Как стать демоном

Вот подъезжает вагон из города бессмертных, выходит экскурсия, последними выходят Карл и Петр. Они мгновенно напрягаясь улавливая видения Риты. Но не успевают вернутся в вагон. В вагон врываются языки черного пламени, и тут же и по платформе побежал черный огонь мертвого пламени. Раздались крики, стоны, плач. В черных языках Рита увидела огнепоклонников.

Они уже рядом с Карлом. Карл закрывает и себя и Петра временем. Красивая светящаяся радуга укрывает их. Черные языки лижут радугу, радуга блекнет. Но бой в самом разгаре, огнепоклонникам не до Карла. На их пути спецы из конторы с огнем дракона. Только мертвого огня больше и он сильней. Огнепоклонники мечут его во все стороны, опасаясь, что Карл уйдет.

Амулеты и обереги принимают на себя сколько могут мертвого огня, но защита слабеет, и вот уже падает один, другой. Герман понимает огнём не справится и достает мечи, Макс встает рядом, и его Двойник тоже.

Огнепоклонники ухмыляются.

Быстро мелькают мечи, рассекая и уничтожая тьму. Но время течет, силы кончаются. Бой проигран. Сейчас наступит для всех конец.

И тут из туннеля метро выходит старик в черном плаще. Плащ переливается искорками, и черное пламя гаснет рядом с ним. Плащ из кожи дракона. Рита не сразу узнала. Слава. Торопливо идет, опираясь на свою палку. Ухмылка огнепоклонников становится шире. Последний козырь.

А Слава медленно начинает свой танец вокруг этой парочки. За каждым движением Славы летят искры. Рита не понимает, откуда они. Искорок становится все больше и больше, и они не гаснут, а становятся материальными жгутами. Жгуты опоясывают огнепоклонников, и они ничего не могут поделать, хоть и рвутся из последних сил. Пояс Дракона, догадалась Рита. Вот он подарок для матери Славы, становится спасением жизни для всех них.

Пояс сжимается, давит огнепоклонников, черный столб пламени уходит в потолок платформы, раздается взрыв. Рита почти ослепла, но она понимает нельзя закрыть глаза и прервать трансляцию, люди должны видеть картину, чтоб придти на помощь и спасти из под камней и обвалов.

Она чувствует Макс жив, хоть и без сознания. У Германа множественные ожоги. Но все, кто может шевелится помогает другим, подъезжают бригады. Помощь на месте. Всех спасут. Рита отключилась.

Очнулась уже в лазарете, рядом сидел Игорёк. Она мысленно попросила рассказать, как дела, и Игорёк мысленно ответил.

– Выжили, к сожалению, не все, но могло быть во много раз больше погибших. Почти все с сильными ожогами, и это тоже плохо. Такие ожоги мертвого огня плохо лечатся и приводят к сильным увечьям. Лекари наносят мазь по лекалам моих рисунков с знаком отказа от тьмы, говорят очень помогает. Макс пока не на ногах, но уже пререкается с Фраем.

– А почему они пререкаются? – улыбнулась Рита.

– Потому, что Макс считает, что из-за Фрая чуть не погиб Вожак.

– Как?

– Фрай мог удержать Вожака, они вместе боролись с языками пламени. А когда в круге огня огнепоклонников появилась брешь Вожак бросился туда. Фрай отвечает Максу, что он не имел право удерживать Вожака. На наше счастье у Бориса получился амулет сильнее, чем он делал. Амулет не только отсрочил удар, но и взял часть смерти на себя. Вожак очень плох, но жив.

Рита благодарно кивнула Игорьку и снова провалилась в сон. Когда она в следующий раз проснулась, Игорёк сообщил следующую порцию информации. Катаклизм в метро нанёс большие разрушения, полностью разрушена станция, платформа, пути. Повреждена дорога в город бессмертных. Разбирательством боевых действий занялись на самом высшем уровне. В Москву приехал международный трибунал. У Германа большие неприятности. Его и его контору обвиняют в том, что они не распознали и допустили такое развитие событий. Обвиняют и в том, что он такое сложное дело поручил не специалистам, а стажерам.

– Короче, всех собак на него навешали. – закончил Игорёк.

Рита очень расстроилась:

– А Герман держится?

– Герман переживает, но мне кажется, он переживает больше из-за того, что стольких людей травмировало. Говорит, реабилитация будет долгой. – ответил Игорек, и не утерпел похвалился:

– Я ещё несколько рисунков сделал против тьмы. Наш знакомец, врач, старичок сказал, что по ним я уже могу амулеты делать, очень хвалил.

