Игра в города

Про любовь

А вот про свою любовь ничего не расскажу. Слишком частная тема, чтобы откровенно говорить о ней публично, кого любил, кого не любил. Любовь буду обсуждать только в частных беседах, с кем захочу и кода захочу. Так что не обессудьте.

Ларина

Частный кондитерский цех на Ларина оптовой фирмы «Сластена» по изготовлению заварных-профитролей с производственным циклом – конвейер.

В эту фирму я пришел работать в надежде на хорошую зарплату. И все бы хорошо, однако конвейерный цикл производства с каждым месяцем набирал обороты, и работать приходилось все больше и больше, днями и ночами, за те же деньги. Вообще, конвейер ужасно убивает человека, превращая его в подобие Терминатора. А такое выдержать в состоянии далеко не каждый организм.

Однако работа в этой фирме все же сыграла определенную роль в моей жизни. Здесь я познакомился с нанятым руководством технологом Еленой Вячеславовной, которая и надоумила меня поступить учиться ТФ МГУПП.

«Я тебе не советую учиться в ТГУ, – говорила она. – Там дерут бешеные бабки практически за все. Лучше поступай в ТФ МГУПП, я сама его закончила.»

Любовь Федоровна с «Аристократа» и Елена Вячеславовна с Ларина – два моих первых технолога и две мои богини, которыми я восхищался. Да, и мне, законченному цинику, ведомо чувство восхищения, как бы вас это не удивляло.

Институт

Да, конечно, я помню, как в первый раз попал в институт. То была ранняя весна, наверное, март. И первый раз меня туда отвела Елена Вячеславовна. Накануне наших выходных мы договорились встретиться у рынка «Старый торговый» на улице Революционная, в первом квартале Нового города. Она здесь затаривалась продуктами и отсюда же проводила меня до института, до которого уже было рукой подать, пройти лишь пару метров в глубь квартала, во дворы, справа от «Старого торгового». За шесть лет этот квартал станет мне родным, кроме института, в дальнейшем я еще буду здесь работать и некоторое время жить.

Картина следующая. Внутри жилого квартала, огороженного девятиэтажными крупнопанельными жилыми домами, стоит двухэтажное строение в виде буквы «Т» прописной, которое когда-то, в советское время, было детским садом. Следы, а точнее руины, прилегающих строений бывшего детского сада еще остались: разрушенные, но раскрашенные цветными красками, чтобы не нагнетать меланхоличную атмосферу, детские веранды, хозблок, песочницы и металлические стенки-лазейки для игры. Да, наш институт располагался в бывшем детском саду.

Стены института, как снаружи, так и изнутри, были раскрашены в оранжевый или светло-оранжевый цвет. Аудиторий было немного, ввиду того, что это было здание детского сада, пара-тройка офисно-бухгалтерско-административных кабинетов, библиотека, химическая лаборатория (о, да! Лаборатория была!), лаборатория-кухня, а вот столовой не было, был лишь буфет. Я учился заочно, поэтому не знаю, как помещались и размещались здесь очники, но я думаю, что очень даже неплохо они тут размещались.

И так как я учился заочно, то проблем с учебой не было, лишь бы только деньги платил. Да, деньги были определяющим фактором. Ноу мани, ноу хани, как говорится. В общем, ничего особо интересного про институт мне вспомнить нечего, есть только отдельные моменты и отдельные личности, о которых упомянем.

Например, Сухарев Николай Алексеевич. Интересный был преподаватель. Он нам преподавал гуманитарные дисциплины и говорил о том, что поварешкой мешать научится любой, а вот гуманитарным дисциплинам надо бы поучиться, так как это очень важно. И я с ним полностью тогда согласился. Хотя идеологически я был не полностью согласен с ним, но я знаю, что именно от того, как работает гуманитарный мир будет зависеть и то, как будет работать весь материально-технический мир.

