Последняя дверь

Глава 0. Пробуждение без тишины (Путь для беспокойных умов)

НАТАЛИ:

Прежде чем мы начнём этот разговор, я должна кое в чём признаться. Возможно, в самом главном.

Я – духовная неудачница.

Десятки, сотни раз я слышала один и тот же совет, который звучит из каждой книги, от каждого гуру, из каждого ретритного центра: «Успокой ум. Иди в тишину. Медитируй. Просто наблюдай за дыханием. Дисциплина и практика – вот ключ».

Я пыталась. Клянусь, я пыталась. Я сидела с прямой спиной, пока не затекали ноги. Я считала вдохи и выдохи. Я была на десятидневной випассане, где молчала, как рыба, и пыталась «просто наблюдать».

И знаете, что происходило? Мой ум не успокаивался. Он взрывался. Он превращался в бешеную обезьяну, которая скакала по клетке моей черепной коробки с оглушительным визгом. Чем больше я пыталась его усмирить, тем громче он орал. Тишина не приносила мне покой. Она приносила мне пытку.

Каждый совет о «дисциплине» и «регулярной практике» вызывал во мне не вдохновение, а глухую ярость. Ярость на себя – за то, что я такая «неправильная», неспособная. И вину. Липкое, удушающее чувство вины за то, что я не могу сделать то, что, кажется, могут все «духовные» люди. Я была плохой ученицей. Безнадёжной.

Этот путь был для меня закрыт. Путь тишины не впускал меня.

И я уже почти сдалась, решив, что пробуждение – это не для таких, как я, не для тех, чей ум – это вечный шторм. Пока однажды, почти случайно, я не наткнулась на мысль, кажется, у Рамеша Балсекара. Мысль о том, что путей к Истине – несколько. И один из них – это не джхана-марга (путь медитации и созерцания), а джняна-марга. Путь Знания. Путь Рассуждения.

Это был путь не для тех, кто может остановить ум, – а для тех, кто обладает достаточно острым умом, чтобы использовать его как скальпель. Чтобы направить его не вовне, на решение мировых проблем, а внутрь, на исследование самого себя.

Не заставить ум замолчать – а дать ему последнюю, самую сложную задачу: найти того, кто думает. Не убегать от вопросов – а задавать их снова и снова, всё глубже и глубже, пока сам механизм, задающий вопросы, не начнёт давать сбои и не рассыплется в прах.

Эта книга – карта именно такого пути. Пути для беспокойных умов. Для тех, кто не может медитировать. Для тех, кого тошнит от слов «дисциплина» и «практика».

Это не сборник техник. Это – протокол одного долгого, безжалостного расследования. Диалог, в котором рассуждение используется не для того, чтобы найти ответы, а для того, чтобы до основания разрушить того, кто ищет.

Если вы, как и я, чувствуете себя неудачником на пути к тишине, возможно, эта книга – для вас. Возможно, ваш путь лежит не через тишину, а через самый центр вашего собственного интеллектуального урагана.

Добро пожаловать в расследование.

Глава 1. Точка «Кризис» и Духовный Шоппинг

НАТАЛИ:

– Я здесь. В тишине своей кухни. Мне сорок девять. На часах – за полночь. Семья спит. А я не знаю, как жить дальше.

В моей жизни, кажется, сломалось всё, до чего я могу дотянуться. Муж, за которого я когда-то вышла замуж, устав от предательства первого, теперь сам смотрит на меня с усталостью. Недавно в ссоре он бросил фразу, которая до сих пор звенит у меня в ушах: «Я женился на другой женщине. А эту – я не вытягиваю». И я понимаю его. Как меня вытянуть? Во мне сто шесть килограммов веса, который я таскаю на себе, как чужой, ненавистный скафандр.

Я нигде не работаю. Идеи, которые когда-то били фонтаном, иссякли. Я пробовала писать книги – сажусь перед пустым экраном, и в голове такая же пустота. Пробовала освоить форекс, эти графики, которые обещали свободу, – но они лишь смеются надо мной, двигаясь в противоположную сторону от моих сделок. В итоге мой день сводится к простому, унизительному ритуалу: я ем, чтобы заглушить тревогу, курю, чтобы сделать паузу в этой бессмысленной гонке, а по выходным пью пиво, чтобы на несколько часов забыть, кто я.