– Он тоже помогает? – уточнила Рита.

– Да, он молодец, пришёл сразу же, кстати и Жорж тут, они работают в паре. Жорж похоже станет Меняющим Лица, его уже не узнать. – Игорёк погрустнел: – Нам с Фраем придётся возвращаться, как только Фрай немного оклемается.

– Конечно, пора возвращаться к учебе. – подбодрила Игорька Рита. – приехали на пару дней, а вон уже сколько времени прошло.

– С вами я за пару часов научился большему, чем за прошлые годы. – закапризничал Игорёк.

– Неправда, за эти дни ты увидел много, а вовсе не научился. – остудила его Рита. – Видеть, владеть и уметь это не одно и тоже. Одно бесспорно хорошо, ты теперь точно знаешь смысл твоего дара. Никто бы не выжил там на платформе без амулетов и артефактов. Да что там на платформе, в мире бы никто бы не выжил без мастеров. Они не только создают красоту, они и защищают её.

– Очень педагогично. – грустно отозвался Игорёк.

Прошло пару дней. Макс, Фрай, Игорёк и Рита сидели за праздничным прощальным обедом. Фрай сильно сдал, он и так был далеко немолодым, и мертвый огонь высосал из него много сил. Макс тоже выглядел плохо. Но Рита понимала, у Макса есть все шансы вернутся в прежнею форму.

Фрай старался поддерживать позитивную атмосферу:

– Нечего грустить Игорёк! Ребята тебе всегда рады, так что расстаетесь вы не надолго.

– Это точно. – саркастически подтвердил Макс. – Нас за некомпетентность теперь выпрут из конторы. И если трибунал нас не посадит под арест, делать нам будет нечего, и мы поедем с ответным визитом к вам.

Рита, видно, не думала об этом и обрадовалась:

– Правильно, только с начала надо навестить Даню, пожить с ними, а то он, да и я очень соскучились. А потом сразу к вам Игорёк, полюбуемся твоими работами.

На это Фрай пошутил:

– Вы ребята слишком беспокойные. Лучше сидите дома, а мы к вам на каникулы, за впечатлениями будем приезжать.

– Да уж какие теперь беспокойства. – печально сказал Макс.– Германа поласкают так, словно утопить хотят. Трибунал всю контору перевернул.

– На счет вас не скажу, а за Германа сильно не тревожьтесь. – успокоил Фрай. – Члена ордена меченосцев никакой трибунал не тронет. Я и не знал, что у вас начальник-легенда. Герману выкатят выговор за преступную халатность, и трибунал уедет восвояси. Так всегда бывает. Только я думаю. – тут Фрай немного сник. – Контора долго ещё не сможет работать, все же в лазарете.

Но Макс не унимался:

– Вы представляете, даже Дашу на трибунал вызывали, будто бы она знала и покрывала наши преступные деяния. Мы и сами то ничего не понимали, а она должна была догадаться и звонить в трибунал.

– Послушай, не кипятись, ничего Даше не грозит. – твердо сказал Фрай. – Вот Василисе повезло, что она в тяжелом состоянии, а то бы ей досталось бы за самодеятельность. А так пошумят, пошумят и уедут.

– Ладно. – согласился Макс. – Не будем об этом, надо в хорошем настроении расставаться.

Они посидели, поели, повспоминали. И поехали в аэропорт провожать.

На следующий день с тревогой переступали порог конторы, а оказалось напрасно. Трибунал отбыл, все дела были закрыты. Выговоры за преступную халатность вынесены. И сейчас контора была просто большой лазарет для тяжелобольных. Все кабинеты превращены в палаты, в здании только больные и те кто лечит и помогает, таких, кстати, тоже оказалось немало.

Рабочим остался только один кабинет – кабинет Германа. Да и там всё пропахло мазями, настойками, лекарствами. Герман полулежал в кресле, а над ним орудовали сразу два врача. Рита не сразу узнала, Садовник и его родственник из города бессмертных. Все трое выглядели измученными и усталыми.

Но когда Садовник увидел Риту ободряюще улыбнулся, и сразу заставил выпить настой лечебных трав. Рита и Макс благодарно выпили, что велели.

Доктора ушли, Герман тяжело вздохнул:

– Кажется это никогда не кончится.

– Трибунал? – растревожилась Рита.

– Трибунал, слава господу, закончился и отбыл восвояси. Я про лечебные процедуры. Всё таки мертвый огонь – страшная сила.

– Нас обвинили, что мы сразу не сказали и не уничтожили огнепоклонников? – спросил Макс.