Анестезия

Что ты знаешь о ней вообще, в чем фарт, какова цена?
А если подумать? – и ствол к виску.
– Что – для тебя – она?

Тишина.

Трижды через плечо верчусь, оборачиваюсь, выдыхаю.
Одна?
Наконец одна.
Замирает душа, застывает тело,
на теле двойная кипит броня —
Всё.
Без меня, пожалуйста, мальчики.
Здесь больше нет меня.

сын Беорна

Сон теперь как еда, а еда потеряла вкус,
Остается любовь, но ее я теперь боюсь.
Остается мальчик, которому пять,
Он не знает, как меня называть.
– Папа-мама, – он говорит,
– я – Гэндальф, а ты – Беорн.

И пока мы идем по лесу, тьма наступает со всех сторон.

Мы приходим к реке, где вода голуба, холодна, глубока,
И по той реке косяками текут века,
И пока мы сидим в обнимку на каменном берегу,
Кормить уже не могу, но еще говорить могу.

У меня не будет дочки, она умерла, такие дела.
Не сказать, что я очень ее ждала, а тебя ждала.
Ты не вместо нее, ты – следом за ней, ты – здесь,
Она – это только весть,
О том, что любовь конечна, что жизнь сожжена дотла.
Что могла – отдала тебе, но не много-то помогла.
У тебя за морем родня и тут, у леса, родня,
Ты, когда подрастешь побольше, просто забудь меня.

Сын Беорна, эти люди немного похожи на тех волков,
Но вотще не скинут шелков, не имут оков,
А бывают, которые с виду похожи на тех овец,
Не из той семьи твой отец.

Сын Беорна, Гэндальф,
в твоих глазах я любовью еще жива,
В остальных я – уже деревья, цветы, трава,
Над холодным полем – пижма, крушина,
огромная синева,
Фотоснимок,
боль,
как же так,
эмаль,