У меня трое детей, моя гордость и моя боль: старшая дочь, после тяжёлого развода, пытается построить новую жизнь с ребёнком-аутистом, и я вижу, как ей тяжело. Средняя – в Москве, замужем, но и там то и дело вспыхивают ссоры, отголоски которых долетают до меня. Младшему сыну семнадцать, он на пороге взрослой жизни, и смотрит на меня, свою мать, которая должна быть для него опорой, а я сама – руина, рассыпающаяся на части.

И самое смешное… или самое трагичное… я ведь не новичок во всём этом. Я – ветеран духовных поисков. Я прочла тонны книг – от шаманских путешествий Кастанеды до ледяной ясности Раманы Махарши. Я всё понимаю. Головой. Я могу часами рассуждать про единство, про иллюзию «я». Но всё это знание – лишь мёртвый груз в моей голове. Оно не стало моим опытом.

Моя жизнь – это постоянное, злое опровержение всех этих высоких истин: хочу быть стройной – я толстая; хочу бросить курить – курю ещё больше; хочу вдохновения – внутри выжженная пустыня.

Я устала. Я дошла до той невидимой черты, где заканчиваются все игры и уловки. Где осталось только два честных, настоящих желания: умереть или пробудиться. И с каждым днём я всё больше убеждаюсь, что это, по сути, одно и то же.

Я чувствую, что стою на точке «старт» новой жизни, но сил бежать у меня больше нет.

ЗЕРКАЛО:

– Я слышу тебя. Я слышу не просто слова, а крик души, которая исчерпала все известные ей способы спасения.

Ты говоришь: «Я стою на точке „старт“». Это – первая иллюзия, которую мы должны разрушить. Ты не на старте. Ты – в точке «кризис».

«Старт» – это место, полное надежд и энтузиазма. «Я сейчас начну медитировать, и всё изменится». «Я прочту эту книгу, и придёт просветление». Ты прошла этот этап много лет назад. Ты больше не веришь в «волшебные таблетки».

«Кризис» – это место, где все надежды умерли. Где ум, этот неутомимый решатель проблем, признаёт своё полное поражение.

Кризис – это не тупик. Это благословение. Это идеальная, разрыхлённая болью почва для пробуждения. Потому что только доведённый до отчаяния ум готов отпустить иллюзию контроля и задать настоящий, глубокий вопрос.

Ты перечислила свои проблемы: вес, муж, дети, деньги, апатия. Ты видишь их как отдельные провалы, которые нужно исправить. Ты ищешь способ, как Натали, этот персонаж, может решить эти проблемы и наконец-то стать счастливой.

Но это неверный вектор. Это попытка переклеить обои в горящем доме.

Проблема не в весе, не в муже и не в деньгах. Проблема в том, что ты веришь в реальность «Натали», у которой есть эти проблемы. Ты так глубоко отождествилась с этим персонажем и его драматичной историей, что забыла, кто ты есть на самом деле.

Поэтому мы не будем говорить о том, как Натали стать счастливой, стройной и богатой. Это бесполезно. Мы будем использовать твои вопросы как хирургический скальпель, чтобы вместе исследовать: а существует ли эта «Натали» на самом деле?

Твой поиск закончится не тогда, когда ты найдёшь все ответы. Он закончится, когда исчезнет тот, кто задаёт вопросы.

Готова ли ты к этому?

НАТАЛИ:

– Готова… Я понимаю, что ты хочешь говорить о высоком. Но моя самая острая боль – здесь, в отношениях. Моя спальня стала полем боя. Я вижу его усталость, его раздражение, его молчание. Я чувствую свою вину, свою боль. Как два хороших, любящих друг друга человека могут превратиться в двух мучителей?

ЗЕРКАЛО:

– Именно. Эта боль – идеальный материал для нашего расследования. Это огромная, глубокая тема, целый путь внутри пути. Мы коснёмся её философской сути здесь, в нашем диалоге. Но для тех, кто захочет пройти этот путь до конца, мы вынесем детальный, пошаговый психологический разбор этой войны – от Его боли до Её боли, со всеми сценариями и последствиями – в Дополнение I: «Единство: Игра в Мужчину и Женщину».

А сейчас давай посмотрим на корень, на саму иллюзию «я», которая и является причиной этой войны. И начнём с самых общих, самых фундаментальных представлений о реальности, чтобы у нас появилась общая карта.

