Пролог

Я удивился тому, что они спрашивают про нее.

– Она разорвалась и рассыпалась.

– И ты ее не собрал? – спросила девочка.

– Нет.

– Жаль. Ни листочка не взял? Ничего не прочитал?

– Прочитал. – Я почувствовал себя на допросе. – Что-то про смерть. Огонь с небес. Обгоревшие люди и животные…

– Да? – грустно вздохнула девочка. – Плохо.

– А что такое? Почему плохо?

Она не ответила. Включила чайник. А мальчишка достал из большой коробки две пачки лапши, неумело действуя ножницами, открыл их и положил в тарелку.

– Ужинай. – И она дала мне пластмассовую вилку.

Я залил лапшу кипятком и накрыл другой пластмассовой тарелкой.

– Что теперь делать? – спросила девочка у брата.

– Не знаю. – И он пожал плечами. – Надо ехать дальше.

– Наверное. Завтра он купит билеты.

Дальше я не слушал, словно разговор меня вообще не касался, и разговаривали не дети, а совсем взрослые люди.

Я ждал положенные три минуты и лениво смотрел в разные стороны.

По полу было раскидано множество разноцветной резаной бумаги. Мелкие квадратики, кружочки, прямоугольники, треугольники словно валялись в хаотичном беспорядке. Но потом я постепенно стал узнавать план города. Вот главная улица, хозяйственный магазин. Подворотня, в которой была драка. В ней лежали два белых квадратика. Двое, которые напали, как раз были в белых футболках. Я вспомнил кришнаита и его кислотного цвета одеяние. Нашелся и такого цвета кусочек бумаги. Множество серых кусочков напомнили, как люди сливались в общую массу.

Девушка… В оранжевом… Вот и она, кусочек бумаги лежал отдельно. Кто-то когда-то мне рассказывал, что оранжевый цвет редко встречается в природе. Я вспомнил только один оранжевый цветок – календулу.

И тут сознание померкло, и все цветные бумажки слились просто в общую цветную массу. Бессмысленная детская мозаика, просто разыгравшаяся фантазия, не больше.

Я молча подвинул тарелку и стал поглощать лапшу.

И где-то внутри: «Он опасен».

«Нет, он единственный, кто может нам помочь, и поможет нам всегда».

«Ты уверена?»

«Да, при его профессии у него открытая и добрая душа. Большинство его шагов было сделано от души».

«У убийцы есть душа?»

«Да…»

Убийца?

– Уже почти ночь, – сказала девочка.

Я отставил, пустую тарелку. Еда была несытная, и я подумал о хорошей яичнице с колбасой или жареной курице.

– Завтра, – продолжила девочка, – ты купишь пистолет. Ты ведь знаешь, где продается оружие?