Однажды в Карабахе

– …Это что-то новое для нашего региона. Думаю, после падения советской железной занавеси определенные силы для своих идеологических и экономических экспансий завоевывают новые территории. Это в том числе Саудовская Аравия с сопредельными арабскими монархиями и шиитский Иран. Слабый, отягощенный войной Азербайджан для них арена для сведения счетов.

Немного странно, что ваххабиты так дерзко показали зубы в традиционно шиитском регионе, граничившем с Ираном и как бы находящемся под его идеологическим зонтом. Тут по идее не только появление ваххабитов, но и вообще суннитов до недавнего времени казалось абсурдным. Единственное объяснение – это разведка боем. То есть, адепты нового лженаправления в исламе решили, что, если смогут укрепиться в таком идеологически противоборствующем с ними регионе, как шиитский Ленкорань, то остальной Азербайджан они попросту проглотят. Конечно, их действия облегчили бездарность в вопросах теологии многих местных духовных вождей, которые получили образование, а после и должности в лучших традициях советского протекционизма, их отношение к религии, как к источнику дохода, экономическая отсталость местного населения, безграмотность и прочее…

На этом этапе их удалось обуздать, но надолго ли? Одними силовыми методами тут не обойтись. И что настораживает, им все-таки удалось собрать своих, хоть и малочисленных сторонников в указанном регионе.

На след Магомедказиева вышли неслучайно. Мы в свое время несколько агентов внедрили в общину салафитов, собирающихся к молению в мечети Абу Бакр[46 - мечеть Абу-Бакр – известная в Баку мечеть салафитов.], и один из них оказался в окружении Магомедказиева. Подробности тебе знать не обязательно… МНБ[47 - Министерство Национальной Безопасности Азербайджана – Указом Президента АзР упразднено в декаре 2015 г. На базе МНБ созданы две независимые структуры – СГБ (Служба Государственной Безопасности) и СВР (Служба Внешней Разведки).], в настоящем занимающееся событиями в Ленкорани, скорее не владеет полной информацией, а то потребовало бы его выдачу. Родные тоже видимо не в курсе – Магомедказиев в целях конспирации нередко выезжал за пределы без предупреждения.

Мы Хаджи аккуратно взяли. Хорошо, если его имя вообще не всплывет в этих событиях… И выяснили: это он из Баку с помощью эмиссаров управлял событиями в Ленкорани и сопредельных районах. Будем надеяться на стойкость и идейную подкованность его адептов.

– Зачем усложнять? А не проще этого бородача сдать чекистам? Они ведут это дело, рано или поздно выйдут на его след, и это помогло бы в итоге общему делу. Зачем лезть в этот рой?

Мусаев не сразу ответил. Видно было, колеблется с ответом.

– С МНБ у нас непростые отношения. Они не ладят с руководством МО, а мы как-никак в подчинении военного ведомства… Даже не в этом суть. Мы с некоторых пор чувствуем конкретное ревностное отношение со стороны МНБ к нашей деятельности. Оно и понятно – оба ведомства, ведя оперативную работу, нередко наступают друг другу на пятки. Хотя силы наши несопоставимы, сам понимаешь…

Так или иначе, наши ребята чувствуют постоянную слежку за собой. Мы сначала предполагали, что это Особое Управление, выполняющее ныне функции упраздненного УВКР. Но нет, оказалось, чекисты…

– Как выяснили?

– Почерк. Особисты более топорно работают. У них нет достаточных сил и средств для организации качественной слежки, да и профессионализм на недостаточном уровне. Многих набрали по протекции.

– Выходит, чекисты не лучше, если вы их все-таки засекли?

– Когда организовывались как служба, мы пригласили в Контору нескольких отставных сотрудников КГБ, оставшихся по той или иной причине за бортом. Это старые кадры советского ВШК[48 - ВШК – Высшая Школа КГБ при СССР.]. Короче, они нам очень помогают, хотя официально числятся в качестве преподавательского состава…

Так вот, они и пробили сначала по почерку, а после по личным каналам, что слежка – дело рук МНБ.