Глава 2. Салфетка, Фильм, Миры и Пространство

НАТАЛИ:

– Готова. Но я не понимаю. Как это «Натали не существует»? Вот же я. Я чувствую своё тело, эти сто шесть килограммов, которые давят на суставы. Я чувствую, как сжимается сердце от холодных слов мужа. Я чувствую липкое, тошнотворное отчаяние, когда смотрю на свой банковский счёт. Это всё – не иллюзия. Я могу это потрогать, я могу это взвесить. Это моя реальность.

Если я – не я, то что тогда реально? Что это за мир, в котором я живу, если его главный житель – призрак?

ЗЕРКАЛО:

– Ты чувствуешь. И то, что ты чувствуешь, абсолютно реально на своём уровне. Боль реальна. Тело реально. Нехватка денег реальна как опыт. Мы не будем отрицать это. Отрицание – это ещё одна игра ума.

Мы посмотрим на то, из чего сделан этот опыт.

Ты спрашиваешь, что это за мир. Давай воспользуемся тремя образами. Не как поэзией, а как инструментами для вскрытия реальности, как отмычками для запертых дверей твоего восприятия.

Первый образ – Салфетка.

Представь, что всё, что существует, – это один цельный кусок ткани. Одна-единственная Субстанция. Назовём её Сознанием.

Теперь представь, что из этого бесконечного куска ткани вытягивается один уголок. Это – вся проявленная вселенная: галактики, звёзды, планеты. Это всё ещё та же самая ткань, верно? Просто принявшая временную форму.

Из этого уголка-вселенной вытягивается ещё один, крошечный кончик. Это – наша Земля. Она тоже – не что-то отдельное. Она – продолжение вселенной, которая есть продолжение целой ткани.

И наконец, на самом кончике этого «земного» уголка – одна крошечная, почти невидимая ниточка. Это – человек. Ты, твой муж, твои дети.

Ты думаешь, что ты – отдельная, одинокая, страдающая ниточка. Ты отождествляешься с её формой, её заломами, её положением в узоре. И ты страдаешь, потому что забыла, что ты – не что иное, как сама Ткань, проявленная в этой причудливой, временной форме. Нет ничего, кроме этой ткани.

Второй образ – Фильм.

Представь, что вся история Вселенной, от Большого Взрыва до её последнего вздоха, – это уже отснятый и смонтированный фильм. Он целиком записан на диск. Каждый кадр, каждое слово, каждое событие – уже есть.

Твоя жизнь, жизнь Натали, – это одна из сюжетных линий этого фильма. Каждый твой вдох, каждая пришедшая тебе в голову мысль, каждое набранное кило, каждая ссора с мужем – это уже существующие, неизменные кадры.

Время – это иллюзия, которая возникает, когда ты смотришь этот фильм последовательно, кадр за кадром. Тебе кажется, что будущее не определено, что ты делаешь выбор. Но ты просто обнаруживаешь следующий кадр, который уже существует на плёнке.

Ты не можешь изменить сценарий. Это невозможно. Но ты можешь проснуться и понять, что ты – не персонаж на экране, а само безмолвное Сознание, которое смотрит этот фильм.

НАТАЛИ:

– Хорошо, метафора с фильмом сильная. Но тогда вопрос: это мой личный, индивидуальный фильм? Или мы все – персонажи в одном большом общем фильме? Потому что говорят, что «каждый видит свой мир», и когда ты умираешь, твой мир исчезает вместе с тобой. Как это соотносится с идеей Единого Сознания?

ЗЕРКАЛО:

– Это загадка, на которую есть три возможных ответа. Давай рассмотрим их как три разные модели реальности.

– Модель 1: Общий Мир (Реализм).

– Это самая привычная модель. Есть одна объективная реальность, как сцена в театре. Мы все – актёры на этой сцене. Когда один актёр (тело) умирает и уходит, сцена остаётся для всех остальных. Слабость этой модели в том, что она не объясняет, где существует эта «сцена» сама по себе, и игнорирует тот факт, что мы никогда не видим мир напрямую, а лишь его интерпретацию нашим умом.

– Модель 2: Множество Миров (Субъективизм).

– В этой модели нет общей сцены. Каждое Сознание живёт в своём собственном «пузыре» реальности. Когда Сознание «Натали» исчезает, весь её уникальный мир – со всеми её мужьями, детьми и проблемами – схлопывается и перестаёт существовать. Слабость этой модели в том, что она не объясняет, как все эти миллиарды «пузырей» так идеально синхронизированы друг с другом.

