Незваный гость (сборник)

– Везунчик любит покрасоваться, и тут у него не будет недостатка в благодарных зрителях.

– Ага, и в ДПС-никах тоже. Особо не погоняешь!

– Ты можешь вспомнить хоть один случай, чтобы у него случались проблемы с полицией? – Андрей впервые за всю беседу посмотрел на девушку.

– М-м-м, нет.

– Еще бы! Он же Везунчик.

Марина умолкла, переваривая сказанное. Странно, все аргументы Андрея по отдельности звучали логично и убедительно, но вся конструкция в целом по-прежнему выглядела как законченный бред. Нельзя же, в самом деле, опираясь исключительно на зыбкие умозаключения, ткнуть пальцем в точку на карте и заявить, что некий человек будет здесь сегодня вечером. Это попросту нелепо! Быть может, Олег Матвеевич не так уж и сильно ошибался, когда говорил о необратимых повреждениях мозга?

– И, все-таки, я не понимаю… – девушка раздосадовано поддела ногой валявшуюся на дороге пивную пробку, которая звонко запрыгала по асфальту.

– Я знаю, – Андрей перехватил костыли поудобней и застучал ими дальше, – и не поймешь.

Марина поплелась следом, совершенно сбитая с толку и гадающая, не придется ли ей вызывать санитаров, если ее подопечный продолжит так чудить.

Пройдя еще сотню метров, Андрей остановился. Подошедшая Марина застала его в уже привычном состоянии – зажмуренные глаза, наморщенный лоб и полное выпадение из окружающей реальности.

– Андрюш, тебе нехорошо? – она тронула его за локоть, – может, домой поедем?

– Нет, все нормально, – парень встрепенулся и, подойдя к ближайшему дереву, прислонился к нему и осторожно опустил на землю поврежденную ногу, – подождем здесь.

Озадаченная, Марина встала подле него. Она чувствовала себя удивительно глупо. А что, если они без толку простоят так до темноты? Какими словами ей уговаривать тогда Андрея вернуться домой? А если он упрется? Что тогда?

Мимо пролетали машины, студенты спешили по своим делам, и только их странная пара одиноко стояла на газоне, всматриваясь в дальний конец улицы. Даже ожидание алых парусов Ассолью и то представлялось более осмысленным.

– Долго еще ждать-то? – не вытерпела Марина после нескольких минут молчания.

– Уже нет, – Андрей, казалось, даже не моргал.

– Но почему ты так уверен, что…

Девушка резко умолкла, поскольку ее слух уловил приближающийся взлетающий и прерывающийся вой разгоняющегося мотоцикла. Так бесшабашно гонять среди сбивающихся в вечернюю пробку автомобилей мог только один человек.

У Марины нещадно засосало под ложечкой, а вся спина вмиг покрылась мурашками. То, что происходило, было… неправильно.

Денис выжимал из байка все, на что тот был способен. Он ввинчивался в узкие промежутки между машинами, едва не сшибая им зеркала, взметал в воздух облачка пыли, чиркая по бордюрам, и считанные миллиметры, порой, отделяли его от кажущейся неизбежной катастрофы. Но, вопреки всем законам везения и физики, он раз за разом проскальзывал по исчезающе тонкой грани и снова до предела выкручивал газ.

То не было похвальбой или желанием покрасоваться, нет. Везунчик так жил – всегда на волоске, всегда на краю. По-другому он просто не умел. И если для других людей риск – лишь терпкая приправа, скрашивающая пресные будни, то для него он заменял сам воздух, без которого невозможна сама жизнь.

Проскочив через перекресток, он вырвался на небольшой свободный участок дороги, и мотор снова взвыл на предельных оборотах. Его по обыкновению алый стальной жеребец словно огласил окрестности громким ржанием и взвился на дыбы, ракетой устремившись вперед…

…И в следующий миг маленький, еще пахнущий пивом жестяной кругляш угодил ему прямо под заднее колесо, на долю секунды разорвав тесную, почти любовную связь между горячей резиной и асфальтом.

Байк коротко дернулся, завилял из стороны в сторону и, взбрыкнув, сбросил своего наездника, а потом полетел кувырком. Во все стороны брызнул фейерверк искр и осколков пластика, а следом катился Денис, нелепо размахивая руками, точно тряпичная кукла.

– О, Господи! – выдохнула Марина.

– Осторожно! – Андрей толкнул ее в бок, и она едва успела заметить, как изрядный кусок красного обтекателя просвистел над самым ее ухом, срезав шмат коры с дерева за спиной.