– Допустим. Это их работа. А какое отношение имеет задержание Хаджи к непростому отношению вашего ведомства с МНБ?

– Ровным счетом никакого. Считай, это в качестве информации. Так как и ты теоретически сможешь попасть под их обзор… А насчет Хаджи мы так и собирались поступать, то есть сдать его, предварительно выкачав всю необходимую информацию, пока, как и ты, не заметили растущий интерес к нему со стороны Мансурова.

– В камере прослушка?

– А ты думал, мы в казаки-разбойники играем, сынок?

Полковник, наконец, сел и привычно закурил.

– Ну, могли бы предупредить…

– Зачем? Ты свою работу делай, сынок, а мы свою… Теперь думаем, как поступить с Хаджи. Если МНБ не потребует выдачи, мы скорее всего отпустим его и попытаемся сесть на хвост. Я думаю, он примет предложение Мансурова о переезде в Москву. Тогда вполне вероятно, что твоя дорога пересечется в Москве и с Хаджимуратом.

Для Мансурова Хаджи – лакомый кусочек. Кстати, он по национальности аварец и уроженец Закатальского района. В северных районах, где проживают в основном сунниты, являющиеся в том числе этническими меньшинствами, идеологическая обработка населения салафизмом идет уже не первый год…

Но в Азербайджане Хаджи спалился. Это скоро поймут и его шейхи-кураторы, следовательно, будут дистанцироваться от него…

Мы информированы, что подполье азербайджанских радикалов устанавливает связи с Северным Кавказом, прежде всего, с их дагестанскими собратьями. И что теперь часть финансирования скрытых ваххабитских общин в Азербайджане проходит по северному маршруту, так как все банковские переводы в кавказский регион жестко контролируются западными и частично российскими спецслужбами.

Одну точку в Дагестане мы конкретно установили через агентуру в Абу-Бакре. Это частный дом, находящийся в Хасавюрте, возможно арендованный. Хозяин – этнический азербайджанец, дербентский, жена – местная, хасавюртская. Установлено, что наши радикалы, находясь в Дагестане, часто эту точку навещают, и что она – перевалочный пункт. Предполагается, что этот субъект человек Магомедказиева, так как информация о нем просочилась из окружения Хаджи. Мы откомандировали нашего агента в Хасавюрт. Будем пробивать детали и возьмем в разработку хозяина. Установив наблюдение за домом, попытаемся вычислить наших “почтальонов”… Улица 40 лет Октября, если не ошибаюсь, – полковник вопросительно посмотрел на Адылова, который по растерянному взгляду, был, кажется, застигнут врасплох. – Проезд… Впрочем, координаты тебе сообщат…

Так вот, нас очень интересуют источники финансирования и ключевые фигуры, если их установка тебе удастся. Они в Москве, в Питере, в Казани, в других крупных городах РФ, по виду возможно очень респектабельно выглядят – без бороды и прочего. Необходимо детально обозначить этот северный маршрут от пункта к пункту, установить базы ваххабитов в наших горах, примыкающие, вероятно всего, к дагестанским границам, а также вычислить связников, почтальонов. Напав на их след, мы сможем накрыть всю сеть организовывающегося ваххабитского бандполя в Азербайджане…

– Сдались вам эти ваххабиты, – я недовольно проворчал, понимая, что меня дополнительно грузят. Полковник же очень серьезно ответил.

– Пусть религия тебе не кажется экзотикой, сынок. Радикальный ислам в политике – это страшная разрушительная сила. Это угроза самому исламу, который ничего общего не имеет с радикализмом. А самое страшное – этот радикализм планируется и управляется представителями других концессий, враждебно относящимся к исламским анклавам.

– Вы считаете, что те, кто стоят за Хаджимуратом имеют, кроме распространения ислама салафитского или же ваххабитского толка и другие враждебные цели?