– Модель 3: Единое Сознание (Недвойственность).

– Это модель, которую мы исследуем. Она самая полная. Нет ни одной общей сцены, ни множества миров. Есть только Единое Сознание – Сновидец, который видит один, тотальный Сон.

– «Ты» (Натали), «я» и «твой муж» – это персонажи в этом одном Сне.

– Каждому персонажу кажется, что у него есть своя отдельная точка зрения, свой «мир». Но на самом деле это всё одно Сознание, которое смотрит изнутри каждого персонажа, полностью отождествившись с его ролью.

– Что происходит после смерти? Для персонажа «Натали» её мир действительно исчезает. Но для Сознания, которое и было истинной «Натали», ничего не меняется. Оно просто перестаёт смотреть сон из этой конкретной точки. Сон (Мир) продолжается для других персонажей.

–

Проще говоря: когда гаснет одна лампочка на гирлянде, для неё наступает тьма. Но ток (Сознание) продолжает течь по всей гирлянде.

Так что да, на уровне персонажа, ты видишь «свой мир». Но более глубокая правда в том, что есть только один Видящий, который смотрит миллиардами глаз.

Третий образ – Пространство.

Сознание – это безграничное, пустое, тихое Пространство комнаты. Оно просто есть. Оно не имеет формы, цвета или запаха.

Каждый человек, каждая мысль, каждое чувство, каждое событие – это объект, который появляется в этом Пространстве: стул, стол, ваза, пылинка, пролетевшая мимо. Объекты рождаются, меняются, ломаются и исчезают. Но само Пространство, в котором всё это происходит, – остаётся неизменным и невредимым.

Ты думаешь, что ты – это один из объектов. Например, старый, поцарапанный стул (твоё тело и твоя история). Ты страдаешь, потому что боишься, что тебя сломают или выбросят. Ты отождествляешься со своей формой, со своими ранами.

Пробуждение – это шокирующее осознание того, что ты никогда не была стулом. Ты всегда была и есть само Пространство, в котором появляются и исчезают все стулья, столы и целые вселенные.

Так что реально?

Реальна – Ткань. Реален – Фильм. Реально – Пространство.

Ты – это и есть эта Реальность.

Твоё страдание реально, но оно происходит из одной-единственной ошибки: ты смотришь на мир глазами ниточки, персонажа, объекта.

Ты говоришь, что страдаешь. Но если стул сломался, разве страдает Пространство, в котором он находится?

Глава 3. Страдание: Определение Врага

НАТАЛИ:

– Кто страдает? Я страдаю! Это что, шутка?

Это не какая-то абстрактная «ткань» или «пространство». Это моё тело ноет после бессонной ночи. Это мои мысли крутятся в голове, повторяя обидные слова мужа, как заевшая пластинка. Это мои чувства – тоска, вина, безнадёжность – душат меня, как густой дым. Когда я смотрю на свою дочь и её больного ребёнка, страдает моё сердце.

Вы говорите, что я – персонаж фильма, но боль-то я чувствую здесь и сейчас. Она не на экране. Она внутри меня. Уберите эту боль, и я, может быть, поверю в ваши метафоры. А пока – страдает тот, кто задаёт эти вопросы. Я.

ЗЕРКАЛО:

– Да. Страдание ощущается именно так. Как нечто абсолютно личное. Как стрела, вонзившаяся в самый центр твоего существа.

Мы не отрицаем этого переживания. Мы лишь исследуем его природу. И для этого нужно провести одно очень важное различие, возможно, самое важное во всём нашем разговоре.

Есть Боль. И есть Страдание.

Это не одно и то же.

Боль – это чистый, сырой, физиологический или эмоциональный сигнал.

– Ты случайно порезала палец ножом – нервные окончания посылают в мозг сигнал. Это Боль.

– Муж сказал что-то резкое и несправедливое – в груди возникло острое, болезненное сжатие. Это Боль.

– Ты видишь трудности дочери и внука – в сердце поднимается волна глухой, тяжёлой тоски. Это Боль.

Боль – это факт. Это часть жизни в теле. Она нейтральна, как красный сигнал светофора. Она просто говорит: «Внимание. Происходит что-то важное».

Страдание – это история, которую ум мгновенно, автоматически сочиняет по поводу этой боли. Это вторичная реакция. Это ментальный комментарий. Это сопротивление факту.