Касательно идеологии моего преподавателя. Он был центрист. Например, Тольятти он называл провинцией, а Москву – столицей. Мне было обидно это слышать. Я воспринимаю Москву, как отдельный город-государство. Я знаю многие города Поволжья, я там бывал. Почему же эти замечательные города должны звереть, а Москва должна процветать? Кто так решил? Я знаю Москву, я там бывал. Это злой и опасный город, в котором сосредоточены все реальные деньги и вся реальная власть (духовная и материальная). Я бывал во многих городах Европы и у меня есть возможность сравнивать. Взять тот же Берлин. По сравнению с Москвой, он – песчинка. Я видел все эти мощные дворцы Москвы и задавался вопросом «Кто их содержит?». Конечно же, вся эта огромная территория под названием РОССИЯ. И я не вижу реального противовеса Москве. Питер? Не смешите. Казань? Ну, тоже так, фифти-фифти. А может быть нам нужна такая сильная Москва, чтобы защитить нас от интервентов? Не знаю. По всем параметрам, властная Москва заботится только о себе. И никогда я ей не поверю.

В 2013 году московский головной университет закрыл наш филиал. Мой выпускной год оказался последним не только для меня, но и для всего нашего института в целом. Прощальная статья в газете «Городские ведомости» была такова:

«В Тольятти закрылся вуз

Всего один один вуз – Тольяттинский филиал Московского государственного университета пищевых производств – прекратил свое существование в городе в этом году. По информации Тольяттинского управления министерства образования и науки Самарской области, студентам ТФ МГУПП очной и заочной формы, обучающимся за счет средств федерального бюджета по программам высшего профессионального образования, будет предложено закончить обучение в головном вузе в Москве с сохранением бюджетного места и предоставлением общежития. Студенты, обучающиеся на коммерческой основе, также будут обеспечены местом в общежитии. В случае отсутствия у студентов очной формы обучения возможности проживания в столице администрация университета рассматривает вопрос о переводе студентов на заочную форму обучения.

Согласно приказу о ликвидации 30 июня 2013 года все студенты тольяттинского филиала будут отчислены и начнется процедура выдачи академических справок. Набора абитуриентов в 2013 году на 1 курс не будет.

В редакцию газеты «Городские ведомости» обращалась студентка этого закрывающегося филиала. Анжела (свою фамилию она просила не публиковать) рассказала, что перевод в Москву устраивает далеко не всех студентов. Она сама, например, ехать в столицу не собирается. А как альтернатива ей светит обучение в тольяттинских вузах по схожей специальности, но, скорее всего, только на коммерческой основе.

Ирина Хавронич»

Тем не менее, шесть лет отучился. Не понятно для чего столько лет вкладывались деньги в обучение, но факт есть факт. По крайней мере, я теперь могу сказать, что я человек образованный. И очень хорошо, значит, так тому и быть.

«Сумерки»

После того, как я съехал с квартиры на Мира, где осталась проживать счастливая молодая пара – Женя и Саша, началось «сумрачное» время. «Сумрачное» – не потому что оно было мрачным, страшным и бессмысленным, а потому что оно стало быстротечным, а потому не ярким. Тогда я впервые начал ощущать на себе время, его неуловимость, скоротечность и беспощадность. Теперь все происходило очень быстро, а, оглядываясь назад, я понимал, что ничего и никого у меня нет, что ничего я не создал, и ничего после меня не остается. Так зачем же я теряю время? Надо хотя бы мир посмотреть. Хотя бы с Европы начать, не оригинальничая. Побывать в тех городах, в которых никогда не был. Увидеть их, изучить, на людей посмотреть, себя показать. Таково было мое решение.

Описывать же события последующих пяти лет жизни в Тольятти не имеет смысла, достаточно будет краткого изложения. Итак, съехав с квартиры, перебрался я совсем недалеко, буквально в нескольких метрах от дома, в сторону троллейбусного депо, мимо магазина «Миндаль» и рынка «Журавлик», в общежитие на Мира, 50. Пятиэтажный двухподъездный кирпичный дом-общежитие делился на секции. В каждой секции было по пять комнат с общей кухней, душем и туалетом. И в одной из таких комнат теперь жил я. Секция, в которой я жил, была не плохая, то есть не проблемная, потому что соседи мои были не алкоголики и наркоманы, а семейные пары, что значительно облегчало жизнь и не создавало конфликтов. В этой комнате я прожил целый год, и в это же самое время я работал в «Миленто».

