На последний шанс меньше

Сеня не выдержал:

– Да что он говорит-то?!

– Он говорит, что за ним охотятся японские бандиты. И что они его, может быть, скоро найдут!

Паша спросил недоумённо:

– Якудзы что ли?..

– Ну, типа того… – Стёпа скривил губы и обернулся к азиату. – Are you being hunted by the Yakuza? Ох, правильно, чтоль, говорю?..

Японец сбито закивал, его движения тоже уже расшатаны алкоголем. Они обменялись со Стёпой парой фраз, после чего последний снова тяжко вздохнул и встал из-за стола.

– Всё, сами с ним разговаривайте! – возмутился он, выходя из зала. – А я устал! Ну как ребёнок! Ему вообще пить нельзя! Я покурить…

Сеня хотел Стёпу остановить и потребовать, чтобы тот выспросил у азиата всё, пока у того развязан язык… но что-то его остановило. Может, желание заняться этим на трезвую голову, а может уверенность, что когда Стёпа вернётся, их разговор продолжиться и можно будет узнать что-то просто подождав.

Только Стёпа вышел, японец будто воды в рот набрал. Избегая смотреть другим в глаза, он отвернулся к телевизору, где развязывается сейчас финальная сцена между героем и антигероем.

– Слушай, Сеня, ты прав был, – произнёс Паша, не отрывая глаз от фильма. – Пойду я, пожалуй, прилягу. Что-то меня рубит. Вставать завтра рано ещё…

Гарик с улыбкой удивился:

– А как же девочки? Что, свою любимую рыжуху уже и не встретишь что ли?

– Отправьте сразу ко мне в комнату, – с твёрдым, настырным намерением Паша всё-таки поднял себя с дивана. – А я пойду, мурчать завалюсь. Пускай сама меня разбудит.

Прикрывая зевоту, он лениво двинулся в обход стола к комнате, где ждала его не заправленная ещё с утра кровать. Гарик с Сеней проводили друга удивлённым взглядом, потом переглянулись и обменялись хитрыми ухмылками.

Вернулся Стёпа и снова сел рядом с японцем, однако тот вовсе не спешил откровенный разговор продолжать, а Стёпа и рад был его не слушать. Сеня какое-то время ждал и следил, к выпивке почти не прикасался. Может быть что-то и заставило бы азиата заговорить снова, но тут прозвенел телефонный звонок.

– Алло? – Гарик поднёс трубку к уху. – Приехали? Ага, Сейчас открою. Секунду подождите… Приехали! – произнёс он для всех, убрав телефон. – Уже в подъезде ждут. Пойду, дверь отворю…

– Иди, – Сеня охотно кивнул. – Проследи только, чтобы они в коридоре не свинячили.

– Девочки! – Стёпа вожделенно улыбнулся. – Ну наконец-то, а то вечер уже начинает казаться скучным!

– Про японца не забыл, надеюсь?.. – взгляд Сени стал требовательным. – Помоги ему выбрать, если он, конечно, захочет… Ты мне его не оставляй, понял?

– Да-да… – Стёпа закивал без особого воодушевления. – Конечно, Сень, как скажешь. Мы ему…

Наступила гробовая тишина. На пороге в зал остановился высокий и тяжёлый, как каменная башня, мужик. Восточное лицо отсвечивает загаром. Недельная щетина покрывает изрытые оспиной щёки. Черные короткие кудряшки взвиваются и блестят, словно немытые, а нос смотрит набок, как у старого боксёра. В руке он угрожающе сжимает арматурный прут, перевязанный у ладони тряпкой.

– Ну что, щенки? – пробасил он, смиряя всех жутким, обещающим смерть взглядом. – Девочек захотели? Сейчас вам будет кое-что покруче!

Мужик вошёл в зал и следом за ним ворвались бандиты в кожаных и спортивных куртках, размерами и грубостью уступающих лишь первому чудовищу. Сеня пьяно закрылся, когда на него обрушился страшный удар! Железо разорвало кожу и оголило мясо на руке, там показалась розовая кость! Бандиты накинулись на Стёпу, один схватил японца за шиворот и поволок, слабо вырывающегося, к выходу.

