муху. Она покружилась на месте и стала деловито тереть о брюшко задние лапки, покрытые вязкой слизью.

– А теперь обратно…

Съежившись словно раздавленное невидимым кулаком, насекомое опять превратилось в шевелящуюся личинку.

– Ну как, а? О’кей, верните ее.

На столе снова появилась покрытая слизью муха. Кейт закусила губу. То, что, по всей видимости, искренне развлекало Паташика, вызвало у девушки острый рвотный позыв.

– Перестань, пожалуйста, это же отвратительно, – поморщилась Кейт.

– Нет, это гениально! – торжественно заключил Паташик, поднимая к потолку указательный палец. – Ты хоть представляешь, какие возможности откроются перед нами, если удастся с помощью перстней получить контроль не только над пространством-временем, но и органической материей. Мгновенная регенерация тканей и внутренних органов, с таким прорывом никакие болезни больше человечеству не страшны! Пшик! Плюнуть и растереть! Да это же еще один шаг к бессмертию, Кейт! Да еще какой, семимильный. Перспективы просто невероятны! Следите за ней Генри, не дайте улететь.

– Я, пожалуй, пойду, – Кейт подняла руку с электрошокером. – Спасибо.

– Пользуйся, но одной я пока тебе все-таки выходить не советую. Эй, Кейт!

Уже будучи в дверях, девушка обернулась на оклик. Паташик успел опустить на глаза очки-микроскопы, отчего его глаза вновь непропорционально увеличились.

– Рад тебя видеть. – Он отсалютовал пинцетом, в котором была зажата шкурка личинки.

– И я.

Вернувшись в свою комнату, Кейт вздрогнула, застыв на пороге, и настороженно уставилась в дальний угол, где в сумраке, позади застеленной кровати, вырисовывались чуть покачивающиеся на фоне открытого окна округлые знакомые очертания. Внутренне сжавшись от того, что сейчас увидит, она нашарила в прихожей выключатель.

Так и есть. Самое удивительное, что они были сложены именно в том самом небрежном беспорядке, в котором она все оставила. Будто невидимая рука, охватив все предметы разом, мигом перенесла их сюда из чикагской квартиры, которую девушка толком-то так и не успела обжить, за то короткое суматошное время, что провела после перевода на новом месте. Картонные ящики, помеченные маркером аккуратным знакомым почерком, который даже не потускнел. Вот распечатанный, с меткой «одежда-работа», в котором она второпях копалась, собираясь на свою первую встречу с Муни на берегу озера Мичиган.

Кто их сюда принес? Откуда?

Хотя ответ на второй вопрос в данной ситуации был очевиден и автоматически отпадал. Обогнув кровать, Кейт подошла к ящикам и оглядела парящие над ними обманчиво веселые разноцветные шарики. Не заглядывая, она наизусть знала, что находится в каждом из них.

Одежда, книги, несколько дисков Джарвиса и Манкимена, несколько безделушек на память о колледже… Ее маленький, некогда казавшийся уютным и такой скудный мирок. Все, что она, по сути, успела нажить. Что ей хотели этим сказать? Добро пожаловать в новый дом – новоселье продолжается? Окружив привычными вещами, предполагали создать попытку уюта, чтобы помочь ей побыстрее освоиться на новом незнакомом месте?

А может, она уже не хочет всего этого видеть. Покопавшись в поисках проигрывателя, она поставила один из дисков.

У этих стен есть глаза,
Что смотрят с ряда снимков,
И лиц как у меня.
Во что превратились и кем же мы стали,
Уже и не помня, когда стартовали.
Одна комната.
Две кровати.
В шкафу висит
Твое любимое платье…

    Crowded House – Silent House
Вытащив ящик с меткой «семья», Кейт поставила его на стол и, поддев ногтем, отодрала упаковочную липкую ленту. Достала фотоальбом, на страницах которого ее дожидались знакомые люди. Разглядывая снимки, она просидела до самого вечера.

Когда снаружи окончательно стемнело и в безоблачном ночном небе над долиной показались мириады переливающихся звезд, засидевшаяся за воспоминаниями Кейт почувствовала, что наконец-то проголодалась. Внезапно разыгравшийся аппетит не могли перебить даже научные экзерсисы Паташика над несчастной мухой. Хороший ужин позволит не только подкрепить силы и дух, но и успокоит нервы. Вдобавок взыграло обычное женское любопытство. Какие там непонятные названия ей говорил Дин, что там сегодня в меню?

