Бог судьбу не изменит

Мы проехали всю береговую полосу. Заглянули на лодочную станцию, посмотрели все рядом находящиеся автостоянки, дворы. Один раз нам попалась такая же машина, как у меня, но номера были не те. Мы все же решили подъехать и проверить – номера могли и сменить. У меня на машине на переднем правом крыле была небольшая вмятина, не всякий мог ее заметить. У этой машины ее не было, да и в салоне наблюдались кое-какие отличия. Мы поехали искать дальше.

Часа три мы блуждали вдоль Волги, но ничего не нашли. Решили проехать по постам ДПС, как предложил Арсений. Подъехали к тому, который находился ближе всех от места угона. Я остался в машине, посчитав идею Сени глупой, а он, забрав свои листовки, зашел внутрь поста. О чем он говорил с ДПСниками, не знаю, но минут через пять он появился. За ним следом вышел ДПСник в форме, держа в руках листовку. Они с Сеней еще о чем-то перекинулись словами, и Арсений с чувством выполненного долга сел в машину, и мы рванули дальше, но я успел заметить, как ДПСник скомкал бумажку и бросил в рядом стоящую урну. Вот это называется «передали информацию очень нужным людям, которые отправили ее в нужное место». Но Сеню я не стал расстраивать, а сослался на то, что меня срочно ждут дома. Он не стал противиться и повернул в сторону моего дома, а может, и сам увидел, что с его бумажкой сделал ДПСник, да промолчал.

* * *

Я пил третий день подряд. Вечером пил с соседями по гаражу, а с утра шел в пивной бар опохмеляться и продолжать пьянку. Не знаю, что на меня нашло, но останавливаться пока не хотелось. Расслабленное состояние, не о чем не думаешь, болтаешь, что ни попадя – такое состояние меня пока полностью устраивало. Чего не скажешь о моей жене. Раньше спиртным я так не баловался, тем более знать не знал, что такое похмелье с утра. Вообще-то я никогда не напивался до такого, а тут «поперло». Не знаю, то ли от безысходности, что ничего не могу сделать, то ли хотелось скорее все забыть. Собутыльники подбирались как на заказ: советы умные давали, подсказывали, что нужно сделать. Но я ничего из их советов да подсказок не запоминал, потому что из-за ежедневных попоек соображение сводилось к минимуму.

На четвертый день с утра, когда я снова засобирался в пивной бар, моя жена Милана не выдержала:

– Ты что, хочешь превратиться в Салимыча? Я такое терпеть не стану, имей в виду. Так что бросай все эти пьянки и возьми себя в руки! Подумаешь, машину угнали. Руки-ноги у тебя целые, еще заработаешь. Нашел, о чем горевать!

Салимыч – это мой бывший тренер по рукопашному бою. Хороший был человек, только вот умер осенью. Не зря Милана его упоминала – он как раз от пьянки и умер. По сорок дней беспробудно пил, под конец уже сил не оставалось, но остановиться ни как не мог. Прямо в бомжа превращался, спал где попало. Увидев, что он достиг высшей точки, ему помогали выйти из этого состояния. Раньше это делать было бесполезно, он никого не слушал. Только после того, как силы иссякали, его просто увозили в пионерский лагерь, там у него знакомый начальником был, и давали отлежаться. Где-то неделю он приходил в себя, потом начинал набирать вес, потому как за время запоя очень сильно худел, потому что ничего не ел. Вот так каждые три-четыре года. Все это время он держится, не пьет, сам занимается, людей тренирует, а потом ни с того, нисего может загулять.

Последний раз дело было осенью. После очередного запоя его увезли в лагерь. Сезон закрыт, кроме охранников, никого нет. Знакомый его там оставил, а сам ненадолго уехал в город. А Салимыч после отъезда знакомого выбрался за территорию лагеря и ушел в лес. Даже охранник не заметил, как тот ушел. Знакомый приехал часов через шесть проведать Салимыча, а его нет. Пошли с охранником искать – не нашли. Вызвали подмогу. Искали уже по всему лесу с фонарями. Нашли глубокой ночью. Салимыч сидел, прислонившись к дереву. Потрогали – мертвый. Умер от переохлаждения, вечера-то уже холодные были. Салимыч за год до смерти шестидесятилетний юбилей справил.

Вот этот случай и напомнила мне Милана.

– Ездить же пока есть на чем, – продолжила жена. – Пешком, слава богу, не ходишь. Пусть «каблук», пусть «москвич», ездит же. Если уж сильно хочется, можем в кредит оформить машину.

– Нам бы еще с двумя кредитами разобраться, – ответил я ей, тяжело вздыхая. – Наберем кредитов, а как потом расплачиваться с банком будем? Нет уж, не напоминай мне об этом.

– Ладно, – согласилась Милана. – Не будем связываться с кредитами, возьмем в долг у кого-нибудь без процентов.

– Кто тебе в долг даст в нынешнее время, да еще и без процентов? – сказал я жене с укором за ее наивность.

– Ну, попросишь у кого-нибудь из своих знакомых, – не унималась Милана. – Не все же скряги, наверное.

