Самозванка

Девиц и женщин извлекать любя.
И многие из них в его объятье
Почувствовали женщиной себя.

Любовь не делит на младых и старых.
И часто, находясь, в объятьях дам,
Был опытен под сенью будуара
В делах амурных он не по годам.

Менял он маски, роли и жилища,
И обожал любовный карнавал.
Не жаловал ревнивцев духом нищих,
И часто их рогами украшал.

Немало юных дев и куртизанок
Ласкала эта сильная рука,
Но только роль угодливой служанки
Ему не довелось играть пока.

Глава 3. Повеса

Все дамы напрягались как пружины
Когда валялся он у нежных ног,
Но эта в нём не видела мужчины.
Воспользоваться этим он не мог.

Невинна и юна девица была.
На вид не больше чем шестнадцать лет.
Он снял чулки, касаясь ножки милой
И начал расшнуровывать корсет.

Ещё не разу не снимал он платья
С прекрасных дев. Прозрачный пеньюар
Его встречал, и жаркие объятья,
Когда он попадал к ним в будуар.

Плясали, насмехаясь, Купидоны.
Как майский снег растаяла душа,
Когда в руках девичьи панталоны
Скользили вниз, завязками шурша.

Все мысли дам о новом туалете.
Но до чего нелепы их мечты.
Им невдомёк, что ничего на свете
Прекрасней нет девичьей наготы.

Особенно любуешься девицей
Когда перед тобой стоит она,
И знаешь, что горячею десницей
Была она твоей обнажена.

Никто не может долго видеть солнце.
Взглянув на миг, глаза отводим в тень.
Поэтому торопимся оконце
Гардиною закрыть в погожий день.

Девичье тело ярче, чем светило,
Но также ослепительно оно.
Какая-то неведомая сила
Манит и опьяняет как вино.

Ласкают взор две розовые точки.
Так хочется из них нектар испить.
И только шорох кружевной сорочки
Ночной, способен чуть умерить прыть.

Она легла на мягкие перины
С улыбкой безмятежной на лице,
А на софе устроился мужчина
В девичьей юбке, кружевном чепце.

Глава 4. Менестрель

В сон, погружаясь на своей постели,
В огромном зале видит он себя.
У юной королевы менестрелем
Поёт, на лютне струны теребя.

Вот королева на его коленях.
В её объятьях он про всё забыл.
Ей хочется горячих ощущений,
И он ей дарит юношеский пыл.

Он вспоминает жаркие объятья,
Но беспощаден и коварен рок.
Монарх рогатый застаёт без платья.
Спасла его лишь скорость юных ног.

Клинки достали стражники из ножен.
Рискуя распрощаться с головой,
Он наготой своей пугал прохожих,
Стремглав несясь по грязной мостовой.

Мелькали пяты по дороге вешней.
Он мчал, и подгонял его испуг.
И мысленно прощался с жизнью грешной,
Пока не юркнул в кованый сундук.

Сумел он в платьях девичьих укрыться
От злобных догоняющих солдат.