Хроники майора Корсакова. Том 1. Книга первая

– Когда очередная отправка?! – грозно рыкнул я.

– После… послезавтра!!!

– Благодарю за информацию: – вежливо улыбнулся я, выстрелил пленнику в голову и по-русски обратился, к громко лязгающему зубами, Арцибашеву: – Ну-с, сучонок, возобновим прерванную беседу! Сразу предупреждаю – не смей больше врать про «заставили». Наш ичкерийский «друг» перед смертью сдал тебя как стеклотару.

Поведал в подробностях, как ты поставлял им живой товар, получал комиссионные… Впрочем, ближе к теме. Итак «…» августа 2003 года ты отправился с Мариной в клуб «Кактус», где передал её чеченцам с рук на руки, получив взамен обычные «тридцать сребренников». Так?!

– Так! – подавленно подтвердил диджей.

– Одного лишь не пойму: – продолжал я: – Обычно ты просто клеил симпотных баб, туда-сюда, пара свиданок и сдавал работорговцам, стараясь, по возможности, не оставлять следов. А здесь так конкретно засветился! Полгода ходил к Самсоновым в дом, числился официальным ухажёром… Тьфу ты, блин! Бойфрендом, а потом… продал их дочь! Так в чём дело, любезный? Чудовищная жадность помутила рассудок?!!

– Нет: – потупив глаза, просипел Артур: – Вероника заставила,

– Маринина мачеха?! – живо уточнил я.

– Угу! – жалобно всхлипнул Арцибашев: – Сказала «выбирай, или я, или она…» Понимаете, по началу мне действительно нравилась Марина, но потом Вероника: – Артур с хлюпом втянул сопли: – Мы с ней… ну в общем того… этого… любовь, как бы… Кстати, Вероника настаивала на убийстве, но я предпочёл привычный способ! – диджей замолчал, с животным страхом уставившись на нож в моей руке.

«Современный любовный треугольник в скотском стиле! – гадливо подумал я: – Новая молодая жена наставляет супругу рога с бойфрендом падчерицы, требует у любовника физически устранить конкурентку, но тот предпочитает не мочить недавнюю возлюбленную, а продаёт её в чеченское рабство. Конечно не из-за гуманистических соображений! Просто у него работа такая – поставлять басурманам русских девчонок. За комиссионные с каждой «головы»… Интересно, скольким несчастным он жизнь поломал?!!! Однако есть Бог на небе! При первой же серьёзной опасности работорговцы постарались избавиться от лишнего свидетеля, инсценировав самоубийство. Я им помешал, но выродку по любому не жить. Подобная гнусь не имеет права ползать по Земле!!!».

Пару минут я колебался. То ли прикончить Артура прямо сейчас, то ли передать его в «тёплые объятия» полковника Рябова. Первое было самым лёгким выходом из положения, второе – самым справедливым, хотя и трудноватым в техническом исполнении. Потом, ещё не придя к определённому мнению, я решил спросить, общался ли он с майором Песковым. Если да, то, каким образом? Но… не успел! На ближайшей улице завыла, приближаясь, милицейская сирена. Значит соседи всё-таки вызвали стражей порядка, но (подозревая обычную драку или грабёж) не СОБР, а простых ментов. Потому-то они и добирались так долго. Но, тем не менее, припёрлись. Совсем не кстати!

Милицейский «УАЗИК», дребезжа изношенными деталями, начал въезжать во двор и тут Арцибашев сам выбрал свою судьбу!

Он спрыгнул с кровати, гигантским, обезьяньим прыжком достиг закрытого окна, сквозь стёкла вывалился наружу (здорово изрезавшись при этом), и голый кровоточащий побежал к «УАЗИКУ», сипло вопя, – На по-о-о-мощь!!! Убива-а-ают!!! В доме засели тер-ро-ри-исты!!! На по… Досадливо поморщившись я выстрелил ему в затылок. Подавившись очередным воплем, Артур ткнулся носом в асфальт. Пронзительно заголосила проходившая мимо тётка. А менты пришли в полнейшее смятение и, вместо того, чтобы планомерно обкладывать «террористов» (окружающий рельеф, между прочим, весьма способствовал скрытному продвижению штурмующих), очумелой толпой сгрудились возле машины.

