Минотавр и я

Миррина. Иди лучше сюда, Ганимед! Ну, что ты сегодня припас?

Ганимед. Совершенно потрясающую историю!

Миррина. Да говори же, вот наказанье!

Ганимед. Э-э, нет, тетенька, плату вперед! Мое брюхо не выдает кредитов.

Миррина. На, держи, и поешь.

Ганимед. Да благословят боги вашу ще… Как, а еще две сливы?! Тогда будет вам короткий рассказ!

Миррина (значительно). А не пронесет тебя с тех четырех слив?

Ганимед (спрыгивая с прилавка и делая шаг в сторону). Ну, тогда я пойду к дяде Терситу – он за свежую сплетню не поскупится!

Миррина. Куда?! Ах ты, мошенник!

Синий (смеясь). Отсыпь ему слив, матушка, пусть лопает. Но прежде пусть говорит.

Кидает ей пару монет.

Миррина (ворчливо). Да я бы и так дала, высокий господин – он же сирота… Спасибо вам.

Ганимед забирается на пустую перевернутую тачку.

Ганимед. Слушайте новости, люди! Слушайте и дивитесь! Привезли новую партию ритуальных рабов!

Его слова встречают восторженными криками: «наконец-то», «заждались», «давно пора».

Ганимед. Они родом из Ахайи, из далеких Афин. Семь парней и семь девок. Капитан говорит: они чокнутые, на корабле они всю дорогу танцевали…

Голос из толпы. Чтобы согреться!

Всеобщий хохот.

Синий (сквозь зубы). Храбрые ребята.

Ганимед (перекрикивая гомон). Капитан говорит: они танцевали для своего бога, чтобы он сохранил им жизнь. Минос – да продлятся годы Солнцеподобного – не стал смотреть на них, ему неинтересно. Сегодня варваров посвятят Отцу-Посейдону в храме, пред лицом Богини-на-Земле…

Голос из толпы. У-у-у, значит, мясцо-то – на убой!

Ганимед. …А завтра отдадут Астериону-Наследнику, да будет благословенна мудрость его!

Елена. Ах, бедняги!

Клитемнестра. Хоть недолгий, но все-таки перерыв, сестра. Нашим девочкам можно будет выйти гулять за палисадник…

Елена. Беда не приходит снаружи, Клито.

Клитемнестра. Пусть она не приходит хотя бы снаружи.

Ганимед. Их будет четырнадцать – семь и семь – и они заплатят за наши грехи.

Общий крик ликования.

Ганимед. Астерион-Наследник, да пошлют ему боги сытую жизнь, возьмет их себе, а может, отправит и на бычью пляску… Это будет уже завтра, люди!

Голос из толпы(не удержав восторга). Слава Минотавру!

Все подхватывают: «Слава Астериону, слава!»

Синий (вполголоса). Тупое стадо!

Терсит (высовываясь из лавки). Ты, жадный галчонок, ну и в чем твоя сенсация?! Ну, привезли рабов… обычное дело.

Миррина. Да, в чем новость-то? Твоя работа не стоит четырех слив – и еще четырех от этого доброго господина!

Но народ на площади уже расходится, поздравляя друг друга. Синий что-то шепчет на ухо Елене, та смеется. Агамемнон лениво торгуется с кузнецом, выбирая колодки на человека.

Ганимед (защищаясь). Погодите, я еще не все сказал! В числе этих четырнадцати – сам афинский принц!

Его поднимают на смех.

Терсит. Принц? Ври больше!

Миррина. Это среди рабов-то?

Агамемнон (резонно). Мальчик, откуда в Афинах – принц?

Ганимед. Я сам слышал – принц. В том-то и все дело!

Голос из толпы. Ну как же! Повелитель варваров, принц козопасов!

Опять общий смех.

Синий (примирительно). Ну, может, и впрямь побочный сынок мелкого вождя…

Ганимед. О нет, господин! Его отец – царь Эгей! Принц – признанный наследник, Пастырь Афин.

Голос из толпы. Вот я и говорю – пастух!

Елена. А он красивый?

Ганимед. Не знаю, госпожа, я не знаток. Но жрицы говорят, что да…

Синий. Тебя волнует красота? Почему?

Елена. Она хрупка, но не умирает. Великая Мать дает ее снова и снова в череде превращений. Человеку грешно губить все красивое.