Нейлоновые хомуты

– Да ничего, в норме! Фильм с моим участием продолжается!

– Я рад, напарник, что меня не оставляешь, будем и дальше в этом кино сниматься! – подбодрил товарища «Кубик-рубик».

– Гонорар обсудим?

– Ну, это ты к продюсерам!

– Ловко ты меня на хрен послал!

– А то! Именно этому здесь учишься лучше всего!

Зашумела рация: голос командира требовал с каждого поста доклад об обстановке. «Кубик-рубик» быстро нажал на кнопку и доложил, что всё в порядке.

– Ну что, парни, этой ночью нас наконец-то заменят, и мы на отдых! Будьте бдительны, враг не дремлет! Жду доклада каждый час! – прозвучала в ответ хорошая новость от командира.

– Вот и дожили! Помоемся, постираемся, поспим нормально, вонять, как боевые бомжи, перестанем! – размечтался «Кубик-рубик».

– Иди уже отдохни, боевой бомж, моя очередь на посту стоять!

– Это точно: актёр работал, актёр устал! А бомж – это временная роль, надеюсь, не образ жизни! – пробурчал «Кубик-рубик» и боевым бомжом залез в конуру – блиндаж.

Мир остался наедине со своими мыслями, всматриваясь в сторону вражеской территории. После гибели Алекса у него поменялось много напарников, все люди были разные: с кем-то было тяжело найти общий язык, для кого-то характер Мира был просто несносным, а вот с «Кубиком-рубиком» у них как-то сладилось. Можно сказать, появились зачатки дружбы. Настоящей дружбы в представлении недоверчивого Мира.

Наблюдая за природой вокруг, за деревьями, редкими птицами в небе, Мир вспоминал дом, родные края, детство. В лесу постепенно холодало, становилось зябко. Память услужливо подкинула картинку того, как однажды на новогодние праздники они с Алексом и ещё с какой-то соседской детворой забрались на крышу здания на заброшенной стройке. Там нашли где-то пустую бочку, поставили её в центре и развели в ней костёр, испытывая страх оттого, что делают что-то незаконное, и одновременно свойственную детям эйфорию от созерцания большого огня, да ещё и на высоте. Сколько же было радости в их глазах! Огонь в бочке горел, как факел; в «топку» закидывали всё, что только попадалось под руку. И вдруг как бабахнет! Искры посыпались во все стороны, бочку аж разорвало: кто же знал, что внутри могло оказаться?! Шпана-детвора – врассыпную, а один уголёк прилетел по заднице убегающего Мира, прожёг штанину, оставив ожог на пятой точке. Алекс был рядом: быстро сориентировавшись, он снял свою куртку и предотвратил наихудший исход событий. Под крики боли, издаваемые Миром, они покидали стройку, унося ноги от орущего, бегущего за ними старика-сторожа, который после того фейерверка, что случился на объекте, просто не мог не заметить нарушителей. Влипло потом обоим. Поскольку мама Мира была на смене, попу ему лечила бабушка, ругая за испорченные штаны и, конечно же, не забывая при этом нелестно отзываться о его друге Алексе, с которым, мол, нечего шастать: хорошему не научит. Алексу же сильно досталось дома за прожжённую и испорченную куртку…

В лесу начинало темнеть. А сколько сияющих огоньков бывает в городе на праздниках! Горят разноцветные гирлянды на ёлках, иллюминация кругом. Взрываются фейерверки – слышно сразу несколько залпов. В небе – огромное светящееся яйцо Фаберже… Только откуда, к чёрту, в небе взялось яйцо Фаберже?! С трудом выбравшись из дебрей воспоминаний и вновь окунувшись в реальность, Мир схватил рацию и начал кричать:

– В небе фосфор, всем в укрытие!

– Всем спрятаться в боковые углубления в блиндажах, дышать через мокрую тряпку. Кто может, убегайте из зоны поражения; главное, оставайтесь на связи! – проинструктировал командир.

Яйцо Фаберже стало распадаться в небе на яркие белые светящиеся куски, которые полетели вниз. Мир схватил автомат, бутылку с полузамёрзшей водой и шмыгнул в блиндаж к «Кубику-рубику», сорвав при этом тряпку на входе, служившую слабой защитой от холода и света.

– Что случилось, ты как, зачем? – сонный «Кубик-рубик» не понимал, что происходит.

Подсвечивая себе в темноте фонариком, Мир разорвал тряпку надвое и, полив обе половины мёрзлой водой, одну подкинул товарищу:

– На! Если что, дышать так будешь! И прижмись к стенке!

– Что за нафиг!