«Защитнички, мать вашу! Набрали придурков по объявлению» – презрительно подумал я, быстро осмотрелся, подхватил со стола торт в картонной коробке (видимо диджей принёс с работы), выпрыгнул вслед за Арцибашевым и дико заорал, потрясая тортом: – А ну лежать, падлы! У меня бомба! Всех взорву на хрен!!!

Для дополнительного устрашения я, одиночным выстрелом, разбил «УАЗИКУ» мигалку.

Легавые дисциплинированно попадали в грязь и позакрывали головы руками.

– Ле-е-е-ежать, падлы! – последний раз гаркнул я, швырнул торт в ментов (попав точно в середину кучи), сел в «Ниву» и до отказа выжал газ. Когда я завернул за угол, во дворе затрещали запоздалые выстрелы…

Глава VI

Пока «мои» слабонервные менты опомнились от шока, пока связались с более серьёзными коллегами, пока то, пока сё… В общем, когда по городу объявили план «Вихрь-антитеррор» я уже находился в пятнадцати километрах от Н-ска, в небольшом областном городишке под названием Лебедянск. На окраине, в частном секторе, я без особых хлопот снял комнату с телевизором и с видом на огород. Хозяйка дома тётя Дуся, пожилая, добродушная особа, получив плату за десять дней вперёд (проживание плюс питание) до отвала накормила меня наваристым борщём, жареной на сале картошкой, напоила домашним квасом и отправилась болтать с соседками. Я же помылся до пояса во дворе у колонки, прошёл в комнату, включил старенький «Рубин», развалился на широкой кровати и стал терпеливо дожидаться известий о сегодняшнем инциденте в Н-ске. Ждать пришлось долго. Лишь где-то в середине дня по «ящику» передали экстренное сообщение о героической схватке сотрудников милиции с бандой террористов на улице Гагарина и скромно добавили в завершение: – «Двоим преступникам (предположительно уроженцам Кавказа) удалось скрыться с места происшествия на автомобиле «Джип» серебристого цвета. Ведётся активный розыск по приметам. Задержано несколько подозреваемых».

Я безудержно расхохотался. Правильно говорят в народе – «У страха глаза велики». И вот вам наглядное подтверждение! Мою невзрачную «Ниву» перепуганные свидетели «превратили» в «Джип», а самого меня «умножили на два» и, непонятно почему записали в кавказцы. Хотя в действительности – я сероглазый блондин с типично славянской внешностью. На «чёрного» нисколько не похож! Впрочем, я не расстраивался. Напротив – был страшно рад. Слава Богу, что так получилось! Пускай милиция усердно проверяет понаехавших в Н-ск «детей гор». Это, кстати, никогда не повредит. Ведь большинство из них увязло в криминале по уши! Устанавливают на продуктовых рынках свои порядки (жестоко притесняя русских селян и искусственно вздувая цены), торгуют оружием, наркотиками. Занимаются грабежами, разбоями, заказными убийствами и т. д. и т. п. Короче, хватай через одного – не ошибёшься!

