Игра под названием «ЖИЗНЬ»

– Пашка! Ты классный рихтовщик! – Мутный смотрел на свой Гелик и не верил глазам. Перед ним стоял его боевой конь ещё краше, чем до аварии.

Неделю назад Мутный  (в миру Ломутов Аркадий Сергеевич, а по жизни «авторитетный пацан»), возвращаясь под утро из ночного клуба «Рокко», где он слегка перебрал с коньяком, затеял гонки с СААБом и вылетел на повороте с трассы. Сидевшие в его машине ночные феи отделались лёгким испугом, когда его Гелик кувыркался в кювете.

1996 год – год расцвета малиновых пиджаков и жизни «по понятиям», а гелендваген – это визитная карточка успеха и авторитета его хозяина.

– Держи, Паштет, свои 200 зелёных! – Мутный небрежно отслюнявил из толстой пачки баксов две купюры. Затем посмотрел на Пашку и добавил ещё две. – И ещё столько же за скорость.

– Да, не стоит, Аркадий Сергеевич! – стал возражать Павел.

– Не ломайся! В наше время это не принято. Все берут, – Аркадий Сергеевич уверенным жестом сунул деньги в карман спецовки рихтовщика.

Спасибо, Аркадий Сергеевич, – пробормотал Павел.

Мутный по-отечески приобнял Павла:

– Ты правильный пацан, Пашка. Давай, отметим возрождение моего Феникса из пепла!

– Я не пью на работе, – возразил Павел.

– Я тоже не пью за рулём, – рассмеялся авторитет.

Он достал из кармана своей кожанки пакетик с порошком и стодолларовую купюру.

– Найдёшь в своём гараже чистое зеркальце?

Павел увидел наркотики и не на шутку испугался:

– Я этим не злоупотребляю, Аркадий Сергеевич!

– Ты что, челтушник сопливый, хочешь сказать, что авторитетный пацан перед тобой нарик?

– Нет, конечно, – замямлил Павел.

Он понимал, что попал в щекотливое положение. Взяв премиальные у авторитета, он стал ему обязан. Предложить вернуть ему деньги – значит показать своё неуважение. Отказаться от «угощения» – значит назвать авторитета наркоманом. При любом раскладе его ждала нешуточная разборка с «братками». Выбора было два – принять «угощение» или бросить вызов одному из самых авторитетных воров города.

– Мне ещё работать сегодня!

– Ты что, мужик что ли, чтобы в поле пахать? – ответил Мутный. – Правильный пацан сам решает, когда дела делать, а когда с хорошим человеком праздник отметить. Или ты не считаешь меня хорошим человеком?

– Считаю, конечно!

– Тогда не дрейфь! Я же тебе не колоться предлагаю, как шантрапе подъездной, – Мутный взял со стола зеркало заднего вида и вытер его о спецовку Павла. – По дорожке дунем и снова за свои дела грешные возьмёмся. Ты машины рихтовать, а я коммерсов.

Мутный засмеялся, представив на всеобщее обозрение свои золотые фиксы.

Мутный ещё несколько раз заезжал к Пашке в гараж «отметить очередной праздник». А потом приезжали только барыги с герычем. Постоянные клиенты от Павла отвернулись, когда он долго не мог сделать для них машины и встречал их, трясясь в ломке. Деньги быстро кончились. Жена стала подозревать недоброе, когда Павел возвращался под вечер домой «пьяным» и с огромными зрачками.

– Паша! Что с тобой происходит? Ты стал колоться? – однажды, спросила она.

– Нет, Кать! – ответил Павел. – Я только нюхаю иногда.

– Кокаин?

– Героин.

– Давно? – со слезами на глазах прошептала Катя.

– Два года.

– А ну ка, покажи мне руки!

Катя стала в истерике срывать одежду с мужа, пока не увидела исколотые вены на левой руке Павла. Дыхание перехватило. Слёзы брызнули из глаз.

Хождения по наркологическим клиникам, экстрасенсам, бабкам-повитухам и прочей публике, готовой погреть руки на чужой беде, ни к чему не привели. Катя продала дачу, машину ВАЗ 21099, которую Павел купил незадолго до злополучной встречи с Аркадием Сергеевичем, назанимала огромную сумму у друзей, чтобы отвезти Пашку в Екатеринбург, где лечат наркоманов, вводя их в кому. Но, выйдя из комы, Павел снова побежал искать героин.

Вернувшись, однажды, поздним вечером домой, Паша не обнаружил дома жены и дочки Алиночки. Квартира встретила его злобным эхом. Шкафы были пусты, детской мебели и игрушек тоже не было. На кухонном столе лежала записка:

«Прощай папа! Мы тебя очень любим, но умирать с тобой не хотим!»

Павел сел на пол в углу кухни и заплакал. Слёзы текли по его щекам. Лицо искривила жуткая гримаса. Если каждый раз, отойдя от очередной дозы, он обещал себе бросить ради семьи, то сегодня почва ушла у него из-под ног, и он летел в пропасть. И без того слабая воля наркомана была окончательно сломлена.

Павел встал, прошёл на балкон, достал из тайника шприцы с разведённой дозой. Там же, на балконе, снял с бельевой верёвки кухонное полотенце и перетянул себе плечо на левой руке. Воспалённые вены вздулись в ожидании очередного укола. Павел взял один из трёх шприцев и уверенно воткнул его в воспалённую «дорожку».  Прижавшись спиной к стене, он стал медленно сползать на пол. Не открывая глаз, дрожащей рукой он потянулся за вторым шприцем…

Глава 5.

Вероника и Антон.

– Как Вы себя чувствуете, Вероника? – спросил сотрудник компании «Игра в ЖИЗНЬ», открывая капсулу.

Вероника посмотрела на него потерянным взглядом:

– Всё кончилось?

– Да, Вы умерли от передозировки героином. Не скажу, что этот уровень Вам удался, но эмоций Вам перепало не мало.

– Перепало, – эхом отозвалась Вероника.

В её голове ещё оставался дурман, а в душе глубокая, безысходная тоска.

– Пойдёмте, я провожу Вас в комнату ожидания. Ваш супруг уже ждёт Вас, – предложил мужчина.

– Как ждёт? – удивилась Вероника, – С Катей что-то случилось? А с кем Алиночка?

– Не волнуйтесь! Ваша игровая супруга Екатерина, похоронив Вас, вышла замуж за хорошего человека и о Вас больше не вспомнит. Алиночка тоже полюбит его всей душой, и вскоре будет называть его папой.

– Но как? – удивилась Вероника.

– Ваш супруг – авторитет Мутный. Он уже полтора года как был убит на очередной «стрелке». Ему реально выпустили кишки. Он до сих пор сидит в комнате ожидания и не может чашку кофе взять, потому что руки от живота боится убрать. Очень комично, знаете ли, выглядит.