Камлание рыб. Поэзия

Алым калом обливая крыши
У русалок город под хвостами
У русалок срамовоши-мыши
А в волосьях у русалок птицы
Гнезда вьют да гадят им на бюсты
У русалок восковые лица
Да глаза – пылающие люстры
Вот бы мне одну такую кралю
Приручить да улететь с ней к небу
Я б слетал в небесные серали
А домой вернулся б лишь к обеду

35. Элегия

Мне снятся мертвые поэты
Полночной дремы прозорливцы
И их печальные сонеты
И их заплаканные лица
Мутнотекущей слизью ливней
И сумерек холодной дрожью
Я приобщаюсь к их молитвам
И разделяю смех безбожный
Моих отверженных поэтов
Я – умирающий поэт
Мою постель раскачивают бесы
Крылами жилистых телес
И в мир пленительно-безвестный
Влекут меня сквозь мрак небес
Там месяц усеченной выей
Цедит отравленное млеко
И кони топчут огневые
Труп молодого человека
И бьют серебряной подковой
Во мху распавшиеся мощи
Под элегические зовы
И взвывы ветра в тихой роще
Я – умирающий поэт

36. Четыре солнца

У меня четыре солнца
В каждом солнце по оконцу
Как по радуге над твердью
У меня четыре смерти

Белой пеной белый бык
В сон мой солнечный проник
Распалил мои светила
Сединой сухого ила

Плетью гибкого хвоста
Разомкнул мои уста
Придавил мне грудь копытом
И она теперь разбита

У меня четыре солнца
В каждом солнце соль на донце
Я умру в тоске осенней
У меня четыре тени

37. Дрема

Золотые петушки
Сладкий лед на деревянной палочке
Гребнем алым поперхнуться
И слюною изойти

Кисло-солнечное детство
В истоптанных сандаликах
Я помню черепаху
О двух головах

И мне смеялась радуга
Девочка-евреечка
Своим зашитым ротиком
Нитью золотой

А тень плыла над городом
По улицам по каменным
К моим ночным объятиям
Под солнечным дождем

    Март 1992 г.

1993 г.

Света, больше света!

38. В Гефсиманском саду

Пустынный сад
Каменная радуга в небесах
На листьях роса
Я не молюсь – я зову Отца
Пускай Он придет
С чашей вина
Пускай напоит меня Он
До пьяна

Я победил мир