Однако я отвлёкся… Взятый следствием ложный след, устраивал меня как нельзя лучше. Пока «органы» ведут розыск по заведомо ложным приметам, я могу спокойно, не опасаясь их домогательств, продолжать работу. Жаль только, связь отсутствует. По приезде в Лебедянск я первым делом попытался дозвониться с телеграфа Валерию Петровичу, но телефон старика упорно не отвечал. А мне так хотелось передать полковнику вновь добытую информацию!.. Ну ладно, на нет и суда нет! Будем действовать в строгом соответствии с полученными инструкциями, то бишь всячески «кусать и пинать» неприятеля, дожидаясь появления из нор проклятых оборотней. Наиболее болезненным ударом по кактусовским чеченам станет, пожалуй, нападение на грузоперевозочную фирму «Юнона» и освобождение томящихся в подземном бункере рабынь. Вы скажете, безумец! Авантюрист!.. Да на здоровье! Я не обидчивый… Проанализировав полученные от пленного нохчи сведения, насчёт тамошней системы охраны, я пришёл к выводу: если действовать в одиночку, шансы на успех составляют примерно 20-30 процентов из ста. При таком раскладе можно рискнуть, особенно если учесть важность объекта и подумать о несчастных девушках, испытывающих воистину кошмарные страдания! Уж мне-то доподлинно известно КАК обращаются с пленными чеченцы. Тем паче, если те – молодые, красивые женщины!

Нохча, помнится, сказал – очередная отправка «товара» послезавтра. Следовательно, бункер уже набит под завязку. Отправляют, как пить дать, ночью или поздним вечером в грузовых фургонах. Погрузка начнётся с наступлением темноты, непосредственно перед отправкой. Тогда же к «Юноне» стянутся дополнительные боевики работорговцев. Но я не стану дожидаться их появления и нападу значительно раньше. А именно – завтра, незадолго до рассвета, от четырёх до шести утра. В так называемую «собачью вахту», когда самые бдительные часовые начинают клевать носами.

Итак, главная цель определена, но… в настоящий момент на часах всего 15.30. Спать не хочется, ни малейшей усталости в теле не ощущается. (Успел отлично отдохнуть от утренних приключений на тёть-Дусином диване)… Съездить к «Юноне» на рекогносцировку?! Оно бы очень даже не помешало, но… Во-первых, в Н-ске до сих пор свирепствует «Вихрь-антитеррор» и подутихнет он, даст Бог, лишь ближе к ночи. Конечно ловят не русака на скромной «Ниве», а лиц кавказской национальности на навороченных «Джипах». Однако чем чёрт не шутит?! Вдруг у кого-то из горе-свидетелей внезапно наступит просветление в мозгах?! Или ещё чего… Нет, в город пока соваться не стоит. Пускай страсти более-менее улягутся. Во-вторых, южную окраину Н-ска я знаю почти как свои пять пальцев. Полтора года прожил там с очередной кандидаткой в жёны. Мимо злополучной «Юноны» неоднократно проходил и проезжал и, соответственно, разыскивать её в впопыхах мне не придётся.

Так что же?! День напролёт «плевать в потолок»?! Гм! Может кто-то и любит подобное времяпрепровождение, но только не я! Тем более, помимо чеченов, в деле активно фигурируют хомутовские цыгане-наркоторговцы, с которыми я не успел выяснить до конца некоторые вопросы. А Хомутовка, по стечению обстоятельств, находится на том же шоссе, что и Лебедянск. Ехать до неё отсюда менее десяти километров. До вечера как раз обернусь туда-обратно. Если случайно не убьют.

Приняв решение, я поднялся с дивана, должным образом снарядился, вышел из дома, уселся в машину, завел мотор и двинулся по направлению к шоссе…

* * *

В саму Хомутовку я заезжать не стал, а, проехав примерно на километр дальше по шоссе, поставил «Ниву» возле обочины и зашагал прямиком через лес. Параллельно тому маршруту, каким выбирался отсюда вчера утром. К цыганским особнякам я решил подобраться окольным путём, не спеша вникнуть в обстановку, захватить языка-мужчину, уволочь голубчика в укромное местечко, ну а дальше сами понимаете! Я был одет в свободные брюки и кожаную куртку. На ногах – кроссовки на ребристой подошве. А упомянутое выше снаряжение состояло из бронежилета под рубашкой, конфискованного у чеченов, «Стечкина» с глушителем, запасного магазина к нему, моего собственного «Макарова-особого» и десантного ножа, на сей раз закреплённого под курткой, между лопаток. В карманах у меня лежали: паспорт на имя Лемешева, водительские права, диктофон, наручники без ключа, коробочка с ампулами пентонала и шприц.