«Миленто» было новым предприятием, только открывшимся. Кондитерский цех, который организовал Игорь Михайлович, фамилию которого я, к сожалению, а может быть и к счастью, не помню. Когда я пришел в «Миленто», мне, как молодому кондитеру, тогда еще не опытному, но ужасно влюбленному в свою профессию, здесь очень нравилось, и все здесь было интересно – молодой и дружный коллектив, любимая работа и доброе начальство. Но условия рынка беспощадны: когда продажи наших тортов сильно сократились, пришел черед необходимых ликвидаций, неугодных начальству работников, в числе которых я очень скоро оказался, что не удивительно. А потому что нечего проедать деньги хороших людей, молодой еще больно для этого! И потому очень скоро мне пришлось распрощаться с «Миленто». Но тем не менее продолжал общаться с Аней Волковой, которая и рассказала мне, что спустя еще год и сама фирма «Миленто» прекратила свое существование. Развалилась, оставив кучу долгов кредиторам.

После «Миленто» я по знакомству с соседкой по общаге на Мира, 50 тетей Галей устроился в «Пари» и переехал на улицу Ворошилова в Новом городе, чтобы к работе было поближе. На Ворошилова жил долго в съемной комнате трехкомнатной квартиры одной хорошей и веселой женщины. А с 2011 года снимал однокомнатную квартиру в первом квартале. Потому что теперь, что касается жилья, самым главным для меня было жить поближе к работе и институту.

«Пари»

Мне повезло, и я попал в «Пари». Крошечная кондитерская по производству тортов среди огромного количества конкурентов на кондитерском рынке Тольятти. Казалось, торговые марки и корпорации на этом рынке с каждым годом увеличивают свой аппетит и темпы проглатывания друг друга постоянно ускорялись. На фоне такого общего положения удивительно существует крошечная кондитерская «Пари». В этом заслуга директора «Пари» – Ирины Юрьевны, которая делала все, чтобы спасти свою корпорацию, свое детище от хищных бурь и невзгод рынка. Например, одна из заслуг ее заключается в том, чтобы собрать минимальный штат, из пяти человек, и таким образом уйти от конвейерного производства и большого потока рабочих. Выжить такому крошечному предприятию в нынешних условиях рынка очень трудно, однако если уж он выживет, то выживет. А все мы, как известно, хотим выжить и протянуть как можно дольше. Поэтому Ирина Юрьевна, безусловно, молодчина! Таким образом, в «Пари» я проработал три года, а это, знаете ли, тоже срок.

«Пари» – была единственная компания, которую я покидал со слезами на глазах. Жалею ли я об уходе? Конечно же, нет. Всему когда-то приходит конец. Все когда-нибудь перестает быть. Ирина Юрьевна была добра ко мне, и я это ценю. В каком-то смысле она даже пыталась заменить собою не просто моего начальника, но и маму, и друга. За что я ей признателен. Однако дороговизна жилья и институтский диплом не позволили мне продолжить работу в «Пари».

В августе месяце 2012 года я покинул «Пари» и Тольятти. И вот что я вам скажу, друзья мои, эти шесть лет моей жизни – это были хорошие дни, не смотря ни на что. Это было и студенчество, хотя и не совсем полноценное, это было и получение профессии, хотя и не совсем стандартное, это также было и время друзей и любви, хотя и не совсем продолжительное. Да, черт возьми, это были отличные дни!

Поволжье

Самара

    Сентябрь, 2010 года.

Проснулся как-то утром батенька Илья Кривошеев и подумал, а чего бы мне в Самару не съездить. На экскурсию так сказать. А что, город этот старинный, большой, интересный, есть где погулять, есть что посмотреть. Чай город-миллионер как-никак, на 7 месте в стране числится. Илья Кривошеев уже бывал несколько раз в Самаре, но все как-то проездами и мимоходом, не углубляясь и не всматриваясь. А т. к. Самара очень близка к Тольятти, то грех было не воплотить желаемое. Тем более, что пожары уже потушены и трасса теперь открыта. Взяв за фундаментальную основу википедишную информацию, Илья Кривошеев проштудировал эту энциклопедию, интернет, сайт самарского городского транспорта и четко определил для себя все те достопримечательности, которые хотелось бы увидеть, и четко распланировал весь свой маршрут. Все просчитал батенька Илья Кривошеев, все продумал.