Показался первый светящийся кусочек от яйца Фаберже, упав подле входа в блиндаж. Мир закрыл лицо мокрой тряпкой, то же самое проделал и «Кубик-рубик», вмиг проснувшись и наконец-то поняв, что происходит. В районе их поста и блиндажа упало несколько фосфорных кусочков. Они удачно приземлились на песок, немного поискрили и потухли, выделяя ядовитый дым. А впереди окопов на небольшом участке загорелся лес. Миру и его товарищу повезло: фосфорная агония лишь краешком задела их. Где-то вдали послышались истошные крики боли, вот там кому-то сильно не подфартило, агония пала на них…

Через какое-то время послышалась автоматная перестрелка. Мир убрал тряпку с лица: воздух вроде был нормальным. То же самое проделал и «Кубик-рубик».

Быстро выбравшись из блиндажа, бойцы стали всматриваться в сторону врага: недалеко от них на лесном участке затухал пожар, оставляя за собой шлейф дыма.

– Всем к бою, быть предельно внимательными: киборги пытаются прорваться! Всем доложить обстановку! – прозвучал по рации голос командира.

– Командир, я «Мир»! Обстановка стабильная, киборгов не наблюдаем! Перед нами затухает пожар!

– Я вижу киборгов пару штук вроде – там, впереди, за прогалком! – сказал «Кубик-рубик», присмотревшись в ночной прицел, и открыл огонь по цели.

– Снял? – спросил Мир, кашляя от дыма, что временами шёл в их сторону. Вглядываясь в свой прицел, он не наблюдал ничего подозрительного.

– Не знаю, больше никого не видел. Может, зверь был?

– Что у вас там, «Мир»? – раздались слова командира.

– Ложная тревога: зайцы бегают! – ответил Мир.

– Нас менять-то будут? – донеслось по рации от кого-то.

– Парни, стоим, держимся ночь – утром, возможно, замена. Слава богу, что нас фосфором почти не задело: у соседнего подразделения много пострадавших, есть погибшие! – ответил командир.

– Им помощь нужна?

– Нет, стоим на месте. К ним выдвинулось подкрепление! – пояснил командир.

Ночь выдалась спокойной, но очень холодной. Обоюдные разговоры «Кубика-рубика» и Мира не грели: нужно было больше двигать ногами. Они ходили по окопам туда-сюда, поглядывая в сторону врага. Встречаясь в очередной раз и немного пошептавшись, вновь расходились – и так всю ночь. Утром подошла смена, о которой говорил командир. Их подразделение заменили полностью, оставалось только выйти небольшими группками в относительно безопасный тыл, а там бы их забрала техника. Путь в тыл проходил через позиции подразделения, сильно пострадавшего от фосфорной атаки. Здесь до сих пор было дымно, лес местами продолжал тлеть, в цветовой гамме преобладал угольно-чёрный оттенок. Некоторые блиндажи сгорели дотла. Выжившие бойцы – чумазые, перепачканные сажей, в обгоревшей форме, пережившие этой ночью настоящий ад, – потухшими глазами смотрели на всё отстранённо. Бойцы, прибывшие к ним на замену, помогали вытаскивать обгоревшие трупы, складируя их вдоль тропинки, которая вела в тыл.

– Парни, не тормозим, шире шаг, нельзя медлить! – торопил командир.

– Эта грёбаная, ублюдская война! – громко выпалил «Кубик-рубик», всматриваясь в изуродованные тела товарищей.

Мир, обернувшись в его сторону, скривил гримасу согласия и ускорил шаг, как наказывал командир. В копилку картинок под названием «Ужасы войны», хранимых его памятью, добавилась ещё одна. В небе с обеих сторон зашумела артиллерия: как же без этих звуков войны! Нужно было спешить. Вскоре их подразделение уже увозили грузовики подальше в тыл – на отдых, на восстановление…

* * *

Приближалась весна. За зиму подразделение Мира поменяло ещё не одну позицию. Были потери, были прорывы, были победы. И вот поставлена новая задача – взять посёлок Светлый, в котором закрепились киборги, удерживая в заложниках мирное население. Стояла ясная, довольно тёплая для ранней весны погода. Группами с разных сторон по лесным тропинкам бойцы приближались к посёлку. Враг обнаружил их, и над головами начали свистеть пули. Отступать команды не было, только вперёд!

– Парни, не прекращая огня, заходим в посёлок. Всё как на учениях: обязательно держим связь и прикрываем свою двойку! Всё, парни, с богом! – напутствовал командир.

Группа стала пробиваться в посёлок. В двойке Мира его парой был «Кубик-рубик». Успешно, без потерь группа заняла два крайних дома и закрепилась там. Пули киборгов продолжали свистеть, разбивая стёкла в окнах и вонзаясь в стены домов.