Хотя, судя по позднему часу, ужин давно закончился – станут ли заново суетиться ради одной голодной девушки? Мгновенно откликнувшийся желудок предложил попробовать. А еще захотелось принять долгий горячий душ.

Ей доставили поднос с непонятной похлебкой, сдобренной горкой зелени, и тарелку с пельменями, размерами несколько превосходящими обычные, которые она, отчаянно воюя палочками в заплетающихся пальцах, как-то пробовала в Армор-сквер[5 - Армор-сквер – чайна-таун в Чикаго, является вторым старейшим поселением китайцев в США.] (по всей видимости, это и были пресловутые момо, о которых упоминал Медекис). Медекис.

Жест повара нельзя было не оценить, к блюдам прилагались привычные европейцу столовые приборы, аккуратно завернутые в салфетку. Или традиционные национальные атрибуты китайских и японских ресторанов, щедро разбросанных по всей планете, не более чем лубочная дань традиции, выставленная напоказ ради вездесущих туристов? Интересно, а какие национальности превалируют в самой корпорации? Играет ли роль этническая принадлежность при вербовке в «Хронос» очередного сотрудника? Кейт раньше об этом никогда не задумывалась, при случае нужно будет у кого-нибудь расспросить.

Еда начинала остывать. Устроившись за столом напротив окна, через которое в комнату вместе с горным ветерком изредка долетали непривычные звуки вступающего в свои права доисторического ночного мира, Кейт неторопливо поужинала, размышляя обо всем, что с ней случилось за последнее время. Что стало с приемным отцом, когда он узнал о трагедии в небоскребе? Да и сообщили ли ему вообще, что она в нем была? Кейт горько вздохнула, вспоминая их последнюю рыбалку в канадском заповеднике.

Да и она сама – тот ли она человек, которым была раньше. Или авиационный удар на башню Трампа навсегда перечеркнул ее жизнь на до и после, и той, энергичной, находчивой девушки, с оптимизмом и энтузиазмом юности смотрящей в неизвестное будущее, больше уже нет.

Нетушки, черта с два! Людьми и каждого человека в отдельности нас делает совершенно другое, и никакое время над этим не властно. Девушка фыркнула и допила терпкий ягодно-травяной чай. Время. При упоминании этого слова уже начинало порядком подташнивать. Присланный местным поваром-индусом ужин оказался неприхотливым и вкусным, аккуратно собрав посуду, Кейт широко зевнула.

Вставив в робота карту с электронной инструкцией и вернув ему поднос, она разделась и забралась на кровать, укрывшись до подбородка одеялом. Изменить ход событий сейчас все равно не в ее силах, поэтому будем плыть по течению и надеяться, что кривая выведет-таки в лучшую сторону. Может, еще образуется. Хотя от последних слов, сказанных Дином во время их разговора, у Кейт по телу все равно разбегались мурашки. Тяжелые времена, грядет война… Из-за чего? С кем? Тяжелые мысли давили, но усталость, приправленная сытостью, все-таки взяли свое, и девушка, перевернувшись на бок, уснула.

Игольчатый робот-поводырь, или, как Кейт для удобства окрестила его про себя, «липучка» при умелом обращении оказался дельным помощником и теперь сопровождал ее буквально повсюду. Медекис промучил ее ожиданием почти несколько дней, за которые Кейт, чтобы хоть как-то развлечь себя, успела как следует изучить штаб-квартиру корпорации, но по-прежнему с опаской сторонясь главных ворот, возле которых круглосуточно дежурил укрепленный пост вооруженной охраны.

На третьи сутки, когда томящаяся в неведении девушка разобрала-перебрала все коробки и уже была готова на стены лезть от безделья, Медекис наконец-то за ней послал. В небольшом зале совещаний ее уже ожидало несколько человек, среди которых Кейт узнала Дина и Паташика, а вот третий мужчина был ей незнаком.

– Знакомьтесь, – сказал Медекис, когда тот поднялся навстречу девушке. – Хосе Мешадо, мой заместитель.

– Очень приятно.

– Здравствуйте.

– Он тоже будет принимать участие в операции.

– Операции? – вскинула брови девушка.