– Я в этом уверен. Во-первых, это конфессиональная вражда сильных мира сего, нацеленная против единства ислама. Я уверен, ключевые идеологи и вожди ваххабизма – скрытые представители других концессий. Ислам – сильная идеология, угроза для их мировой гегемонии…

Во-вторых, за каждой политикой стоит экономика. Считай, я цитирую Маркса. Я немного анализировал этот вопрос по мере получения оперативного и иного материала, проследил регион распространения этих субчиков. Это прежде всего предполагаемые маршруты транспортировки нефти и газа из Каспийского бассейна в порты Черного моря. То есть, по нашей территории могут быть проложены альтернативные маршруты перекачки нефти и газа в Европу, и не только азербайджанские – в Туркменистане и Казахстане тоже огромные запасы этих углеродов. Это может больно ударить по карманам нефтяных шейхов, рулящих странами ОПЕК. Арабские монархии Персидского Залива недавно создали свою организацию – ССАГПЗ[49 - ССАГПЗ – Совет Сотрудничества Арабских Государств Персидского Залива. Региональная закрытая международная организация. Создана 25 мая 1981 года. В официальном названии организации слово “Персидский” отсутствует, поскольку арабские государства предпочитают называть этот залив – “Арабский”.]. Официально она занимается интегрированием экономических, социальных и культурных проектов в регионе. Но, думаю, основная цель – выработка единой экономической политики, основанной на добыче нефти и газа, которая не только задала бы тон мировой экономике, но и держала самих стран ОПЕК в ежовых рукавицах.

А тут, понимаете, выползают какие-то новые игроки… Россия после развала советской империи вышла из строя и со своим нынешним продажным руководством сама находится под пятой заокеанских кукловодов. Иранские муллы же пока занимаются экспортированием шиитского ислама в нашу страну в надежде, что тот сможет нейтрализовать развивающийся тюркский национализм на обоих берегах Аракса[50 - …тюркский национализм на обоих берегах Аракса… – в ИРИ по разным оценкам проживает от 30 до 40 миллионов азербайджанцев, являющиеся этническими тюрками. Большинство проживает на юге реки Аракс (Южный Азербайджан). Ранее тюрки более 1000 лет владели политической властью в Иране.]. И русским, и Ирану сейчас не до нефтяной стратегии. И получается, что на сегодняшний день для Азербайджана большая опасность может исходить от радикальных крыльев салафизма, экспортируемого из арабских монархий. В отличие от шиизма, который по своей сути хоть и “революционная” идеология, но исторически больше привык обороняться, и толерантного суннизма, салафизм является, можно сказать, наступательным, непримиримым мазхабом в исламе, и его радикальная часть не терпит никаких компромиссов. Я представляю через пару десятков лет масштабы опасности хорошо организованных, идейно подкованных ваххабитских общин в Азербайджане, способных дестабилизировать обстановку в республике, проводя диверсионные акты в стратегических нефте-газопроводных линиях в нужное для заинтересованных извне сил, время. Тут многое будет зависеть как от позиций больших игроков на Кавказе, так и прочности государственной власти в Азербайджане…

– Постойте, – я нетерпеливо перебил полковника, немного растерявшись от наплыва тогда непривычного для моего восприятия потока информации, – то салафиты, то ваххабиты – я запутался…

– Тебе в дебри лезть не стоит. Я лично считаю ваххабитами также радикальных салафитов. Повторяю, не всех. Большинство салафитов в Азербайджане мирно проповедуют религию, сказывается чуть ли кровью привитая азербайджанцам толерантность. Но это факт, что периодически какая-та их часть под воздействием скрытых адептов – мы подозреваем, агентов враждебных спецслужб – радикализируются. Отсюда вывод: надо ситуацию держать под контролем. При малейших попытках дестабилизации решительно пресекать всякое проявление религиозного сепаратизма, экстремизма.

– Поймите, я просто физически не смогу справиться со всем этим. Что вы хотите, чтобы я везде успел? Я еще не уверен, что справлюсь с первой задачей.

