Х.А.Б.А.Р.

Дверь была деревянной и судя по перекошенному полотну и старой, краски, лохмотьями сползающей с почерневшей от влаги древесины. Но открыть без шума её не получилось, дверь протяжно заскрипела ржавыми петлями. Выбора не было, выпрыгнув в проём замахнулся, приготовившись дать отпор любому кто возникнет у него на пути.

– Ёксель-моксель, так ведь и со страху помереть можно или того хуже – дернулся незнакомец за столом, хватаясь за длинный ствол охотничьего ружья, – Вы уважаемый нудист пулю в живот схлопотать хотите?, – добавил тот, недовольным хриплым голосом.

– Приехали, – только и смог выговорить Илья. И отбросил ржавый огнетушитель на пол. Тот негромко звякнул покатившись по бетонному полу.

– Ты паренек часом не маньяк? С какой психушки сбежал? – улыбнулся хозяин комнаты, – в Зоне едрит-мадрит, практически голым шарахаешься, – хихикнул он.

Мужичек, сидевший за столом, был одет в потрепанный ватник советского образца, надетый на практически новую форму красной армии с соответствующими нашивками времен 30-х годов. Незамысловатый прикид, давно нестриженная борода да потрепанная заячья шапка ушанка на голове. Хитрые глаза поблёскивали в свете керосиновой лампы. Всем своим видом он показывал свое превосходство, говоря кто тут хозяин.

– Собственно говоря, пару минут назад, хотя сомневаюсь, что пару минут, был дома в Новосибирске, собирался спать, вот видимо уже сплю, а вы моем сне, только какой то жутковатый и реальный, совсем замерз. Но в эту версию, как то не очень верится, видимо злую шутку со мной сыграл «ночник» мой, – задумчиво сказал Илья, лучше бы я его продал от греха подальше.

– В Зоне и не такое случается, ну да ладно разговоры на потом, приодеть тебя надо, а то как то срамно с тобой разговаривать, да и тебя уже от холода потряхивает, – почесав макушку, сказал дед поднимаясь.

Меня кстати Палычем люди зовут. – Протянул он руку здороваясь.

– Илья, – Запнулся я. Подумав сказал свой позывной, присвоенный на службе, – Инд.

Получилось как то коряво, в памяти нахлынули воспоминания предшествующие появлению этого странного позывного.

В «учебке» не любил затягивать с прохождения рубежа или выполнением очередного задания и всегда лез первым, чтобы потом по раньше свинтить в тир.

Вот и в очередной раз, проявляя чрезмерной рвение, меня остановил старшина: – Стоять! Горячий Финский парень.

Повернувшись к замершей шеренге остальных бойцов, старшина обратился к аналитику спецгруппы.

На тот момент боевые группы состояли из офицера, разведчика-следопыта, снайпера, пулеметчика, штурмовика и аналитика. Наш аналитик еще тот знаток – ходячая энциклопедия. Ему бы в шоу эрудитов участвовать, а он после окончания университета, сам попросился в исследователи новообразованной Зоны отчуждения. К ученым его не определили, так как профильное образование было техническим, а не биологическим или на худой конец химическим, вот и не нашел он другого выхода, как проникнуть за периметр в составе вооруженных сил. Там его и определили в аналитика группы специального назначения, при условии что он подтянет параметры физической подготовки.

– Так, – обратился старшина, – горячий штурмовик у нас больно, как бы дров не наломал. Что скажешь боец, может позывной «Холодный» ему определить?

В группе послышались смешки, мол «сосулькой» или «снежком» назвать. Аналитик на минуту задумался и как запрограммированный выдал:

– Будет он ИНД.

– Это почему? – удивился старшина.

– А чтоб ни кто не догадался, – улыбнулся тот. ИНД потому, что он еще в «учебке» жизнь новобранцу спас, которому на стрельбище прострелили артерию. А индивидуального пакета для перевязки с собой не было, ИНД по простому, так наш Илья своими ручищами рану зажал, так и пер бойца на себе до лазарета.

– Значит так бойцы, на задании у штурмовика позывной «ИНД», при обращении в части можно по имени. – Приказным тоном сказал старшина.

Воспоминания прервал голос отдававшийся эхом от стен.

– Ты что уснул что ли? Вот и я об этом, имени своего больше не вспоминай, примета плохая в Зоне своим именем называться, она живая, может к себе прибрать – хитро прищурился дед.

– Но только какой ты нафиг ИНД, ты блин Индеец, и звать тебя буду только так.

Дед взял керосиновую лампу со стола и пошел по коридору.

– Пойдем, пороемся в закромах, может что и подберем тебе по размеру.

Тянувшийся коридор был метров десять и заканчивался массивной гермодверью. На противоположной стене была всего одна дверь. Краска со штурвала облезла, на было видно что её часто открывают. Палыч крутанул штурвал и толкнул дверь вперёд, на удивление она даже не скрипнула. Внутренняя поверхность двери сохранила своё покрытие и казалась совершенно новой, резиновые уплотнители и даже серая краска были без намека на старость.

Внутри помещения в три ряда стояли стеллажи с табличками и инвентарными номерами. Ящики, стоявшие на стеллажах, были однотипными и напоминали оружейные. Подобные я уже видел в дальних углах склада прапорщика заведующего материальной частью базы «учебки». Потолок комнаты отличался, вместо побелки, которая кое где сохранилась в других помещениях, потолок комнаты был черным и выглядел прокопченным.

