Собрание сочинений в пяти томах. Том 3. Веселящаяся единица

– Я, Леня, по другой линии.

– Но все-таки?

– Я, Леня, ответственный работник.

– Вот как! По какой же линии?

– Ответственный работник.

– Ну вот я и спрашиваю – по какой линии?

– Да я тебе и отвечаю – ответственный работник.

– Работник чего?

– Что чего?

– Ну, спрашиваю, какая у тебя специальность?

– При чем тут специальность! Честное слово, как с глухонемым разговариваешь. Я, голубчик, глава целого учреждения. Если по-военному считать, то это ромба два-три, не меньше.

– А какого учреждения?

– Директор строительного треста.

– Это здорово. Ты что, архитектор теперь? Учился в Академии искусств?

– Учился? Это когда же? А работать кто будет? У меня нет времени «Правду» почитать, не то что учиться. Очень хорошо, конечно, учиться, об этом и Сталин говорил. Только если бы все стали учиться, кто бы дело делал? Ну, идем в зал, мы тут последние остались.

Разговор возобновился в следующем антракте.

– Значит, ты учился, учился, а ромбов все-таки нет?

– Ромбов нет. Но вот скажи мне, Костя, следующее: раз ты не архитектор, то у тебя, вероятно, практический опыт большой?

– Огромный опыт.

– И скажем, если тебе приносят чертеж какого-нибудь здания, ты его свободно читаешь, конечно? Можешь проверить расчеты и так далее?

– Зачем? У меня для этого есть архитекторы. Что ж, я их даром в штате буду держать? Если я по целым дням буду в чертежах копаться, то кто будет дело делать?

– Значит, ты на себя взял финансовую сторону?

– Какая финансовая сторона? Чего вдруг я буду загружать себя всякой мелочью? На это есть экономисты, бухгалтерия. Там, брат, калькулируют день и ночь. Я даже одного профессора держу.

– А вдруг тебе твои калькуляторы подсунут какую-нибудь чепуху?

– Кто мне подсунет?

– Возьмут и подсунут! Ты же не специалист.

– А чутье?

– Какое чутье?

– Что ты дурачком прикидываешься? Обыкновенно – какое. Я без всякой науки все насквозь вижу.

– Чем же ты занимаешься в своем учреждении? Строительными материалами, что ли? Это отрасль довольно интересная.

– Да ни черта я не понимаю в твоих строительных материалах!

– Позволь, ты говорил, что у тебя громадный опыт?

– Колоссальный. Ведь я на моей теперешней работе только полгода. А до этого я был в Краймолоке…

– Так бы сразу и сказал, что ты знаток молочного хозяйства.

– Да, уж свиньи с коровой не спутаю. Значит, в Краймолоке три месяца, а до молока в Утильсырье, а до этого заведовал музыкальным техникумом, был на профработе, служил в Красном Кресте и Полумесяце, руководил изыскательной партией по олову, заворачивал, брат, целым банком в течение двух месяцев, был в Курупре, в отделении Вукопспилки и в Меланжевом комбинате. И еще по крайней мере на десяти постах. Сейчас просто всего не вспомню.

Командир полка немножко смутился.

– Не понимаю, какая у тебя все-таки основная профессия?

– Неужели непонятно? Осуществляю общее руководство.

– Да, да, общее руководство, это я понимаю. Но вот профессия… как тебе объяснить… ну вот пятнадцать лет назад, помнишь, я был слесаренком, а ты электромонтерничал… Так вот, какая теперь у тебя профессия?

– Чудак, я же с самого начала говорил. Ответственный работник. Вот Саша Зайцев учился, учился, а я его за это время обскакал. Да и большинство учится, а я ничего, обхожусь, даже карьерку сделал.

– Есть, – сказал командир. – Теперь понятно. Карьерку!

– Да, – зашептал вдруг глава треста, таинственно оглядываясь, – у меня новость. То есть, собственно, новости еще нет, но, может быть, будет. Понимаешь, я, кажется, вовремя попал на новую службу. На днях исполняется десятилетие нашего треста, и, говорят, будут награждать. Не может быть, чтоб всех наградили, а директора не наградили. Как ты думаешь, Леня?

– Пора, кажется, в зал, – нетерпеливо сказал командир.

– Вот ты военный, – продолжал. Костя, – а ордена не имеешь. Это нехорошо.

– У меня есть.

– Да ну! Откуда?

– Да так. Участвовал в одном деле. В китайском конфликте.

– Там давали? – засуетился Костя.

– Там стреляли, – сухо ответил командир.

– Что же ты его не носишь?