– Я понимаю, – поразмыслил немного полковник, – твои страхи объяснимы. Мы хоть ускоренно, но по возможности основательно тебя подготовим, в том числе и в информационном плане. Пойми и ты нас. Расулов отчасти прав, не мы выбирали, а судьба подтолкнула тебя к нам. Так получается, что все ключевые узлы этих интрижек замыкается на тебе, сынок. И потому ты должен сделать все возможное и невозможное…

Я устал, потому не стал далее возражать. “Будь что будет…” Но все равно решил задать ему свой главный вопрос:

– Что подтолкнуло Мансурова на измену, товарищ полковник? – впервые я обратился к нему официально, наверное, подсознательно начав осознавать себя с ним в одной упряжке. Кажется, и он почувствовал…

– …Ведь он начитанный, грамотный человек, – продолжил я, – он мог бы быть хорошим товарищем, другом, патриотом своей страны. В этом человеке есть крепость. И я не поверю, что он пошел на путь измены ради материальных благ, не той масти зверь. Извините за прямоту.

– Что ж, вопрос интересный… Давай и это обмозгуем, ты должен разбираться в противнике, – ответил, как бы нехотя полковник, вытаскивая очередную сигарету и прикуривая. Вдохнув дым, продолжил:

– Грязная это история, и, к сожалению, не до конца нами расследованная. Но кое-что выкопали. Расскажу коротко…

В середине 80-х Мансуров в Баку открыл школу рукопашного боя. Навыки боевого самбо он приобрел в срочной службе, ты в курсе. Мы выяснили: Мансуров возвратился в Баку из-за матери, у нее обнаружился рак. И, чтобы прокормиться и найти денег на дорогие лекарства, Мансуров решается заниматься привычным делом и с этой целю арендует обширный подвал под своим домом. От желающих заниматься не было отбоя. Страшные события в Армении и в Нагорном Карабахе еще были в зачатии, ничто не предрекало надвигавшуюся катастрофу, и Баку вовсю наслаждался последними мирными, беззаботными годками советской действительности. Но у Мансурова начинаются конфликты с милицией, контролирующей его улицу. По двум причинам:

первое, Мансуров напрочь отвергал даже саму мысль отстегивания им денег, которые у него к тому времени начали появляться. Участкового, развязно требующего привычной дани, он попросту вышвырнул на улицу. Говорят, выводил он его, держа за ухо, под смех и улюлюканье учеников;

второе, он положительно повлиял на молодежь, которая, перестав увлекаться не только наркотой, но и вообще сигаретами и спиртным, начала вести здоровый образ жизни и чуть ли не молилась на своего Сансея. Неисправимых наркоманов, а главное, распространителей дури начали бить и выгонять не только со своей улицы, но и с прилегающих…

Наркоту контролировал начальник одного из отделений милиции района проживания Мансурова, и это больно его ударило по карману. Кроме того, не стало нарушителей, пьяных разборок, коими и чем милиция традиционно питалась, и прочих. К молодежи невозможно было подойти, тут же возникал борец за справедливость Мансуров со своими учениками, и “доблестные” сотрудники правопорядка в спешке ретировались.

– Прям Робин Гуд! Я бы сам присоединился к ним. Такой был мой покойный брат Искандер. Тоже на дух не переносил ментов из-за их нечистоплотности.

– Все это не так, сынок. Нельзя всех под одну гребенку… Не забудь, сколько ребят полицейских[51 - …сколько ребят полицейских… – 5 июня 1992-го года вышло Постановление Верховного Совета Азербайджанской Республики о “Переименовании находящихся в составе Органов Внутренних дел милиции в полицию.] положили голову, защищая Родину.

– Но, согласитесь, народ не зря ненавидит своих, так называемых “защитников”.

– Виноваты не они, а система, которую навязали нашему обществу. Больное, несчастное общество… Но эта другая тема. Ты вновь меня отвлекаешь.

– …