Несколько казавшихся бесконечными секунд, и все закончилось, остановилось, затихло. Какая-то катающаяся по дороге звенящая железка только оттеняла наступившую тишину, оглушавшую после недавнего воя и грохота.

– Денис! – опомнившись, девушка бросилась к распростертому у обочины телу.

Рядом останавливались машины, люди спешили на помощь. Кто-то уже притащил аптечку, кто-то вызывал спасателей, и только Андрей так и стоял неподвижно под деревом, опершись на костыли и не отрывая взгляда от неподвижного Везунчика.

Мотоциклист пошевелился и тут же закашлялся, забрызгав кровью стекло шлема. Марина откинула ему забрало и вместе с другими осторожно перекатила раненого на спину, почувствовав, как по ее пальцам скользнули теплые струйки. Руки Дениса при этом безвольно болтались совершенно независимо от тела, которое неестественно выгибалось в некоторых местах. Судя по всему, он получил множественные переломы.

– Денис! Денис! – не имея никаких медицинских познаний, она могла только молиться и продолжать звать его, надеясь, что тем самым поможет несчастному удержаться в сознании, – Денис, ты меня слышишь? Держись! Все будет хорошо! Ну где же «скорая»!?

Вдалеке истошно надрывалась сирена, безнадежно застряв в образовавшейся пробке.

Везунчик приоткрыл глаза, но вряд ли он что-либо видел. Его дыхание, частое и неглубокое, все больше превращалось в сиплый прерывистый хрип, постепенно становящийся все тише и тише.

– Денис, не уходи, держись! – слезы катились у Марины по щекам от понимания того, каким будет исход. От осознания неизбежного.

Везунчик всхлипнул в последний раз и затих.

– Нет-нет-нет-не-е-е-ет! Не уходи-и-и-и! – Марина зарыдала в голос.

Жуткий, вымораживающий душу холод окатил внезапно все ее тело. У девушки даже перехватило дыхание, и она хотела поплотнее запахнуть плащ, но увидела, что все ее руки перепачканы в крови. Это зрелище буквально оглушило ее, и она не обратила внимания, что все стоявшие поблизости также зябко поеживаются и поднимают воротники, желая защититься от пронизывающей стужи, хотя никакого ветра не наблюдалось и в помине.

Марина поднялась на ноги, медленно и неуверенно. Ее шатало из стороны в сторону. Внутри она ощущала какую-то жуткую пустоту, лишенную чувств, эмоций и переживаний. Разум, защищаясь от обрушившегося на него стресса, обрубил все линии связи с внешним миром и катапультировался, оставив в голове одну-единственную заботу – вытереть окровавленные ладони.

В сумке должны быть салфетки… в сумке… но где же она? Наверное, бросила, когда побежала на помощь Денису. Оставила под деревом, там же, где остался и Андрей.

Марина обернулась и увидела, что ее спутник и сам валяется на земле. То ли он пытался подойти и споткнулся, то ли ему внезапно стало плохо, но самостоятельно подняться у него никак не получалось. Некоторое время она тупо смотрела на парня, протягивающего к ней руку, и никак не могла сообразить, что происходит. Мучительно медленно ее сознание все же смогло пробиться назад в реальность, гомон толпы, сигналы машин и прочие звуки улицы снова хлынули в уши.

– Маришка! Маришка! – неизвестно, как долго Андрей окликал ее, призывая на помощь.

– Андрюшка, что с тобой!? – она подбежала к нему и хотела помочь подняться, но вовремя спохватилась, – я сейчас, я мигом, подожди! Только руки вытру.

Кое-как обтерев салфетками кровь с пальцев, Марина закинула руку Андрея себе на плечи и осторожно поставила парня обратно на ноги, прислонив к дереву.

– Что случилось? – она подняла оброненные костыли и подала ему, – тебе нехорошо?

– Ничего, все нормально, – Андрей немного потоптался на месте, приходя в себя, – поехали отсюда.

– Но… – девушка аж опешила, – но мы не можем! Там же… там Денис…

Она запнулась, и, воспользовавшись моментом, слезы снова брызнули у нее из глаз, но Андрей, казалось, этого даже не заметил.

– Мы ему все равно уже ничем не поможем, а я и так еле на ногах стою. Поехали!

– Как ты можешь так говорить!? Так… бессердечно!? Он ведь был… был твоим другом!

– Другом? Вот уж не сказал бы!