Последние три предмета предназначались будущему «языку». Укол в вену и «чавэлла» запоёт соловьем. Без всяких пыток!

В лесу пахло прелью. Под ногами расстилался влажноватый, разноцветный ковёр из опавших листьев. Иногда на пути попадались неглубокие канавки, заполненные дождевой водой. Над ними кружилась какая-то шальная мошкара, не пожелавшая отдать концы в виду наступления осени. Дышалось легко. Прозрачный, не испорченный городскими миазмами воздух немного кружил голову. Внезапно лесную тишину разорвал дикий женский вопль. Вздрогнув от неожиданности, я инстинктивно поспешил на звук (спасать попавшую в беду даму), но вдруг замер, как вкопанный, привёл оружие в боевую готовность и начал бесшумно красться, стараясь не выходить из густой тени деревьев, по счастью ещё сохранивших большую часть листвы. Дело в том, что я узнал место! Именно здесь, неподалёку, я припрятал вчера троих убитых цыган и сейчас, надо полагать, их обнаружили родственники. Вопль между тем перешёл в отчаянные рыдания, сопровождаемые слёзными выкриками.

Осторожно выглянув из-за толстой вековой сосны, я увидел следующую картину: на дороге стояли чёрный «Джип» и микроавтобус «Шевроле». Трупы были уже освобождены от валежника. Возле них угрюмо сгрудились шестеро вооружённых автоматами мужчин, а над телом Дофуни билась в истерике молодая красавица-цыганка, лет двадцати с небольшим.

– На кого же ты меня поки-и-и-нул?! – безжалостно дёргая себя за роскошные смоляные волосы, надрывалась она: – Как я теперь без тебя?!! Дофуне-е-ечка!!! Сокол ты мой ясный!!! Любовь единственная!!!

Признаюсь честно, в тот момент мне стало здорово не по себе! Да, конечно, покойный наркоторговец Дофуня вполне заслужил свою участь и, в придачу, собирался меня прикончить, подвергнув предварительно изощрённым пыткам. Но… для этой прелестной женщины он являлся отнюдь не злодеем, а центром мироздания. Возможно отцом её детей. Я же ему пулю в сердце и бросил в лесу как падаль… Жестокая штука жизнь! И работа у меня жестокая!!!

– Прекращай, Земфира: – по прошествии минуты сказал старший из мужчин – кряжистый, лет пятидесяти, с широкими серебряными прядями в окладистой бороде: – Пора забирать тела. Дома поплачешь!

Женщина послушно замолчала и бросила короткий, недобрый взгляд, как мне показалось, прямо в мою сторону. Неужто засекла?! Я аккуратно поднял «Стечкин». Цыгане стояли кучно, не таясь и в данный момент можно было срезать всех их одной длинной очередью. Если женщина поднимет тревогу… Но нет! Земфира утёрла глаза, понурила голову и, шатаясь, побрела к машинам, а мужчины бережно подняли покойников. По двое каждого. Более удобного момента для нападения нельзя было даже представить! Руки у мужиков заняты, автоматы болтаются за спинами, внимание отвлечено. Прицельным огнём укладываю пятерых, шестого захватываю в плен, связываю цыганку и сматываюсь вместе с «языком» на одном из автомобилей. Однако…. Ничего подобного я тогда не предпринял. Рука не поднялась! Перед мысленным взором неотступно маячило искажённое горем лицо Земфиры, а в ушах продолжали звучать её крики «До-фу-нечка!!! Сокол ты мой ясный!!! Любовь единственная!!!»…