– Давай лучше ты попроси у своих подруг и знакомых.

– Откуда у моих подруг и знакомых деньги! Они, как и мы с тобой, живут от зарплаты до зарплаты, от кредита до кредита.

– А у меня тогда откуда они?

– А у Сени разве нет денег? Он же вроде бизнесом занимается.

– Какой там бизнес?! Мы же не у моря живем, подводным плаванием особо здесь не заработаешь. Он же обыкновенный водолаз.

– Я знаю, что он водолаз. Они же там людей обучают нырять в костюмах за деньги.

– Слушай, Мил, отстань, а! Я тоже тренером по рукопашке подрабатываю, и что, сильно мы с тобой разбогатели?

Милана в ответ виновато посмотрела на меня.

– То-то, – продолжил я. – Там у него такая же история. В основном детишки ходят. Ну, получит раз в год какой-нибудь заказ понырять в амуниции. Так что оставь Сеню в покое.

– Я хотела как лучше, – сказала Мила в оправдание. – Но пить ты больше не пойдешь. Последние деньги хочешь пропить?

– Я же на свои редко покупаю, в основном угощают.

– Да, будут угощать тебя просто так. Сначала угостят, а потом попросят, чтобы ты купил. Что хочешь – делай, а я тебя сегодня снаружи запру и уйду, сиди дома и отжимайся. Я тебе рассол вместо пива достала из холодильника, как раз в чувство приведет. И в душ сходи, вонять уже начнешь скоро.

Я нехотя посмотрел на нее и, увидев ее решительный взгляд, не стал дальше пререкаться.

– Слушай, Дим, – смягчилась жена, – а что ты почувствовал, когда увидел, что машины нет на месте?

– Растерянность, – чуть подумав, ответил я ей. – Не знал, что делать.

– Ну ладно! Ты давай приходи в себя, а я на работу. Ключи я тебе не оставлю, как и сказала. Не вздумай на меня обижаться. Наоборот, потом еще спасибо скажешь. Если голова будет болеть, на столе цитрамон лежит, примешь при необходимости. Я тебе буду звонить, телефон не отключай.

Милана ушла, как и обещала, заперев меня снаружи. Я постоял немного в центре комнаты, потом направился на кухню. Рассол я пить не стал, а выпил просто чистой воды, как говорится, сушняк на время погасил. Теперь нужно было принять контрастный душ, чтобы кровь в жилах стала быстрее циркулировать. Перед душем я решил немного разминуться и попытался сделать несколько упражнений, но они с трудом мне дались. Я бросил эту затею и пошел в душ. Контрастный душ, который я принимал в течение получаса, постепенно стал приводить меня в чувство. Постояв еще столько же под душем, переключая то горячую, то холодную воду, я вышел из ванной комнаты.

Тут зазвенел домашний телефон. Звонил Сеня.

– Здорово, Димон! Ты где пропал? – засыпал он меня вопросами. – Третий день уже не могу до тебя не дозвониться. Все нормально с тобой?

– Все в порядке, – ответил я, – просто решил немного отдохнуть.

– Поэтому и телефон отключил? – подколол он меня. – Наслышан я про твой отдых, Мила все рассказала. Я же твой домашний номер не знаю, а сотовый недоступен, вот пришлось ей позвонить, узнать как ты там. А ты, оказывается, «куролесить» начал безбожно. Хорош, старик, ерундой маяться. Этим не спасешься, хуже только будет.

– Ты чего позвонил-то? – перебил я его, не желая слушать дальше нотации.

– Да дело было одно. Поговорить надо, только не по телефону. К завтрашнему дню оклемаешься?

– Оклемаюсь. А что хотел-то?

– Встретимся – поговорим. Давай, старик, больше не дури там, – и Сеня отключился.

* * *

– Ты только не ругайся и сразу в штыки не воспринимай мои слова, – начал Арсений, когда мы встретились на другой день и разговаривали в его машине. – Дело в том, что я тебе предложу криминальное, но удачное дело. На все сто, я в этом уверен.

Он посмотрел на меня, ожидая, спрошу ли я у него, о каком деле идет речь, но я промолчал и подождал, пока он сам все выложит.

– В общем, у меня подруга, ты ее знаешь, я приезжал с ней к тебе как-то раз, в банке работает кассиром.

После этих слов я «навострил» уши и стал в напряжении слушать Сеню дальше.

– План такой: подъезжаем к банку, надеваем маски, заскакиваем, забираем деньги и даем деру.

Тут я уже не выдержал и захохотал.

– Я так понимаю, – заикаясь от смеха, ответил я на его грандиозную идею, – на все это тебя надоумила Ольга.

Она была не подругой, а любовницей Сени. Они встречались уже три года, срослись уже, можно сказать. Ольга была свободна, чего не скажешь о Сене, которому все время приходилось придумывать истории для жены, чтобы встретиться с ней.

– Причем тут Ольга? – стал возмущаться Арсений. – Я этот план давно вынашиваю. Просто не с кем его осуществить, не каждому откроешься.

– А мне можно, значит? – съехидничал я.