Сен. Книга вторая. Любопытство Сена

Женщина и любопытство – это почти синонимы.

Я рассказал о заговоре и своей роли в его предотвращении. После окончания рассказа высказался лич:

– Это всё, конечно, интересно. Но почему ты об этом не рассказал раньше?

А действительно, почему?

– Не знаю. Может быть потому, что вы все стали мне дороги, а мне не хотелось бы выглядеть в ваших глазах чудовищем, – я достал папиросу, – никто не будет против, если я закурю?

Дождавшись разрешения, я прикурил сигарету, вдохнул ароматный дым и продолжил:

– К тому же я очень сильно от вас отличаюсь. Физиологически. У меня множественное сознание, сильная регенерация и способность увеличивать скорость восприятия в тысячу раз. Мой мозг настолько сильно изменен, что я не могу считаться человеком, мой организм модифицирован не меньше мозга – теоретически я даже могу есть траву, чтобы выжить.

Меня еще долго спрашивали о моей жизни, пока не вмешался лич.

– Все дальнейшие расспросы потом. Ты говорил, что у тебя проблемы с твоим сознанием. Ты знаешь, как её решить?

– Теоретически да, но практически может что-то пойти не так.

– И чем это грозит тебе?

– В худшем случае, я просто умру.

– Других способов нет?

– Есть, избавится от одного сознания. Но я на это не пойду. Слишком много плюсов от него.

– Хорошо, – кивнул лич, – понимаю. Я бы тоже не пошел на такой шаг, несмотря на риск. Но для чего еще четыре дня?

– Чтобы научиться еще нескольким боевым заклинаниям.

– Зачем? – удивился Бератрон.

– Те разбойники, которых мы ликвидировали, за ними кто-то стоит. А мы взяли их деньги, много денег. И нас наверняка ищут. Поэтому есть вероятность, что придется убить еще некоторых людей, чтобы нас перестали искать. Это еще одна причина, по которой стоит появиться в Рекере.

– Жестоко, но разумно, – согласился лич, – а что, если не получится?

– Тогда мы отступим сюда и будем долго, упорно учиться. Чтобы потом выйти и завершить начатое.

– А если выйдут на этот лес и будут его прочесывать в поисках вас?

– Думаю, наш добрый и всемогущий учитель сможет защитить бедных и непутевых учеников, – улыбнулся я.

– И куда девать трупы? – иронично поинтересовался Бератрон.

– Болото большое – все влезут, – жестко усмехнулся я, – и наверняка в нашей программе обучения есть азы некромантии? А так у нас будут наглядные пособия.

– Хорошо. С твоим планом я согласен, но, на будущее, больше не ставь под удар это убежище. У меня тоже хватает врагов, и некоторые из них желчью изойдут, если узнают, что я жив. И для того, чтобы исправить сей печальный, с их точки зрения, факт, пойдут на многое. И я не уверен, что с ними справлюсь.

– Простите, учитель. Но убийство тех разбойников было единственным выходом.

– А зачем взяли деньги?

– От того, взяли бы мы деньги или нет, ничего бы не изменилось. Нас бы все равно искали.

– Тоже верно.

Я встал и ушел из дома на полюбившееся крыльцо. Прикурил папиросу и с помощью телекинеза стал играть с Малышом. Через десять минут сзади раздались осторожные шаги. Я не обернулся. Справа, шурша юбками, присела Джула.

– Сен?

Я в ответ приподнял правую бровь.

– Мы поговорили с ребятами…

Я продолжал сидеть, смотря прямо.

– И, в общем, мы решили, что ты не чудовище. И мы тебя любим и ценим.

Я повернул лицо к Джуле.

– Спасибо.

– Не буду мешать тебе думать, – она поцеловала меня в щечку и убежала обратно домой.

Ну что, шиза, твои мысли?

"По поводу?"

По поводу того, что у нас, похоже, появилась настоящая семья.

"А какие тут мысли могут быть. Семья – это хорошо".

Внутри распространялся теплый ком. Действительно, семья – это хорошо. Немного отстраненный Бератрон, который безвозмездно начал нас учить, вполне заменил мне деда, Торрен – брата-близнеца, Фериш и Родигес, которые постоянно смотрят на нас с Тором и постоянно пытаются равняться – младших братьев, а Джула, мысли которой я не могу понять – младшую сестренку.

"А эльфа заменила любимую девушку?"

Я её видел один раз в жизни! Хотя с ней было хорошо.

"Ладно. Ты, главное, не расслабляйся".

Конечно, я отлично помню, что жизнь жестока. И для того, чтобы выжить, нужны жесткие поступки.

***

Вечером я на всякий случай со всеми попрощался и поднялся к себе в комнату. Не забыв предупредить, чтобы меня ни в коем случае не беспокоили.

Шиза, готова?