– Да вы что, суки?! – заорал Сеня свирепо. – Ублюдки!

Не чувству в хмеле боль, он улучил момент и схватил прут, несущийся прямо на его голову. От удара пальцы всё же заныли, но Сеня упёрся спиной в диван и со всей силы саданул пяткой великану между ног.

Напавший взревел, его глаза налились кровью.

– Сука! Убью!

Уже слабо соображая, Сеня схватил вилку и ткнул ею врагу в лицо, метя в глаз.

– А-а-а! – великан защитился арматурой, свободной рукой ударил Сеню по голове, от чего тот завалился на бок. Предвкушая победу, великан высоко занёс железный прут и с злобой обрушил его на голову жертвы. В страшное мгновение Сеня умер.

Японца вытолкали из зала. Двое пинают Стёпу, тот корчится на полу в уже растекающейся под ним луже крови.

– Вы чего творите, дурни?! – заорал великан и быстро, как кошка, оказался рядом с ними. – Сдурели?!

Оба «дурня» были отброшены, будто котята. Великан схватил Стёпу за грудки, но тот уже пускает пену в предсмертной агонии, закатывает глаза и корчится.

– Идиоты! – в бешенстве великан отшвырнул тело несчастного, словно скомканный бумажный лист. – Что вы натворили?! Это же переводчик! Его надо было вести вместе с япошкой!

– Да нам сказали… Ну… – пролепетал один, растирая ушибленное плечо.

– Заткнись! – взревел великан, пуча налитые кровью глаза. – Если Агаян скажет тебя порешить – я лично тебе шею сверну!

Шаркнули подошвы. Все разом оглянулись на пришедшего из соседней комнаты человека. Парень лет двадцати встал в дверном проёме в одних трусах, губы его дрожат, в вытянутых руках хищно чернеет поднятый пистолет.

– Стоять, мрази! – крикнул он, истерично разевая рот. – Не двигаться!.. Кто вы?!

Великан переглянулся с дружками и сделал кивок на новенького. Оба бандита заколебались, но когда заметили нарастающую злость в глазах главаря, кинулись вперёд обгоняя друг друга.

– Стоять! – Паша не ожидал, что люди побегут прямо на оружие и начал палить, как придётся. Его босые ноги сделали несколько растерянных шагов назад.

Один бандит схватился за грудь – на его куртке ближе к шее возникла новая некрасивая дырка. Сзади, страшно сверкая глазами, его тут-же подхватил второй и спрятался за ним от пуль. Грохочут выстрелы, шум разлетается по комнатам и проникает в стены, будит соседей. Паша отходил и стрелял не целясь. Прикрывшийся дружком бандит подступил и бросил стонущее тело на противника, опрокинул того на пол.

– Ну и кто мразь?! – заорал он, принявшись пинать побеждённого. – Кто?! А?!

– Т-т… ты! – прохрипел Паша сквозь боль в рёбрах. – Ты!!!

Пистолет в руках всё ещё придавал ему уверенности а бандита заставил остановиться в страхе и изумлении, что он совсем о нём забыл!

Выстрел! Выстрел! Выстрел!

– А-а-а… – с жалостливым стоном напавший свалился рядом с умирающим кентом, его дрожащие руки зажали краснеющую на животе куртку. – А-а-а…

Паша уже хотел вскочить, когда на него пала тень – приблизился великан. Его рука сжимает покрытую кровью и волосами чёрную арматуру…

– Да пошёл ты! – выкрикнул Паша, сам не зная почему. – Пошёл отсюда!

– Нет, дружок… – великан покачал головой. – Это ты сейчас пойдёшь. К праотцам!

Арматура взмыла вверх и понеслась на голову жертвы… В кратчайший миг Паша кувыркнулся, как в детстве учили в секции самбо… и застрял в ногах у врага. По спине садануло железом! Боль заставила сжать зубы так, что Паша смог бы раскусить и грецкий орех. Великан растерялся, а когда ему во второй раз за ночь ударили в пах – от боли на его глазах выступили слёзы.