Прибыв на Центральный автовокзал, Илья Кривошеев направился вниз по улице Авроры до самой до улицы Гагарина, бдя свой маршрут по карте начертанной, не забывая и по сторонам оглядываться, дабы город рассматривать. И рассмотрел Илья Кривошеев на рекламных стендах большое количество агитплакатов, говорящие о прошедших выборах в гор думу, и большое количество зазываний обучиться аглицкому языку, али еще какому. «Что же это получается, – подумал батенька Илья Кривошеев. – Люди хотят обучиться языкам и свалить отсюда, а не хотят приложить усилий, чтобы сделать нашу страну лучше???» Ну, а дальше он сел на станции метро Спортивная и доехал до станции метро Российская. Первый раз в жизни батенька Илья Кривошеев на метро проехал. «Удобная эта вещь, метро, – подумал Илья Кривошеев. – Понравилось оно мне, наверное, потому что здесь всего одна ветка, поэтому немногие жители пользуются данным транспортом. Однако все равно, вещь хорошая.» На проспекте Масленникова Илья Кривошеев сел на маршрут №2 и доехал до его конечной остановки. Таким образом Илья Кривошеев добрался до Самарского и Ленинского районов, одних из старейших районов города, а посему наиболее богатых достопримечательностями. И ходил весь весь этот пасмурный день Илья Кривошеев по старому городу Самары, и видел Илья Кривошеев православные церкви, и католический Храм Пресвятого Сердца Иисуса, и лютеранский Храм Святого Георга, и особняки Курылиной и Клодта, и реставрируемую хоральную синагогу, и гулял Илья Кривошеев по Струковскому саду, по площади Революции и по скверу Высоцкого. И поражался Илья Кривошеев красоте ветхой архитектуры и контрастирующий ей блеск современных бутиков, ресторанов и автокарет. Даже красную Феррари видел Илья Кривошеев. «Хлебосольно живут люди», – подумал батенька. И тут же на задворках увидел Илья Кривошеев нищих бабушек и дедушек, пьяных и обкуренных наркоманов. «Это ничего, это нормально, – пришла сразу мысль.– Жизнь она ведь такая двойственная, ей всегда присущи противоположности. Без противоположностей жизнь загнется. И чем ярче блеск и шик, тем беднее нищета. Так и должно быть.»

Сызрань

    Октябрь, 2010 года.

Первую Сызрань, которую мы видим – это базарно-вокзальная, со всеми вытекающими из этого представлениями. И если Самара способна поразить своей контрастностью шика и нищеты, то в Сызрани этой контрастности мы не наблюдаем. Итак, прибывая в Сызрань, мы одновременно оказываемся посреди 2-х вокзалов (ж\д и авто) а также городского рынка. И на этом рынке снуют бесчисленные челноки с такими известными нам всем сумками-баулами, спешат разложиться на торговых рядах, чтобы продать свой дешевый ширпотредный товар. Вообще создается впечатление, что народ здесь только и думает, где бы, что у кого стырить, и кому бы потом это стыренное продать. Меня, например, дважды останавливали просто так на улице какие-то парни кавказской внешности и пытались толкнуть мне краденный мобильный телефон. И как я понял, если у человека будет потребность купить в Сызрани б/у мобильный телефон, то ему надо будет идти не в ломбард, а на открытый городской рынок, где наряду с одеждой, обувью, бытовыми инструментами, книгами и канцелярскими принадлежностями, вполне легально продаются краденые телефоны. И это притом, что милиция здесь на каждом шагу. Причем милиция эта не тревожит ни челноков, ни люмпенов, лежащих на задворках улиц и подземных переходов в собственных фекалиях и просящих подаяния, а ловит милиция местную шпану.

И шпане, скажу вам, нравится, когда их ловит милиция, это сразу видно по их сверкающим хитрым глазкам. А почему так происходит? По-моему, если ребят 10—14 лет ловит милиция за какие-нибудь шалости, то этому парнишке данный факт биографии автоматически идет плюсом среди его сверстников, сразу появляется уважение, чувство самодостаточности и собственной значимости. Потому что здесь, как и по всей необъятной нашей родине-матушке, школой жизни являются не нудные и непонятные науки, а та самая базарно-вокзальная улица. И чем раньше ты приспосабливаешься к этой, так называемой, взрослой жизни, тем лучше для тебя. И не удивительно, что с такой частотой из каждого угла, из каждого окна города раздается музыка-шансон, которая ведает нам про лагеря. Вообще мне показалось, что в спальных районах Сызрани, которые окружают ту самую базарно-вокзальную часть города, так и веет лагерная атмосфера. А навевает эту самую атмосферу колючая железная проволока, огибающая частную территорию вдоль забора. И такую колючую проволоку можно увидеть даже на самом трухлявом, почти провалившемся заборе.