– Когда я впервые наткнулся на этот бункер, был очень озадачен, так как если провести линию по земле, он как раз под моей сторожкой расположен, только вход дальше, почти у забора. Я и не знал про него раньше, случайно наткнулся на старые чертежи моего помещения и обнаружил, что есть помещения ниже уровня земли. Обрадовался, что удачно нашел не только место, где могу безопасно переждать разные неприятности, но и что найду «сокровища» давно минувшей страны. Так сказать привет из своего Советского детства. Вход был в холме и зарос мхом, пришлось поработать лопатой прежде чем добрался до гермодвери, а потом еще и с ней намучался.

Этот бункер был законсервирован после 50-х годов, о чем говорят бирки на стеллажах. Правда при открытии я чуть коньки не откинул, от страха конечно, когда я впервые крутанул штурвал он вырвавшись из рук с грохотом ударил об бетон увлекая меня вперед. Дума все, конец мне пришел. В общем видимо в комнате разница давлений была, – иронично с видом профессора бухтел дед.

– А я то думаю, что за фокусы, кругом разруха, а тут все так хорошо сохранилось, – улыбнулся я. Вот от сюда и следы копоти от огня, который выжег весь кислород в комнате и погас, законсервировав вакуумом всё содержимое комнаты. Нам в школе на уроке физики такие фокусы учитель показывал.

– В общем смотри тут на полке обмундирование, правда только летнее, тут сапоги, как у меня – и Палыч показал на свои хромовые офицерские сапоги, – моя гордость, сносу им нет, таких больше не выпускают, – загрустил он, – в общем похозяйничай тут, там еще в последнем ящике винтовки есть «Мосинки», только патронов у меня к ним нет, а те что есть негодные, осечку дают.

– Пойду чайку заварю. – Поставив светильник на ящик стеллажа, дед вышел из комнаты. Послышалось жужжание и в коридоре промелькнул луч света. Надо же я таких фонарей с детства не видел.

Трясясь от холода открыл крышку ящика, и стал рыться в подбирая себе комплект обмундирования. Чтобы хоть как то утеплиться надел два комплекта нижнего. Оторвав пару полос ткани, сделал подобие портянок, намотал на голень отрез, как отец в детстве показывал, и одел сапоги.

Все это время, весящий на запястье телефон, мешал и больно стукал то по ноге, то по руке. Наконец закончив разбираться с ящиком с одеждой, я попробовал включить телефон. Экран моргнул и осветил помещение, сообщение требовало зарядить разряженный телефон, а признаков сети и вовсе не было. Ладно, с этим позже разберемся.

На стеллаже с оружием, обнаружились винтовки, завернутые в пропитанную в смазке бумагу. Взяв кусок ветоши от портянок, протер «Мосенку» от смазки и присоединил штык старого образца. Как говорится «пуля дура, а штык молодец». Старшой говорил, муштруя нас и заставляя отрабатывать штыковой бой: – «Штык – это тот буфер, который спасает вашу жизнь, ни какая тварь не дотянется до вас и сможет перегрызть вам горло пока в руках штык».

Порыскав по комнате и не найдя ни чего интересного вышел в коридор закрывая дверь. Остановившись в коридоре и поставив светильник на пол, сделав пару выпадов. Почувствовав, что совсем согрелся, двинулся в сторону отблесков свечи.

Дед уже по хозяйски сидел на стуле и ножом колол большой кусок сахара. На столе стояли две железные кружки, тарелка с наколотыми кусками сахара.

– Ну вот, другое дело, совсем на человека стал похож. Присаживайся чайку попьём, – приглашающим тоном сказал он и махнул на табуретку, – что думаешь делать, тут останешься «проходящих» сталкеров ждать или сам надумал двинуть?

– Хорошо весточку родителям отправить, что жив, здоров, а то как три дня из армии вернулся, а тут такое. Стариков жалко. У меня есть телефон, но почти разряжен, впрочем какая может быть связь в Зоне, пожалуй только спутниковая, да и не везде берет – сказал я потягивая горячий чай.

Заваренный Палычем чай был душит и очень крепок, после первых же глотков я почувствовал как по телу прошла волна тепла, да и бодрил он. Голова прояснилась, мысли роились и требовали действовать.

– Если игрушки своей не жалко, то смогу помочь, но этот фокус проходит только один раз, так как после этого от любого устройства остается только воспоминанье и куски оплавленной пластмассы, – хитро улыбнулся Палыч, поглядывая на мой сотовый.

– Сдаётся Палыч, тебя раньше Дед Морозом звали, одни подарки, вот только еще не Новый год. Что делать то нужно?

– Думаю, ты уже понимаешь, что позвонить не получится, но СМС или её часть уйти в сеть успеет. Так что кратко черкни сообщение и пойдем, – с видом знатока сказал Палыч.

Что же написать, – задумался я. Чем проще, тем лучше: «Меня перебросило в зону, я у Палыча, как выберусь к периметру позвоню, не беспокойтесь, жив, здоров». Прочитал еще раз.

– Готово, – я протянул телефон Палычу.

Пройдя по коридору ближе к выходу мы заглянули за потрескавшуюся и местами прожженную дверь, вторую дверь от той, где я очнулся.

– Входить не будем, – дед показал на притаившуюся в противоположном углу небольшую «Электру».

Время от времени по стенам проходили небольшие разряды электрических щупалец дотягивающихся до двери. Дед немного прицелился и швырнул мобильник в центр аномалии, резко закрывая дверь перед моим носом. Несколько секунд и звук напоминающий работу трансформатора прервался резким хлопком, дверь дрогнула, но устояла. Запахло горелой краской, пластмассой и озоном.

Хорошо, что меня закинуло не в эту комнату, – подумал я, вытирая холодный пот рукавом.

– И как понимать? Это такое развлечение телефоны в «электру» бросать? – с кривой улыбкой спросил я.