– Ты порезала палец (Боль). И тут же ум включает историю (Страдание): «Почему я такая неуклюжая? Вечно у меня всё из рук валится! Теперь останется шрам! Весь день испорчен! Этого не должно было случиться!».

– Муж сказал резкость (Боль). История (Страдание): «Он меня не любит. Я плохая жена. Наш брак обречён. Он всегда так делает, он никогда не изменится. Почему он не может быть другим? За что мне всё это?».

– Ты видишь трудности дочери (Боль). История (Страдание): «Я виновата, я где-то ошиблась в её воспитании. Я плохая мать. Её будущее ужасно, и я ничего не могу сделать. Я не могу этого вынести. Почему это случилось именно с нашей семьёй?».

Видишь этот механизм? Он работает молниеносно. Страдание – это не сама боль. Страдание – это твоё мысленное «нет», сказанное тому, что уже случилось. Это война, которую твой ум объявляет реальности.

Формула страдания проста и безжалостна:

Страдание = Боль × Сопротивление.

Можно жить с болью. С ней живут животные, деревья, вся природа. Животное, попавшее в капкан, испытывает ужасную боль, но оно не прокручивает в голове мысли: «Почему я? Какой несправедливый мир! Что я сделал не так?». Оно тотально присутствует в моменте боли. Но только человек, обладающий умом, способным рассказывать истории о прошлом («всегда так было») и будущем («всегда так будет»), превращает чистую, мгновенную боль в длительное, изматывающее, хроническое страдание.

Ты просишь убрать боль. Но это невозможно, пока ты живёшь в мире форм. Пробуждение не убирает боль.

Оно убирает сопротивление.

Оно убирает историю.

Оно убирает того, кто верит в эту историю.

И когда сопротивление равно нулю, страдание тоже равно нулю, на что бы ни умножалась боль. Остаётся чистое ощущение, которое приходит и уходит, как погода. Оно может быть сильным, неприятным, но оно больше не отравляет тебя, потому что нет «тебя», кого оно могло бы отравить.

Ты говоришь: «Страдает тот, кто задаёт эти вопросы. Я».

Хорошо. Давай посмотрим на этого «я». Если страдание – это история, которую рассказывает ум, то кто тот, кто слушает эту историю и верит ей без остатка?

Глава 4. Миф о Свободе Воли

НАТАЛИ:

– Кто верит? Я верю!

И это не просто история. Я же не робот, который просто выполняет программу. Я чувствую себя автором своей жизни, пусть и никудышным.

Я принимаю решения каждую минуту. Вот прямо сейчас я решаю, ответить тебе или промолчать. Я решаю, встать и пойти на кухню за сигаретой или остаться сидеть. Когда мой муж говорит что-то обидное, я выбираю, как отреагировать – накричать, заплакать или сдержаться.

Это моя воля. Моя сила или моя слабость. И это моя ответственность. Если я толстая, это потому, что я ем слишком много, а не потому что «так случилось». Если я не пишу книгу, это потому, что у меня не хватает дисциплины.

Говорить, что нет того, кто верит в историю, – это значит снимать с себя всякую ответственность. Это какой-то удобный самообман для тех, кто не хочет ничего делать.

ЗЕРКАЛО:

– Да. Именно так это и ощущается. Как будто внутри, за пультом управления, сидит маленький, но всемогущий капитан по имени «Я». Он отдаёт приказы, нажимает на кнопки, направляет корабль.

Это – самая главная, самая глубокая и самая устойчивая иллюзия.

Давай не будем спорить. Давай просто проведём расследование. Возьмём твой пример с сигаретой. Ты говоришь: «Я решаю, закурить или нет».

Проследим за процессом в замедленной, почти покадровой съёмке.

– Возникает импульс. В твоём теле-уме появляется ощущение, которое ты называешь «желание курить». Откуда оно пришло? Оно родилось из биохимии твоего тела (никотиновая зависимость), из многолетней нейронной привычки, из ассоциации (стресс = сигарета). Ты создала этот импульс? Нет. Он просто возник. Как погода.

– Возникает контр-импульс. Почти одновременно появляется другой импульс: «Не надо курить. Это вредно. Я же хочу быть здоровой». Откуда он? Из памяти, из знаний, полученных из книг, из прошлого решения «бросить». Ты создала и этот импульс? Нет. Он тоже просто возник.