Проголодавшись, я захожу в закусочную, которых здесь много, и все они однотипные: одинаковый ассортимент, одни и те же цены, одно и то же обслуживание, что говорит о том, что все эти многочисленные закусочные принадлежат одной и той же корпорации. Не хочу сказать ничего плохого, закусочная – она и в Африке закусочная, но никогда не ешьте здесь голубцы!!! Они здесь такие кислые, такие не вкусные, что лучше не портить себе ни аппетит, ни настроение. А обслуживание здесь таково: весь твой заказ выдается тебе на таких маленьких, аккуратных подносах, где яства твои лежат на картонках, имитирующих тарелки. Но в дальнейшем, когда мне предстоит побывать в Москве в закусочной Казанского вокзала, сызранские закусочные мне покажутся идеалом. Никогда не стремитесь перекусить в закусочных Москвы! Все кислое и испорченное.

Ну а дальше я отправляюсь в центр Сызрани смотреть непосредственно архитектурные достопримечательности. Вот они действительно красивы, несмотря на свою ветхость, даже наоборот, эта ветхость делает их изысканнее. Это и Спасская башня Сызранского кремля, и Казанский кафедральный собор, и многочисленные церкви, а также старинные особняки и дома, представляющие городской ансамбль строений, выполненных в разнообразных архитектурных стилях.

Вообще, Сызрань – сохранила облик купеческого волжского города XIX века. И гуляя по улочкам этого городка, мне сразу пришла в голову мысль: «Здесь наверняка жили когда-то настоящие русские интеллигенты». И подтверждая эту мысль, буквально через пять минут я натыкаюсь на здание Сызранского механико-технологического техникума, на входе которого висит табличка, уведомляющая о том, что когда-то здесь учился сам граф Алексей Николаевич Толстой.

Ульяновск

    Ноябрь, 2010 года.

Итак, я нахожусь в Ульяновске. Нельзя сказать, что этот город небольшой, скорее наоборот, широко расположился он по обоим берегам Волги: левобережной и правобережной частями города, соединенные между собой самым длинным мостом в России.

Ульяновск составляют 4 района, но фактически сами ульяновцы делят город на 2 части – Новый город и Старый город, – так же, как в Тольятти. Новый город – это спальные и промышленные районы, Старый город – культурно-исторический эпицентр. Поэтому когда я буду говорить Ульяновск, иметь я буду в виду Старый Центральный город, в котором я и провел два дня.

Прибывая в Ульяновск, сразу хочется перекусить. Благо, закусочных в этом городе много, и, что радует, все они разнообразные, т. е. есть выбор. Кормят вкусно, цены приемлемы.

Ну и, конечно, в Ульяновске обильное количество различных кафе, ресторанов, пиццерий, ночных клубов. Так что приезжая на выходные в Ульяновск, скучно вам здесь не будет.

По городу перемещаются либо на трамвайчиках, либо на маршрутных такси. Цена за проезд в маршрутках на удивление недорогая: 11 рублей, а после восьми часов вечера – 15 рублей. За проезд нужно оплатить сразу при входе, как и в любом другом городе, кроме Тольятти. (Что и говорить, Тольятти в плане маршруток – город эксклюзивный: проезд оплачиваем при выходе, а еще есть кнопки сигнала остановки, больше я нигде такие не видел.) Спросите у пешеходов, на какой маршрутке вам лучше всего доехать до того или иного места, вам подскажут, в основном люди здесь приветливые. И тут развенчивается мой личный миф об этом городе. Раньше я всегда думал, что Ульяновск – город строгий, сугубо военный, опасный. А начался этот стереотип еще со школы, с уроков географии, где Ульяновск нам был представлен только как промышленный и военно-промышленный город. Я даже вспомнил один эпизод из школьной жизни, свидетелем которого был. Сидят, значит, две одноклассницы, изучают перед контрольной карту России, учат расположение областей.