Короче, пока убитых бережно укладывали в микроавтобус, я так и простоял неподвижно за сосной. Словно в транс впал! Потом траурный кортеж медленно двинулся в сторону поселка. Постояв ещё с минуту, я встряхнул головой, стиснул зубы и с тяжёлым сердцем зашагал дальше к намеченной цели. Унылый и морально подавленный. С гнетущим чувством вины на душе. Но вскоре моё настроение кардинальным образом переменилось! Шагов через сто я вдруг споткнулся о какой-то мягкий предмет и едва не упал. На красно-жёлтом лиственном ковре лежал труп худого подростка лет пятнадцати, в потрёпанных джинсах, грязной кофте с закатанными рукавами и с посинелым от удушья лицом. Налитые кровью глаза мальчишки буквально вылезли из орбит. Вокруг рта скопилась белёсая пена. Валяющийся рядом использованный шприц, а также сплошь исколотые вены, красноречиво свидетельствовали о причине смерти: – «Передозировка». Вероятно парень приехал к цыганам за наркотой, затарился, на обратном пути ширнулся, впопыхах не рассчитал дозу и… умер мучительной смертью!

– Подлые твари! – прошипел я: – Вот за счёт чего вы особняки понастроили, да на иномарках разъезжаете! Вурдалаки поганые! Мочить вас, на хрен, осиновыми кольями!

Моё недавнее сочувствие к личной трагедии красавицы-Земфиры, как ветром сдуло.

«Дофунечка!!! Сокол ясный!!!»… Ага! А скольких вот таких сопляков он и его родичи угробили своим дьявольским зельем?! Сколько отцов и матерей теперь слёзы льют? Какая часть нашего подрастающего поколения загублена на корню?! И ведь ты, Земфира, прекрасно знаешь, ЧЕМ промышлял при жизни твой ненаглядный, КАК вашим цыганятам на «хлебушек» зарабатывал! Но тебе плевать. Ты считаешь, что деньги не пахнут. Ух, сука, драная!!! Ведьма чёртова!!! Я же разлимонился от твоих причитаний, как последний лопух и упустил замечательную возможность быстро, без проблем выполнить задание. Проклятая сентиментальность!

Позади хрустнула ветка. Я резко развернулся со «Стечкиным» наизготовку и тут же, зло сплюнув, опустил пистолет. Через лес, по направлению к злополучному «табору», целеустремлённо брели два зомбиобразных наркомана, с пустыми стеклянными глазами, с бледными испитыми лицами. Парень и девушка. Ни на меня, ни на мертвеца со шприцом они не обратили ни малейшего внимания…

Глава VII

Для скрытного наблюдения я занял позицию в кустах, на невысоком холмике с тыльной, примыкающей к лесу стороны цыганской усадьбы. Чуть левее маленькой калитки в заборе, к которой косяками тянулись приезжие наркоманы и через которую они получали героиновые «чеки». В обмен на деньги и ювелирные изделия из драгоценных металлов. Другого вида плату (вроде видеотехники, разного рода вещей и т. д.) цыгане принимать отказывались. Не взирая на доносившийся из усадьбы хоровой женский плач (я бы сказал немного театральный), торговля шла бойко. Заправляла ей пожилая цыганка в чёрном траурном платье, но, вместе с тем, увешанная украшениями, как новогодняя ёлка. Рядом постоянно торчал здоровенный мужик с разбойничьей мордой (силовое прикрытие на случай, если клиенты начнут качать права). А поводов для этого, между прочим, хватало с избытком! Ветер дул в мою сторону, я достаточно отчётливо слышал разговоры у калитки и быстро убедился – наркодельцы безжалостно обдирают рабов иглы, когда те, вместо наличных, расплачиваются драгоценностями… Так за золотой перстень с крупным бриллиантом, ценой не менее десяти тысяч долларов тётка Софья (так звали торговку) давала пять «чеков», а за массивное обручальное кольцо – всего один. Наркоманы вяло протестовали но, как правило, на обострение не шли, затравленно поглядывая на наглую харю и мощные ручищи охранника. Куда исколотым доходягам с таким буйволом тягаться?! Только однажды, высокий, довольно крепкий парень (видимо из новеньких), принёсший на обмен толстую золотую цепь, возмутился грабительскими расценками, обозвал тётку Софью «кровопийцей» и сию же секунду подвергся жестокому избиению. Цыган-вышибала вдребезги расквасил ему лицо, врезал ногой в промежность, повалил на землю и долго, старательно пинал. А потом заставил на коленях вымаливать у торговки прощения. Причём на роже амбала отражалось нескрываемое, садистское наслаждение.

«Возьму этого урода! – решил в тот момент я: – Он явно зажился на Белом Свете! Осталось лишь придумать, как подобраться к нему не вызвав преждевременных подозрений?!»

Сам «чавэлла», судя по результатам часового наблюдения, из усадьбы отлучаться не собирается. Тем более в лес. Чего он там, собственно, забыл?!

Ответ пришёл неожиданно, спустя несколько мгновений. Ну конечно же под видом покупателя! Правда, я абсолютно не похож на наркошу, чересчур бодр и свеж физиономией, но… это дело поправимое! Хотя и крайне неприятное. Вынув из запасной обоймы два патрона, я вылущил из капсюлей кордит и, сморщившись, проглотил. Результат последовал минут через двадцать. Меня затошнило, голова закружилась, по телу хлынул обильный едкий пот, в пальцах обозначилась мелкая дрожь.

Лица своего я не видел, но твердо знал – сейчас оно ничуть не свежее, чем у клиентов тётки Софьи! В общем, не подкопаешься. Однако, имелись и значительные минусы. Тело стало вялым, силы поубавилось, реакция ослабла. Но… ничего не поделаешь. Искусство требует жертв! А с одним быком-вышибалой я сумею управиться даже в таком состоянии…

Проверив на всякий случай оружие, я сполз с холма, обогнул его с правой стороны и нетвёрдой ковыляющей походкой поплёлся к заветной калитке, где в настоящий момент скопилась очередь из трёх человек. Тётка Софья внимательно рассматривала золотые, филигранной работы серьги с изумрудами, принесённые неряшливой, худосочной девицей с безумным взглядом. Остальные двое наркоманов тихонько постанывали с жалобным нетерпением. Мордастый охранник флегматично почёсывал кучерявую башку. Я скромненько пристроился в «хвосте» очереди. Прошло несколько минут. Наконец серьги были оценены в два «чека» и исчезли в холщовом мешочке у пояса торговки. Девица спорить не стала, жадно схватила крохотные пакетики с наркотиком, отошла в сторону, достала из кармана необходимые причиндалы и тут же, над огоньком зажигалки, начала готовить инъекцию.

– Ну, чего у тебя, болезный?! – когда настал мой черёд, деловито осведомилась цыганка.

– Гостинец! – криво усмехнулся я и костяшками пальцев ударил тётку Софью под левое ухо. Не издав ни звука, она жабой плюхнулась на землю и застыла без движения.

Охранник шустро выхватил финку, умело пырнул меня точно в сердце, но… остриё наткнулось на бронежилет, а я, ударом по кисти, выбил нож и засветил цыгану кулаком в челюсть. Он пошатнулся, но не пожелал отключаться вот так сразу и контратаковал размашистым боковым в висок. С трудом увернувшись (кордит всё-таки давал о себе знать), я ткнул его кулаком в солнечное сплетение, наподдал коленом в склонившуюся физиономию и, в завершение, рубанул ребром ладони в основание черепа. Бугай потерял сознание. Наблюдавшие за нами наркоманы испугано зашептались.

– Молчать, плесень, шеёнки сверну! – свирепым змеем прошипел я. Рабы иглы мгновенно затихли. Переведя дыхание, я прислушался. Из усадьбы по-прежнему доносились бабьи стенания, но и только. Никакого подозрительного ажиотажа! Похоже, там не заметили инцидента у задней калитки. «Ну и чудненько!» – с облегчением подумал я, кряхтя от напряжения, взвалил на плечи увесистого «языка», двинулся к лесу и вдруг…